Утренний рассвет сжигает глаза, которые не видели сна уже как несколько дней. Я лишь сижу, тренируюсь и читаю, чтобы хоть как-то убить время, но после этого спать хочется ещё сильнее. Иногда смотрю, что-то в телевизоре, но не долго. Ничего особо интересного там нет.
“Наконец-то рассвет”
Стоит только отвлечься, как голову начинает клонить в бок.
- Чёрт.
Взяв топор, я вышел из номера. Быстро передвигая ватными ногами, массирую усталые веки.
“Наконец-то утро. Теперь та не будет соблазна”
Вспомнив прошлую ночь, в которой меня то и дело одолевало желание закрыть глаза и заснуть, как я подумал.
“Надо будет взять колонки и кучу фонариков. Оборудую одно место на улице и буду ночами на пролёт убивать всех, кто придёт”
- Гениально.
Щёлкнув пальцами, я вышел из номера, чтобы через секунду чуть не ослепнуть от утреннего света.
- Твою мать.
Опустив голову, начал понемногу привыкать.
Вой зомби с криками кита, приближающегося к городу, смешиваются.
“Опять кит. Эти монстры, что собираются каждый день пролетать через этот город?”
Сначала я думал, что это один и тот же монстр просто дразнит нас, да и если честно мне хотелось так думать, но всё оказалось гораздо трагичней.
Это разные киты, которые просто пролетают нас даже не обратив внимание, направившись куда-то вдаль.
Ритц был первым, кто заметил, характерные пятна на синем пузе китов. Пока мы выдели только белые и фиолетовые, но кто знает, какие ещё бывают.
Всё же мы не так много знаем о них.
“Вроде привык”
Поморгав пару раз, я поднял голову. Всё ещё щиплет глаза, но уже вижу.
- А?
Подняв голову, я увидел стоящего в десятке метров от меня знакомое лицо.
“Ральф?”
Но когда я моргнул в следующий раз он исчез.
“Глюки? Да, скорей всего”
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
- Гха-гхахахахаха.
Хрипя при каждом вздохе, Лангда лежит под двумя одеялами, дрожа от холода, но в тоже время потея.
- У тебя жар.
- Плева гхахаха.
- Не передумала?
- Нет. Ненавижу этих высокомерных тварей. Сдохну, но не обращусь к ним.
- Как категорично.
Погладив по голове, я на прощание поцеловал её в горячий лоб.
- Выздоравливай. Вода и еда на тумбочке.
- Какой заботливый. Аж противно.
- Всегда пожалуйста.
“Пусть хоть, кто-то в этом номере будет есть”
Вышел из своего номера в зал, где меня стоя по струйке ровно ждал новый смельчак.
- Пошли, Родельберг, нц, какое длинное имя. Как тебя друзья звали?
- У-ууу меня, ннне было дддрузззей.
"Его заикания немного раздражают, но ничего, привыкнуть можно, да и как ни как я сам в этом виноват”
- Грустно. Тогда, Родель. Вроде и коротко, и как-то по-дружески.
Положив руку ему на плечо и прижав к себе, так дружелюбно, я хотел повести его в сторону Дяди, но он замер.
“Нц. Переборщил”
Убрал руку и отдалился на пару шагов.
- Иди за мной. Познакомлю с твоим начальником. Он будет рад тебе, поверь.
За всю дорогу до Дяди он так и ничего не сказал, лишь робко семенил за мной, опустив голову.
- Дядь, я привёл его.
Войдя к одиноко сидящему за столом Дяде, что читает какую-то книгу, я подошёл к окну.
- Оцени нового смельчака.
Медленно закрыв книгу, перед этим положив между страницами красную закладку, он поднял голову, оценивающе посмотрев на зажатого бойца.
- Это тот, о ком ты говорил?
Он так и не взглянул на меня, словно говорит по телефону, а не со стоящим рядом человеком.
“Так не похоже на тебя дядя”
С того случая, когда он выстрелил мне промеж глаз, дядя изменился. Хотя точнее будет сказать, что он похолодел ко мне.
- Да, он.
- Насколько оценишь его лояльность?
- Хммм.
Я задумчиво присмотрелся к новобранцу.
- Дай ему женщин и вкусную еду, и он будет тебе верен. Такова его цена, но когда запахнет жаренным он без зазрения совести сбежит.
На последних словах, новобранец аж затрясся.
- Это нормально. Всё же мы добровольный лагерь, хочешь приходи, хочешь уходи.
Скрестив руки и положив их на стол, он слегка прищурил взгляд.
- Кому он верен? Тебе или мне?
"Знаешь дядя меня оскорбляют подобные вопросы? Не знай я тебя, подумал бы что ты думаешь, что я хочу свергнуть тебя. Нахрен мне такое счастье?”
- Пусть сам и ответит
- Ггггосподину Лорану.
- Господину? А у тебя как всегда мерзкое чувство юмора.
- Ну мне захотелось почувствовать себя аристократом. Что ж поделаешь?
Я лишь приподнял плечи, разведя руками.
- Ну неважно. Радель, теперь он твой начальник.
Хлопнув его напряжённое плечо, я направился к выходу.
- Так знакомьтесь друг с другом. Да хоть долбитесь мне плевать.
“Интересно, сколько ещё времени пройдёт до следующей попытки дяди меня убрать?”
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
- Семь.... Семь чёртовых дней. Хпхггггггггггггхххпххпхпп.
Уже прошла неделя, как я дал слово не спать. Живот опять начал болеть. Спазмы усилились, иногда прихватывает так, что не подняться, остаётся только стонать от боли скрутившись на земле. Я пару раз чуть не умер, меня даже кусаки, ведь прихватывало в самые неудобные случаи.
Из-за недосыпа я начал видеть галлюцинации. Ральф, он, улыбаясь часто приходит ко мне и говорит одно и тоже.
- “Как сестра?”
Если я не отвечаю он набрасывается на меня с окровавленным лицом. Да даже когда отвечаю, что с его сестрой всё хорошо, он говорит “Лжец” и всё повторяется.
Это страшно. Иногда я лежу на диване в полной темноте, потому что знаю, что, если я вдруг начну засыпать он появиться рядом, вновь нависнет надо мной, с его лица будет капать кровь прямо на меня и от будет задавать один и тот же вопрос.
Сколько бы раз я это не видел, это пугает так же, как и в первый. Сердце бешено стучит так, что кажется сейчас по рёбрам пойдут трещины.
- Чёрт.
Закинул десять шаров первого уровня и три второго, а после выпил всю бутылку воды.
- Сколько можно.
С глаз потекли слёзы, грудь сдавило настолько сильно, что кажется не смогу вдохнуть. Живот болит, тело ослабело настолько, что каждое движение отдаётся болью в костях. Я ещё и не говорю про ужас, который испытываю, смотря на себя в зеркало. Вся эта худоба, мешки под глазами, дряблая кожа, шрамы, которые я сам себе сделал, шрам от пули на лбу, отсутствие двух пальцев.
Мне двадцать один, а я выгляжу хуже любого старика. Я уже хотел разрыдаться, как тяжёлое сопение Лангды, наконец-то заснувшей после стольких часов мучений, остановило меня.
“Надо поменять”
Подойдя к тяжело дышащей Лангде, я поменял влажное полотенце у неё на лбу на новое и снова сел, уперевшись спиной о кровать.
- Ты дура.
Я думал вопреки её желанию привести врача или даже Хильду, но выкинул эту мысль.
“Это её выбор. Она сделала его, готовая умереть, так, что кто я такой, чтобы мешать ей? Вдруг и в самом деле она хочет умереть”
Поэтому я решил делать то, что от меня зависит. Хотя бы облегчить её страдания. Все равно мне заняться нечем.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
- Ты не передумала?
Смотря сверху вниз на её бледные и сухие губы, на усталый взгляд и измождённое лицо, я ничего не чувствуя задал вопрос. Мне не больно смотреть на девушку, лежащую на кровати в таком состоянии, но я понимаю, что она уже одной ногой в могиле.
- Что ты заладил? Я выгляжу в разы лучше тебя трансвестит ты недоделанный. Вник?
- И этого тебе хватило, чтобы слечь.
- Ну да. Я ведь не монстр как ты. Я обычный человек.
На мгновение погрустнев, она улыбнулась.
- Зато я не жертва. Я охотник.
Улыбка стала шире.
- Эй.
Её взгляд, напуганный встретился с моим. Я кивком дал понять, что слушаю.
- Какой холодный. Глаза у тебя холодные. Вроде и заботишься. Даже ночами, но все равно холодный.
Хрипло говоря это, она словно в надежде смотрит на меня.
- Какой есть.
На это на кивнула.
- Да.
Свозь два толстых одеяла, выбралась рука.
- Поддержишь меня?
Вся та сильная и дерзкая личина спала с её лица. Сейчас она, смотря на меня из-под одеяла, больше похожа на слабого ребёнка. Испуганного ребёнка, который понял, что ему скоро конец, но мужественно переносит это, хоть и внутри кричит и плачет от страха.
- Хорошо.
Пододвинув стул, я присел на него, взяв её руку в свои.
- Холодный.
Я не ответил.
- Не хочешь спросить почему я так не люблю врачей?
“Или же, спроси меня пожалуйста, мне страшно”
- Почему?
Медленно, я посмотрел ей в глаза. В глаза полные страха перед неизвестностью.
“Скорей всего она не доживёт до завтрашнего рассвета. Вижу она это знает. Даже если сейчас и вызвать Хильду вряд ли она что-то сделает”
За окном только начало темнеть. На мгновение я кинул взгляд на красные салфетки в мусорном пакете.
“Уже слишком поздно”
- Не скажу.
Сморщив лоб, она улыбнулась бледными губами. Её глаза скрылись за веками.
- Хорошо. Раз ты так сильно хочешь. Гха-гхахха.
Очередная окровавленная салфетка полетела в сторону пакета.
- Давно, когда я ещё под стол пешком ходила моя мама заболела. Ничего серьёзного, обычная простуда. Да, так сказал врач.
Её ослабленная рука сжала мою, а щека едва заметно дёрнулась.
- Но это была не простуда. Врачебная ошибка, но мы спохватились слишком поздно. Мама умерла через год просто задохнувшись. А этот уёбок даже не раскаялся. “Ошибаются все”. И он сказал это с таким лицом, словно мы должны ему ещё за это. Я тогда впервые захотела кого-то убить. А мне ведь не исполнилось и шести лет, но я помню, как сжимала кулаки, как плакала и угрожала ему выколоть глаза. Я помню это как будто это было вчера.
Почесав нос о край одеяла, она продолжила.
- Ты ведь держишь?
- Да, держу.
- Хорошо. Не отпускай только.
- Не отпущу.
- Прошло семь лет. Заболел отец. Папочка, который заботился обо мне и старшей сестре. Несмотря на то, что работал месяцами без выходных, он всегда находил время и силы, чтобы позаниматься с нами уроками или же выслушать и поддержать советом. Он был очень умным и главное мудрым. Он бы нашёл хорошую работу и даже может разбогател не заведи детей так рано. У него было сложное детство. Мать повесилась из-за проблем с психикой, а отец стал наркоманом. Ему пришлось выживать на улицах с десяти лет. Поэтому он понаделал ошибок в молодости, одними из них были мы сестрой.
На краю её глаз засверкали слёзы.
- Он как-то выпил в первый свой выходной за два месяца и разоткровенничался. Я помню его слова и лицо. Мою сестру звали Линда. Ей исполнилось тогда восемнадцать поэтому он и решил поговорить с ней по-взрослому.
- “Линдочка, я может и был плохим отцом, но-но я могу сказать, я сделать всё что мог. Мне не о чём жалеть, разве что слишком поторопился. Я слишком. Мне сейчас тридцать три года. Тридцать три. Мне никто не говорил, что нужно предохраняться. Поэтому в твоём возрасте у меня уже была четырёхлетняя ты”
Шмыгнув носом, она плечом стерла слезу.
- “Не подумайте, я не жалуюсь или не желаю. Нет, я счастлив. У меня есть две красавицы дочурки. Я счастлив, на самом деле счастлив. Я лишь жалею, что не могу дать вам лучшего. Того чего вы достойны, мои принцессы. Лучшей одежды, телефоны, деньги на то, чтобы сходить куда-то с подружками. Да и будь я не таким бедным может быть и ваша мама была ещё жива”
Снова слёзы засверкали у краёв её глаз.
- Только тогда я поняла, что всё это время он винил себя в её смерти. Мой любимый папочка, который сделал всё для своей семьи, винил себя и заплакал перед нами и на коленях просил прощения перед дочерями за ошибку какого-то неуча.
Тишина продержалась с минуту.
- Через полгода у него нашли рак последней стадии, но даже так он не перестал работать, а наоборот. Он работал ещё усерднее на самых опасных работах. С ядовитыми отходами, на высоких и хлипких строениях, даже был подопытным, чтобы только скопить нам денег на первое время после его смерти. Человек, который понял, что умрёт первым делом подумал о нас, о своих дочках, а не о самом себе. Он никогда не попрекал нас и всегда улыбался. Даже когда харкал кровью. Так он и умер, спустя год, хотя эти уёбки в белых халатах не давали ему и трёх месяцев.
Капли слёз растянулись в тонкие ручейки на её бледных щеках.
- Он умер, а мы даже не могли позволить себе потратиться ему на могилу. Мы сами выкопали яму в лесу, а вместо надгробия вбили палку. Наш отец, наш герой всё ещё гниёт где-то в лесу. Там, где его могилу топтают монстры, даже не осознавая, насколько великий человек там лежит.
Она отвернулась от меня.
- Сестре пришлось бросить колледж, хотя папа так хотел, чтобы она доучилась. Она пошла работать, а мне сказала, чтобы я хотя бы закончила школу. Я не хотя согласилась, но всё же устроилась на подработку после школы. Сестра согласилась только при условии, что это не будет мешать учёбе. Так мы и жили. Не богато, но у нас были хотя мы друг у друга. До тех пор, пока сестра не начала встречаться с ним.
Её рука, которая только минуту выпадала из моих рук, резко схватила мою ладонь, впившись ногтями в кожу.
- С каким-то начинающим врачьишкой. Красавчиком так и ещё. Меня же один только вид врачей и белых халатов выводил из себя. Я так хотела сказать сестре, чтобы она бросила его, но видя её счастливое лицо не смогла. Не смогла заставить сестру, которая стольким пожертвовала ради меня, пожертвовать и своим счастьем. Отец бы погрустнел. Худо-бедно я всё же начала сближаться с этим уёбком. Я даже подумала, что он неплохой парень, но как же я ошибалась.
Она снова откашлялась сильнее чем в прошлые разы. Слыша этот звук, я уже думал, что она начнёт задыхаться, но нет.
- Он оказался разыскиваемым маньяком. Он обольщал молодых девушек, а затем и препарировал, словно лягушек. Жертвы оставались в сознании и чувствовали всю боль. А знаешь откуда я это узнала?
Она со слезами на глазах и в тоже время улыбаясь посмотрела на меня, так с вопросом, но видно, что не ждёт ответа.
- В участке, после того, как мне показали фотографию этого, этого... Животного! А после сказали, словно специально делая больно шестнадцатилетней девочке, что мою сестру нашли мёртвой. А убийца опять сбежал, но его вскоре поймали и приговорили к смертной казни.... Такова моя история. Что скажешь?
-в.....
Я не ответил, мне и нечего.
- Наверное думаешь глупо из-за прошлого так вот жалко погибать? Может быть, но я это лучше. Лучше, чем продолжать жить в этом мире. В мире, где ответственность за свою жизнь и жизнь большинства людей в этом лагере возлагают лишь на одного человека. На человека, который уже ходит на грани. Лучше, чем постоянно волноваться о том, смогу ли я поесть сегодня. Я не хочу жить в этом мире, постоянно боятся и слышать эти крики боли этот марш верующих. Не хочу сойти с ума... Не хочу предавать свою семью. Свою мать, отца... сестру. Я не предам их.
- Тебе страшно?
“Она продолжала и продолжала говорить. Хотя я ясно вижу, что она хотела остановиться ещё в начале, когда речь зашла о матери. Она не хотела обнажать душу передо мной”
- Да. Мне страшно. Я умру. Кому бы не было страшно?
- Не бойся. Там ты встретишь свою семью.
- Откуда ты знаешь?
- Я верю в это. Верю в место, где я смогу встретиться со всеми, кого потерял.
-... Ты посидишь со мной? До конца?
В её глазах вновь заблестел страх.
“Боишься умирать в одиночестве”
- Да, Лангда. Я буду держать твою руку до самого конца. Я никуда не уйду.
- ...Спасибо. Пххх.
Она издала лёгкий и такой довольный смешок, совсем не характерный для умирающей девушки, которой вроде жить и жить.
“Наверное, я наконец-то понял, что чувствовал дядя, когда мы встретились в темнице”
- А кто бы мог подумать. Помнишь нашу первую встречу?
- Да.
- Мне ещё пришло в голову, что за избалованный мальчишка с проблемами в голове. Я и подумать не могла, что ты... Не могу подобрать слов.
- И не надо. Я понимаю.
- Хорошо. Это хорошо. Хорошо, что понимаешь.
Её глаза начали слипаться, а голос затих. Такое чувство, что она уже сказала всё что хотела. У неё уже не осталось ни сил, ни желания, ни времен, на что-то большее.
- Хорошо.
Проговорив уже глухо с закрытыми глазами, она замолчала. Хрип затих.
- Удачи тебе, Лангда.
Тишина.