К утру злость на мужа прошла. Осталась тупое равнодушие. Это как свыкнуться с давно мучающей болью. Я приняла его решение продолжать жить отдельно. Больше ничего не оставалось. Рассказать ему всю правду нельзя. Он ее не примет. Леша искал виноватых и жаждал мести за пережитый страх. И плевать ему на семью и Захаркины чувства, главное его переживания. В мирной и спокойной жизни без потрясений он прожил бы долго и счастливо, и никогда не проявил трусость. Но жизнь руками Олега хорошо встряхнула его, и на поверхность поднялась вся муть и слабость его натуры.
День потратила на Захара. Купила пару новых футболок, сводила к стоматологу, постригла и накормила любимыми десертами в кафе. После обеда немного позагорали на пляже, съели маленький арбуз на двоих. Весело болтающий сын не казался несчастным ребенком. Он производил впечатление доволного жизнью ребенка. Но, как мне показалось, старательно избегал темы отца. Мы точно сговорились, не упоминать о нем.
- Сынок, ты не заходил ко мне в спальню, не включал мой ноут?
После откровений Лешки, подозревавшего меня в измене с Андреем, мне покоя не давал автор ответа "маньяку" Олегу. Если это не муж писал, то остаются сын и падчерица. Начать допрос решила с сына.
- Неа, нафиг он мне? Он же слабый, не игровой, - небрежно отмахнулся Захар, поедая мороженое. – Витка включала. Она часто в нем лазит, когда тебя нет… и папка тоже…
- Н-да… хорошо... - озадаченно произнесла я и тут же перевела тему: – Вкусное мороженое?
Историю браузера своего ноута я не проверяла. Не считала, что делаю что-то предосудительное и не думала, что муж или падчерица шпионят за мной. А могла бы догадаться, ведь Лешка искал виноватых. Я оказалась одной из первых подозреваемых - спасибо глазастой свекрови.
Совесть не грызла, но больно покусывала. Чувствуя себя воскресной мамой, отметившийся у сына, отвезла его к бабушке. Лешка был на работе. Нас встретила Трофимовна. Не задерживаясь на лишнюю минуту - чувствовать ее укоризненный взгляд то еще удовольствие - попрощалась с сыном, передала купленные вкусняшки и с неспокойной душой возвращалась домой.
Солнце катилось на закат. Жара нехотя отступала, уступая место вечерней прохладе. Ветерок лениво перебирал пыльные листья на каштанах, растущих вдоль дороги.
Ноги от долгой прогулки по городу гудели, но я решила пройтись пешком, подышать прохладой. Уже свернув на свою улицу, едва успела отскочить от резво пролетевшего мимо автомобиля. На секунду глаза мои и водителя встретились. Мужчина быстро отвел взгляд. Красивое лицо молодого человека показалось знакомым. Очень знакомым.
Отмахнулась от мысли, решив, что это кто-то приезжал к соседям, а я увидела и зачем-то запомнила.
Подходя к пышным кустам сирени, растущим у ворот соседского дома, нырнула в сумку в поисках ключей, как зазвонил телефон. Подруга Надежда вспомнила обо мне. Последнее время она звонила все чаще. Говорила вроде бодро, даже зло шутила в своей манере. Но мне в голосе слышались нотки грусти. Вот и сейчас вроде поздоровалась, а радость какая-то наигранная.
- Привет, подруга! Как жизнь молодая? Все холостякуешь? Твой так и не вернулся?
- Мы встретились, спокойно поговорили и все для себя выяснили. Решили пожить отдельно… пока отдельно, - почти не соврала я. Надя знала о нашем временном разрыве, конечно же, была на моей стороне. За нас двоих все решил Леша, а мне, как всегда оставалось только подчиниться. – Как ты? Как Игорь и ко? Замуж тебя не позвал?
На том конце провода повисла тишина. Я догадалась, что ударила в точку. У Нади не все хорошо, и сейчас я узнаю почему.
- Я приеду в конце месяца, - произнесла она. Помолчала, видно ждала, что я спрошу зачем. – Вещи нужно забрать и квартиру оплатить.
Она потерянно бормотала, точно оправдывалась. Но не передо мной точно. Впервые слышала такую Надю. Обычно боевая, не лезущая в карман за словом, сейчас она сама на себя не была похожа. Нехорошее предчувствие сдавило горло. Я нервно сглотнула, остановилась, сменила руку. Телефон показался жутко тяжелым. Чувствовала, что ничего хорошего не услышу и терялась в догадках.
- Что у тебя случилось? Я же слышу, ты уже не первый раз точно сама не своя. Выкладывай все.
- Да нормально все, - раздраженно отмахнулась она. – Серьезно, Люд. Нормально.
- С Игорем все хорошо?
- Лучше всех у этого… - взорвалась она, но резко осеклась, едва я произнесла имя своего свата, отца Алины.
Уже не Игоречек, а этот… понятно, где собака зарыта.
- Сережа, Алина, Лада…нянька Лады…- перечисляла я возможные причины изменившегося настроения подруги.
- Эта-то тут при чем? – фыркнула Надежда. – Не выдумывай. В твоем драгоценном семействе тишь и благодать. Тесть доволен зятем. Тот из шкуры вон лезет.
Вот оно что… Так дело не в моем семействе, а твоем… Настенька…
- Настя… что с ней не так?
Повисла пауза куда длиннее предыдущей. Я услышала глубокий выдох и, кажется, всхлип.
«Железная» Надя и плачет!
В голове пронеслись множество причин, почему Надька расклеилась из-за дочки. От заваленной сессии, до беременности.
- Все с ней так… Очень даже так с нашей Настенькой, - с непонятной злостью повторила подруга.
Я озадаченно крякнула, ничего не понимая. То подруга плакала из-за дочки, то злится, что у той все хорошо. Как это понять?
- Что? Да говори ты уже! – заорала, не выдержав я.
- Связалась моя Настя, спуталась с … - Надя не договорила, осеклась. Я услышала новый всхлип. – Да неважно, Люд. Забудь, - отмахнулась от своих же слов.
Я сразу подумала о Сереже, положившем глаз на Надину дочку.
- С кем связалась? С Сережкой моим?
Напряжение ожидания натянулось так, что аж звенело в ушах. Привыкла, что от старшего сына только неприятности. Все: школа, армия, учеба в вузе, работа, свадьба, беременность сулят проблемы, если не сейчас, то в будущем точно. Проблемы ждала и от работы с Игорем.
Мимо прошелестела колесами машина. Водитель - молодой, недавно женившийся сосед, здороваясь, приветливо кивнул.
- С Игорем… я их застала вместе, - убитым голосом произнесла Надя. Повисла пауза. Я соображала, что говорят в таких случаях, и на ум ничего не приходило. – Ну с этим-то кобелем все сразу было ясно. Заводя отношения, я не надеялась на верность до гроба. Но дочка… как она могла? Ведь знает, что я и он… И зачем он ей? Все несерьезно. Он же не может иметь детей, а ей семья нужна. Ради чего она вот так со мной?
Она тяжело выдохнула. Чувствуя себя, точно это я перебежала Наде дорожку, молчала, не зная, что сказать, как ее поддержать и успокоить.
- Надь, ты не переживай так… Настя молодая, глупая… не опытная еще. Она же у тебя ни с кем серьезно не встречалась. Толком себя не понимает. Мужиков тем более. Вина на нем, взрослом мужике. Он мог ее соблазнить…
- Люд, не такая глупая и не опытная, как оказалось. Давно выросла доченька, а я и не заметила. У них все очень серьезно, по словам Игоря. Дело к свадьбе. Вот так, подруга!. Думала я когда-то с тобой породниться, но такого и во сне не снилось, - с желчью произнесла Надежда. – Ладно, чего же теперь-то... Я не стану мешать… - она невесело хмыкнула, - молодым. Пожелаю им совет да любовь… Черт, Люд, а если и действительно свадьба… Дочка выходит замуж за любовника матери - бред какой-то… Ты о таком слышала?
И не такое слышала. Бывали ситуации и похлеще, когда теща выходила замуж за зятя. Но такого от правильной Насти я точно не ждала.И не только я, похоже. Не хотела бы я очутиться в шкуре Нади – делить с дочкой одного мужчину. Оставалось только посочувствовать ей. Мы распрощались, и с тяжелым сердцем побрела домой. Мысленно прокручивала Надину ситуацию в голове, ругала ловеласа Игоря и недоумевала, как быть, если он пригласит нас на свою свадьбу.
Вот уж точно седина в бороду, бес в ребро. Бывают ли на свете мужчины, от которых нет проблем? Вот бы на такого глянуть хоть одним глазком.
- Да, Саш, хорошо. До завтра.
У калитки неожиданно столкнулась с Витой, прощавшейся с кем-то по телефону. Встрепанная, в наспех накинутом на плечи коротком халатике, тесноватом ей, она сверкала голыми ногами на всю улицу. Почувствовав меня, она резко обернулась. Я заметила мелькнувший на лице испуг, сменившийся удивлением. Поспешно спрятав телефон, падчерица растянула припухшие, точно исцелованные, губы в нарочитой улыбке.
- Поздно ты, теть Люд. А я тут тебя встречаю, - непривычно мягко проворковала она, открывая передо мной калитку. – Волноваться уже начала… Как там бабаня, как батя?
Не дожидаясь ответов, Вита начала перечислять, что с ней произошло, пока меня не было. Слушала ее и все больше мрачнела. Мне почему-то вспомнился старый мультик про домовенка. Там мама девочки в упор не замечала происходящее под носом. Сама себе казалась такой «ослепшей» мамой, в дом которой пробрались чужие.