Боль. Холод и бесконечное одиночество. Потоки крови вокруг, пульсирующие в унисон стуку сердца. Гаснущие сознания, оставляющие после себя лишь ужас, непонимание и отчаяние. И, конечно, боль. Много боли!
– Не-е-ет! – закричала она, чувствуя, как душу рвут на куски противоречивые устремления и эмоции.
С криком на губах и полными слёз глазами Адель проснулась. Оглядевшись вокруг, она свернулась калачиком на кровати и продолжила тихо плакать. Зажёгся свет, и к ней в закуток заглянул потирающий глаза Лёша.
– Опять сны? – с сочувствием спросил он.
– Угу, – всхлипнула девочка, вытирая кулачком слёзы.
– Какао? – протяжно зевнув, предложил инженер.
– Угу.
– Сиди, сейчас принесу, – вздохнул парень, и, по-прежнему сонный, отправился на кухню.
Ада обняла плюшевого осьминога и, подобрав под себя ноги, уставилась в стену. Слёзы текли из глаз сами.
– Ну почему всё так… – протянула девочка между всхлипами. – Как же больно…
Хотелось свернуться калачиком и уснуть. Вернуться в темноту и покой, навсегда. Грань манила своей близостью и обещанием того, что боли больше никогда не будет. Закрой глаза и мягко уйди, там больше не будет проблем.
– Ну уж нет, я не для того ожила! – зло прищурилась девочка и резким поворотом головы, разбрасывая волосы, стряхнула слёзы.
Сконцентрировалась на восприятии энергий и потянулась к своей крови и немного дальше, к Олегу, погружаясь в океан мощи и спокойствия. Да, от брата несло Гранью и тем, что за ней, но вместе с тем одновременно и упорством, желанием выжить там, где жить нельзя.
Глубоко вздохнув, она погрузилась в привычные эмоции. И сила, конечно. Это не то море энергии, что она получала от Лёши, а что-то много большее. Да, постоянное напоминание, что смерть всегда рядом. Но в то же время и давало чёткое понимание, на какой она стороне. Наконец-то живая после всех этих бесконечных лет во тьме.
– Не дождётесь! Я туда не вернусь, – оскалилась девочка и спрыгнула с кровати, оставив осьминога в одиночестве.
Ванная, а там и Лёша вернулся, неся большую кружку вкусного и сладкого напитка, ну и себе кофе, вместе с парой долек торта на блюдце!
– Спасибо! – воскликнула девочка и заработала ложкой.
Алексей хмыкнул и выхватил себе кусок торта, не забывая уничтожать кофе. Лишь через несколько минут, когда всё было оперативно скушано и выпито, инженер предложил:
– Потренируемся?
– Да! Пошли! – оставив на столике тарелку с кружкой, девочка убежала к себе в каюту, переодеваться.
Парень только вздохнул и, подхватив посуду, отправился обратно на кухню. Поморщившись от ощущения стремящегося его разорвать на куски потока, когда миновал границу включенного на полную катушку поля подавления.
Весь экипаж ещё спал. Ну, кроме Волкова на вахте и Разящего, конечно. Помыть кружки с тарелками и выдвинуться в сторону тренировочного зала много времени не заняло. Одетая в спортивный костюм Ада догнала его уже возле шлюза.
Сконцентрировавшись, парень раскинул поле телекинеза, подхватывая с собой воздушный пузырь на них обоих, и, через минуту, когда отработал шлюз, они вступили в безвоздушное пространство дока. Ещё через десяток шагов кончилась зона гравитации. Найдя взглядом створки наверху, он толкнул себя телекинезом наверх.
Там двери были открыты, ещё сотня метров коридоров, и они оказались в нормальном шлюзе. Знакомое помещение тренировочной зоны встретило их включившимся светом и тишиной.
– Что сегодня будем изучать? – с нетерпением спросила девочка.
– Контроль, синхронизацию в боевой форме.
– Это ску-у-учно! – надулась Ада.
– Недолго. Мне тоже надо немного потренироваться. А потом будем уже вместе, – успокоил её парень.
– Ладно. Но точно недолго! – топнула ножкой девочка, вокруг которой взвился туман из крови.
Лёша прищурился, смотря, как в облаке псевдоматерии начали формироваться и тут же исчезать формы и фигуры. Копья, пули, ленты и щупальца. Глаза. Всё, что она чаще всего использует. Через мгновение перед ней зависло копьё, у которого стал менять цвет и форму наконечник. Девочка занялась не просто формой, но и свойствами создаваемой материи.
У неё получалось хорошо. А сам парень поднял руку, в которую спланировал стальной шар из тренировочного инвентаря. Сосредоточившись, обратил взгляд к собственному запасу энергии, если это можно так называть.
Как такового резерва у него почти не было. Была только небольшая стабильная струйка силы, проходящая сквозь печати, с которой и требовалось одномоментно работать. Не успеешь использовать – просто развеется или перейдёт в тепло сама по себе. Сейчас сила шла в стальной шарик, а следом часть обратно к нему. Постоянно, без перерывов и отдыха. Возвращающаяся часть несла информацию о структуре материала. Много.
При большом желании он мог извлечь данные о каждом атоме в этом шарике. И свалиться с инсультом, разумеется. Умение разбираться в полученном, нормировать необходимый уровень детализации данных – пришло с опытом. Шарик в его руках имел крайне чистый состав. Практически одно железо с небольшим количеством углерода. Судя по всему, работа Екатерины.
Хмыкнув, инженер сформировал перед глазами нужную взаимосвязь протонов, нейтронов и электронов, взяв за образец один отдельный атом железа. Сконцентрировался и впечатал свою волю в объём энергии, отправляя её к цели. Сила, несущая намерение и последовательность действий, начала преобразовывать металл.
Повторив операцию ещё два десятка раз, он добился превращения нескольких грамм железа в никель. И дальше начал работать со структурой шарика, добиваясь превращения как можно большего количества металла в сплав с никелем без термической обработки. Проще, конечно, создать уже сразу сплав, но тренировка ведь, верно?
Через несколько минут он добился нужного результата и переключился на работу с межатомными связями. Шарик, как ртуть, потёк в его руке, превращаясь сначала в меч, а потом в щит. Разделился на две неравные дольки: большая часть приняла форму шарика обратно и улетела в инвентарь. А над маленькой он начал работать.
Изменение формы, состава. Железо в углерод. Изменение формы углерода. Изменение формы металла. Проработка орнамента, проработка структуры металлов и послойное формирование гравировки.
Заняло время, силы, но получилось отлично. Заколка с орнаментом в виде стилизованного осьминога, оплетающего щупальцами небоскрёб. Картинка получилась цветная за счёт десятка видов металлов. Ну и бриллианты в глазах моллюска, разумеется.
– Это же мне, да? Скажи, что мне! – воскликнула Ада, последние пять минут зачарованно наблюдающая за тем, как рождается такая красота.
– Конечно тебе, – устало улыбнулся парень, протягивая подарок.
– Спасибо! – довольно взвизгнула девочка и, схватив украшение, тут же зажала им прядь волос. Туман перед ней принял форму зеркала, и она стала любоваться подарком, двигая его в причёске, стараясь устроить красивее.
Инженер отдыхал. Ребёнок получил позитивные эмоции, это немного отвлечёт её от кошмаров. По-хорошему, стоило бы потренировать пространство, но, пока корабль в искажении, таким заниматься не рекомендуется.
Тем не менее, через пять минут Скворцов выпрямился и разрешающе кивнул девочке. На что она улыбнулась, и вокруг них сгустился туман, мягко перенёсший её на спину Алексею. Ада обхватила его со спины руками и ногами, а, следом, ставший плотным туман стал облекать их новой плотью.
Одновременно он чувствовал, как начинает раздваиваться сознание, даря два набора чувств. Следом, скачком, на месте маленькой Волковой и Алексея появилось что-то третье. Это было очень похоже на Сеть, но, всё же, сознания обьединялись не так глубоко.
Хлестнули воздух щупальца, разворачиваясь вокруг, монстр припал к полу, опираясь на мощные, перевитые мышцами, длинные руки. В следующий момент со своих мест, всплыл стальной инвентарь и завис вокруг. Потёк металл, начиная смешиваться с туманом и обрастать вокруг боевой формы стальными латами.
Единое сознание пожалело, что не имеет знаний и мастерства Марьяны. Там встраивание реальной материи в псевдоплоть было на совершенно невозможном уровне. Живая плоть, формируемая из камня и имеющая свойства и возможности созданной из энергии материи? Да легко!
Но и в таком виде броня имела недостижимую для простого металла прочность и, что самое главное, кушала намного меньше энергии на своё поддержание. Древняя, разворачивая свой доминион, практически не тратила энергии на его работу, а скорее наоборот, чем больше становилась, тем больше втягивала энергии.
Именно к этому они и стремились, пытаясь играть с материалами, проводящими и сохраняющими овеществлённую человеком силу. Подбор материалов, вплетение их в атакующие и защитные формации, просто хранение излишков энергии.
Техники доминиона им походили просто прекрасно, именно в сторону её развития они и работали. Сделать кусок мира своей личной реальностью, обеспечивая главный ударный оплот команды. Даже жаль, что в космосе приходилось воевать в основном не сильно развитыми техниками пространства. Но, что поделать, расстояния и скорости диктовали условия.
Через час, когда они распустили боевую форму, Скворцов лёг на маты, пытаясь отойти от тренировки. Всё тело болело. Из-за отсутствия резерва он вынужден проводить слишком большие энергии одномоментно. Это не сказывалось на нём хорошо, придётся на днях просить Егора или Олега посмотреть организм.
Ада рядом просто спала, как всегда у неё и бывает после активных тренировок на концентрацию. Подняв девочку на руки, парень заизолировал скафандры и пустился в обратный путь в жилую часть корабля.
По пути его приветствовали муравьи. Обвешанные камерами и оборудованием, в своих кустарно слепленных Разящим скафандрах, они смотрелись довольно брутально. Впрочем, работы у них хватало. В последнем бою «Кирпичу» таки досталось, и ремонтом эпизодически занимались все.
Так или иначе, завтра уже предстояло выходить в обычный космос. И Алексей, уложив девочку отдыхать, составил компанию чужим в восстановлении повреждённых систем. Слушать их общение было достаточно интересно, иногда он даже забывал, что это совсем другой вид.
Те же разговоры, что у людей: что они увидели в галактике, что можно принести в быт дома, незнание, как их встретят на родине, обсуждение женщин и политики. Обычный трёп.
Провозился он до самого корабельного вечера, зная, что Аду после короткого сна забрала Катя. Тренировки тренировками, а школьную программу никто не отменял. Хорошо хоть спать девочка вечером, наконец, пошла к себе в каюту, дав Скворцову, наконец, возможность нормально отдохнуть.
Адель, тем временем, подпевая звучащей песне, готовилась ко сну. Задержавшись возле зеркала, она с сожалением сняла новую заколку. У Лёши получилось очень красиво, а ещё девочке никто ничего не дарил до этого, сделанное своими руками именно для неё.
Тётя София просто заводила в магазин и разрешала брать вообще всё. Но покупать вещи – это совсем не то, чем созданное для неё. Не за деньги, а просто, по желанию. Радостно улыбнувшись, она переоделась в пижаму и заползла под тёплое одеяло. Хороший был день, да и ночью кошмары Адель не беспокоили.
Утром, отлично выспавшись, девочка, с новым украшением в волосах, про которое она рассказала уже всем на корабле, отправилась завтракать. Следом пришлось заниматься уроками. Полтора часа нудного изучения правил русского языка. Лютейшая скука!
– Наконец-то! – воскликнула Ада, когда по кораблю пронёсся сигнал повышенной боевой готовности. Отбросив надоевшую ручку и тетрадку, она вскочила, готовясь бежать и занимать своё место в челноке. Но оказалась перехвачена за воротник рукой, теперь уже, старшей Волковой.
– Стоять! Тетрадку и ручки положить, как положено.
– Там же бой скоро! – заныла Ада, тем не менее, подобрав с пола ручку и убирая её в пенал.
– Бой – он будет или нет, а искать потом по всей комнате, куда ты что дела не хочу, – продолжала давить на неё Катя.
– Хорошо, хорошо, – быстро проговорила девочка, убрав всё по запирающимся ящикам.
– Вот теперь можешь бежать, – выдала ей соизволение девушка.
Уже нырнув за дверь, Адель не выдержала и, громко фыркнув, показала язык жене брата. И довольная собой, засмеялась и побежала быстрее. Разумеется, стремясь как можно быстрее занять своё место в челноке. И вовсе тут ничего не значили мелькнувшие возле её пятой точки электрические разряды. Совсем ничего!
Сегодня она по плану была в команде с Ингой. Ну и Лёша, конечно. Смотря в монитор, они ждали выхода в обычное пространство. Хотя всё же, девочка хотела, чтобы никакого боя сегодня не было. Жаль, что не всё получается, как мы хотим.. Эту простую истину она понять уже успела. Так что когда Олег произнёс команду «к бою», она уже сливалась с Алексеем в боевую форму.
Через мгновение Олег появился рядом с ними, оставляя управление кораблём на ИИ, и челнок рванул из дока. Они были ещё довольно далеко от возможных противников, но всё равно ощутили, как по пространству пронеслась волна блокировки. Для одарённых их силы слишком слабая, однако «Кирпич» уйти в искажение не сможет.
Это было ожидаемо, и сейчас судно закладывало максимально возможный для себя разворот, пытаясь уйти обратно в космос. Навстречу землянам летел корабль аристократов, а не обычный флот. Радиус обнаружения одарённых людей у имперских симбионтов довольно большой. Скрыться от подобного можно, но это надо было делать заранее.
От Алексея пришла волна сожаления. Они бы могли попробовать договориться, не сводя всё к битве. Но это не с их капитаном, да, впрочем, после того, как они видели, как делают эти корабли, желания договариваться с аристократами особо не было. Хотя обычных служивых людей на кораблях было жалко.
Челнок выдал форсаж и бросился навстречу симбионту, по пути его стала обтекать белая броня. Инга готовилась к противоборству с пространственным воздействием симбионта.
– Доставьте меня как можно ближе к нему, а дальше занимайтесь обычными судами. Будет возможность – не убивать, – произнёс в микрофон Волков, вызвав у Ады облегчённый вздох.
Их кораблик вздрогнул, когда навстречу им понеслась волна искажения пространства. Ада стиснула кулачки под покровом боевой формы. От неё к Инге протянулся жгут тумана, щедро делясь энергией. Девочка стала вливать силу в блокировку пространства, помогая убрать вражеское воздействие.
Ей хотелось, чтобы поверх белой брони расплылся щит из красной кости. Но нельзя – взаимодействовать с проводящей начинкой челнока нужно уметь. Она только испортит, если туда полезет. Враги были уже близко, но Орлова даже не думала открывать огонь. Это бесполезно. Навстречу им ударило море плазмы, и, заложив вираж, Инга пропустила большую часть огня, принимая остальное на щиты и броню.
Их челнок был уже в нескольких десятках километров. Через мгновение Олег исчез, а Инга, заложив петлю, от которой задрожал каркас кораблика, бросила челнок на открывший по ним огонь имперский крейсер. Ада сглотнула и погрузилась глубже в единый разум. Стало спокойнее.
Выйдя на курс схождения, Инга мысленно воскликнула: «Сейчас!» – и боевая форма ушла в космос, а перед ней раскинулось рассчитанное Лёшей пространственное искажение, принявшее на себя выстрелы орудий корабля. Спустя долю секунды короткий телепорт позволил им миновать щиты и броню крейсера.
Боевая форма возникла внутри, сохраняя высокую скорость схождения, разрывая собой переборки. И только пробив несколько отсеков, монстр замер в куче смятого и разорванного металла. Скрипнул зубами инженер: им опять не хватило опыта. О да, в боевую форму было влито столько энергии, что проблем такая «стыковка» доставила не много. Но та же Света смогла бы уравнять скорости ещё до телепорта.
Впрочем, рассуждать о посторонних вещах было некогда, симбиоз из двух разумов кратко пробежался по кораблю, вливая силу в телепатическое сканирование. А следом они оказались на мостике, и по окружающим офицерам молотом ударила ментальная атака с одной командой: «Прекратить огонь».
Ближайшие к девочке имперцы вздрогнули, когда сгорели их сетевые импланты. К ним повернулся дёргающийся капитан. Он пытался бороться с приказом. Подключались многочисленные модификации и ментальные программы, которые должны были перебороть или изменить формулировки.
Девочка не могла не восхититься чужим мастерством. Сил в ментальную атаку она вложила очень много. И, тем не менее, воздействие растворялось в различных блокировках, вшитых в сознание приказах и установках. Потрясающий уровень сопротивления и без всякой способности к оперированию силой.
А в следующий момент Адель замутило и потянуло за грань. Брат отправлял в последний путь души, томящиеся в симбионте, и её таки краешком затронуло. Но много ли нужно, и так держащейся в теле только силой Олега, душе?
– Нет! – пришёл хлёсткий, яростный возглас от Алексея, а в памяти на долю секунды всплыл образ заколки с осьминогом. И Ада очнулась.
Вокруг них мостик затянуло кровавым туманом, на который начала распадаться боевая форма, а девочка осознала себя на руках инженера. Стерев выступившие слёзы, Ада встала на пол. Офицеры вокруг побледнели, чувствуя, как их обнимают мягкие касания невесомого тумана.
– Спасибо, – тихо сказала она Скворцову.
– Мы же партнёры, мелкая, – облегчённо улыбнулся инженер.
Не став восстанавливать ментальное давление, маленькая Волкова повернулась к приходящим в себя офицерам. И на не очень хорошем имперском сказала:
– Выведите на экран живой корабль. Вам незачем умирать, вы уже проиграли.
Они подчинились. На голографическом экране, земляне наблюдали прекрасное зрелище, как разваливается на части имперский симбионт.
– А почему он распадается? Он же просто без сил должен был остаться? – спросила Ада на чужом языке.
– Дестабилизация расширенного пространства, – ответил ей капитан крейсера, мёртвым взглядом смотря, как умирает живой корабль, а вместе с ним его карьера и планы на будущее.
– Понятно, – кивнула девочка, – затем почесала затылок и произнесла вполголоса: – А, да, как бы там сказал братик? – нахмурилась она, задумавшись. Но через мгновение просветлела лицом и детским, высоким голосом, состроив суровое выражение на физиономии, воскликнула:
– Эта планета под защитой Земли. Покоритесь или умрите!