Ростки моих колоний доросли до бывшей административной границы нижегородской области. С этого момента, ресурсное изобилие стало неизбежным, и беспрецедентным, благодаря грибным жилам тянущимся по всей области прямо под землёй, и на несколько десятков километров вглубь земной тверди. Грибные колонии разъедали многочисленные скопления руды, расплавляя неподатливый минерал с помощью специальных желёз, выделяющих особый едкий состав.
Помимо твердых руд, я с помощью отростков вытягивал из почвы неимоверное количество частиц полезных элементов. Конечно все это было в пределах разумного, я старался не истощать почву, а лишь брал все самое необходимое.
Дальше уже многочисленные цеха превращали эти ресурсы в нужные мне вещи – оружие, инструменты, сложные устройства, техника, расходники.
Уже многочисленный легион, и вспомогательные соединения снабжались весьма обильно. Даже сейчас я вел многочисленные подземные поезда на запад, и юг, в сторону лимеса. Где расположились многочисленные приграничные базы легиона. Войска готовились либо отразить нападение на наши пределы, либо вторгнуться на территорию врага.
Поскольку по прошествии месяца с момента окончания скоротечной войны, я в военном плане освоил всю территорию корпорантов. Помимо войск, припасов, на запад шли многочисленные партии новообразованных колонистов, из числа бывших жителей этих территорий.
Хоть и была угроза нападения теократии, ведь ее войска были отмобилизованы и стояли на границах. Я все равно был намерен не временить с освоением новых территорий, уже в экономическом смысле.
Тем более было нелишним отселить какое-то количество населения. Ведь с того момента как жители торгового союза поступили в мое распоряжение, количество жителей возросло. С чуть менее десятка тысяч живых душ, до трехсот тысяч человек. К сожалению могло быть и больше, но огромное количество людей бежало в соседние регионы спасаясь от войны, какая-то немаленькая часть спряталась в лесах и их до сих пор ловят, а третьи просто погибли от тех или иных причин, в каких-то я был виноват напрямую, в каких-то косвенно, а где-то моей вины не было вовсе, тем не менее во всех трёх случаях мне было жаль людей одинаково.
Но, так или иначе население возросло, причем радикально. В какой момент легионеров даже начинало не хватать, чтобы перевести столько людей, хотя бы пешим ходом. Из-за этого момента тоже, многим удалось сбежать. Подобная ситуация ничего хорошего не предвещала.
Но, как я и рассчитывал нас выручили свежеобращённые из числа местных жителей, которые еще до начала войны подпали под мое влияние, и помогали нашим войскам в процессе войны разведывательными сведениями, или какой-то ограниченной поддержкой.
Таких людей было немало, так что процесс перемещения прошёл успешно. А там уже ждали заранее выстроенные лагеря, рассчитанные на ограниченное пребывание людей, ведь нужно было немного времени для того чтобы принять грибные истины умом, душой, и организмом…
Дальше по прошествии этих нескольких дней началось разделение, из почти трех сот тысяч выделилось почти девяносто тысяч ''слепцов'' которых препроводили в резервации, которые уже заранее были расширены, и уже размещались не только под землёй, но и на поверхности для сельскохозяйственных работ.
Остальные двести с лишним тысяч за этот месяц проходили процесс биологического возвышения. Ванны перерождения в самых глубинах грибницы работали день и ночь, трансформируя многие тысячи людей на следующую ступень. Из-за частоты происходили сбои, ведь все работало на износ, тем не менее, к концу месяца уже больше половины от двух сотен тысяч, могли себя назвать возвышенными хомо фунги. И людей стало резко на все хватать.
Конечно, в самом начале пути это было не так. Особенно это касалось силового элемента. Когда была угроза на границах, были угрозы в самих резервациях. Я разрывался, пытаясь распределить генномодифицированных хомо фунги между этими направлениями.
Зачастую первую половину месяца это не получалось, и районы резервации в основном патрулировали не возвышенные хомо фунги, и клонированные марионетки, в качестве количественного усиления. И впоследствии это схема оказалось очень экономически выгодной, и высвободила именно легионерские части на охрану границы, ведь силовые доспехи стоят достаточно дорого, а резервации могла охранять лёгкая пехота, снаряжённая в бронежилеты и вооружённая не таким убойным инструментарием.
Например, на данный момент патруль выглядел так – пять возвышенных хомо фунги, в пехотных комбинезонах, в удобной обуви чем-то напоминающей берцы, в тяжёлых бронежилетах так же защищающих таз и шею, так же наколенники и налокотники с вставками прикрывающими артерии и вены, шлем носили по желанию самих патрульных, у ''слепцов'' все равно не было оружия которое могло бы проломить толстенный череп грибного сверхчеловека, так же как невозможно было вызвать сотрясение мозга. Возвышенные были вооружены весьма грозно, хоть и не так основательно как другие возвышенные, служившие в легионе.
Помимо возвышенных, в патруле можно было увидеть до тридцати клонированных марионеток, которые были снаряжены в дешёвые комбинезоны, сапоги, и лёгкие бронежилеты, а вооружены штурмовыми винтовками. На фоне хомо фунги они были весьма мелкие, как и обычные люди, тем не менее вовремя патруля они были весьма полезны, ведь марионетки хоть и были не такие крупные как возвышенные, они были намного сильнее обычных людей.
И все это передвигалось на нескольких бронетранспортёрах, патрулируя зоны резервации – так называемые большие патрульные группы.
Конечно резервации в основном были не слишком опасным местом, да безусловно были неспокойные районы внутри них самих. Но, большая часть представляла из себя спальные районы для рабочей силы, которую я направлял на несложную, и примитивную работу, по типу ''подай принеси''. Так что патрули в резервациях чаще всего исполняли функцию охраны правопорядка, а с ростом количества ''слепцов'' до умопомрачительных ста тысяч, это было очень актуально. Ведь в отличие от хомо фунги они не были соединены в общую психическую сеть, и не воспринимали окружающих так радушно, как часть семьи, как часть ментальной общности. Тут все было сложнее, куча незнакомых, порой враждебно настроенных друг к другу, были полной противоположностью гораздо более монолитного грибного общества.
Которое хоть и не было абсолютно коллективным, тем не менее, являлось таковым по сути своей, хоть и каждый член общества имел определённые рамки самостоятельности, в силу человеческой природы. Вот такое вот противоречивое общество я пытался собрать.
Параллельно с патрулями я пытался контролировать ситуацию с помощью камер видеонаблюдение, и тайных осведомителей. И это было все что я мог поделать, напрямую копаться в их мыслях было довольно сложно, тем более в самой глубине их подсознания. От этого они только звенели, и сходили с ума, пару раз из-за этого даже вспыхивали беспорядки. Которые приходилось подавлять полицейскими силами.
Резервации я старался не концентрировать в одной точке, разделив их на несколько больших зон, тем не менее они все равно были весьма густонаселёнными, в отличие от места жительства хомо фунги, которые были рассеяны по всей подконтрольной территории. Например сейчас новые поселения росли на территории почти всей нижегородской области. Вокруг поселений ширились поля с генномодифицированными культурами, многочисленными садами, животноводческими фермами, и теплицами.
Я отселял лишнее население с Александрии, и сосредоточивал там большую часть промышленности, и биологических центров. Чуть глубже располагались водорослевые, и биотопливные установки. Там же были источники энергии. В этом плане подземная столица была все еще разнообразна, в плане пользы, которая она приносила.
Так же рост населения резко усложнил внутренние взаимоотношения в грибнице. Одновременно усилились фракции так называемых ''атеистов'' во главе с учёным советом, и радикально ''верующих'' которых возглавлял первосвященник Виктор.
С наплывом новых адептов каждая фракция получила кадровую подпитку, и соответственно усиливалась. Из-за этого каждая из сторон тянула одеяло на себя. Пока противостояние не выходило за рамки, но что будет когда у каждой из сторон будет по миллиарду сторонников? Или по десять миллиардов? Могли ли они начать войну? Впрочем, наверное я преувеличиваю, моя власть абсолютна. Каждый раз я проходил по огонькам чужих сознаний, и нигде не ощущал отрицательных эманаций, обращенных ко мне. Да и в многочисленных мысленных магистралях я не видел ни одной мысли об измене, или ещё о чем-то подозрительном.
Зато на фоне всех этих околополитических изменений, если их так можно было назвать появляется третья сила в грибном обществе. Она пока не была четко оформлена, но ясно прослеживалось, что точки зрения обеих крупнейших фракций их не устраивает. Соответственно они искали что-то свое, отмахиваясь от двух этих сил. Названия у них пока не было, впрочем это лишь вопрос времени, пока они не сформируются в полноценную силу.
Сейчас я готовился к рывку, на теократию, на этот раз подготовка должна быть более глубокой. Поскольку москвичи были опаснее своих северных соседей. Их возможности, как и население, в разы превосходили торговый союз.
Так что на данный же момент я наращивал количество техники, и индивидуальных бронекостюмов. И еще занимался зачисткой бывших территорий которые принадлежали торговому союзу. В лесах затаилось достаточно упрямцев, которые не желают сдаваться, и примиряться с ситуацией, хотя они ещё не знают, что дело их гиблое.
Ведь партизанская борьба имела смысл при классической оккупации, но что они будут делать, когда я на данный момент вывел абсолютное большинство населения на свои территории, а те немногие что вернулись готовить территории к заселению и экономической эксплуатации, засаживали всё моими грибницами, это уже часть грибного общества. Никто их поддерживать не станет, так что у них три пути либо умереть с голоду, либо уходить прочь, например на север, где за карельскими болотами укрепились остатки торгового союза, либо сдаваться.
***
Три бронетранспортёра ехало по недавно проложенной дороге. Гладкое покрытие позволяло плавно пересекать живописные холмы, и поля сквозь которые прорезалась дорога. Иногда мимо проезжали грузовики, и автобусы, развозившие грузы, и многочисленных рабочих ''слепцов'' или марионеток, изредка попадались легковые машины, за рулём которых были хомо фунги.
За окном зеленела сочная трава, и густые леса. Хотя совсем недавно местность была полумёртвой, но уже более полугода здесь буйствовала природа. О страшных годах, напоминала лишь тусклое солнце, которое редко пробивалось сквозь серые тучи, и пылевые бури с юга. Впрочем, великий южный лесной забор, количество бурь снизил до приемлемого уровня.
Так за восстановленными лесами можно было увидеть почти бесконечные поля, тянувшиеся почти до горизонта. Разнообразные культуры, не только кормовые, но и нужные для промышленности, в том числе для производства топлива, и энергии.
Вместе с полями, можно было увидеть многочисленные поселения, которые можно было теперь встретить почти не теряя из виду предыдущее. Села, деревни, городки и фермы принадлежали хомо фунги.
Патрульный поправил пепельного цвета прядь волос, и сидя за сиденьем, рассматривал как десятки хомо фунги фермеров работали на поле, верхом на своих тракторах, и комбайнах. Чуть в стороне модно было увидеть несколько сотен марионеток, которыми управлял биотически одарённый хомо фунги, и еще сотня работников из числа ''слепцов''. Рядом с ними не было видно вооружённой охраны. Собственно она не нужна, младшие братья люди из числа девиантов не стали бунтовать. Ведь очевидно, два десятка рослых хомо фунги, даже и без помощи марионеток, изобьют до смерти всю эту сотню, если те осмелятся дерзить, и бунтовать. Притом даже если они будут вооружены, вряд ли успех будет на их стороне.
Увидеть патруль фермеры улыбнулись, и начали пахать собратьям, посылая ментальные лучи поддержки, патрульные ответили взаимностью, водители броневиков давили на клаксоны. В то время как ''слепцы'' испугано опустили головы, стараясь лишний не смотреть на законников.
Видя это, патрульный досадно вздохнул. Досадно что они вселяли страх в представителей прошлого человечества. Впрочем, скорее всего это было неизбежно в данной ситуации. Остаётся надеяться, что со временем противоречия разгладятся. Патрульный не верил, что те захотят принять грибные истины. Хотя, он сам иногда улавливал надежды грибного государя, который надеялся на иной исход. Он иногда слышал мысли государя, и не только он.
Трудно было описать как это выглядит, просто такое ощущение, что из могучего центрального потока выделялись фрагменты, и ты понимал что это он.
Когда государь общался с тобой лично это было другое, там все было приватно, как будто в комнате, или в храме, но всегда одни. А вот когда его голос попадал в общее ментальное пространство, это другое, в эти моменты ты ощущал частичку его мощи, душа вздрагивала до самых глубинных, кажется ещё немного и расщепиться на мелкие осколки.
Мужчина положил руку на грудь. Его дыхание участилось, каждый такой момент был волнительным, даже воспоминания вызывали целый взрыв эмоций. Патрульный вздохнул, и поправил манжеты бронежилета, совсем скоро они должны добраться до одной из резерваций. Поставлявшей рабочих на ближайшие фермы, и производства.
Их вызвали из-за беспорядков, которые учинили местные, что в общем-то было нормой для недавно возведённой резервации. Поскольку ''слепцам'' предстояло только обжиться друг с другом. На этот раз, в одном из кварталов представители разных религиозных конфессий что-то не поделили, и начали друг на друга нападать. Патрульный скривился, ему было противно, что люди убивают друг-друга из-за такого, как будто причины получше не могли найти. Впрочем, ему в голову пришли недавние дрязги ''атеистов'' и ''верующих''. Подобное сравнение ему не понравилось и он скривился еще раз.
Нет! Это было другое, понимать нужно. В конце концов хомо фунги, не будет убивать другого хомо фунги. Все равно что руку себе отрезать, будучи в здравом уме, и сравнивать нечего!
Местные управляющие из числа хомо фунги, и чиновников из числа ''слепцов'' которые сотрудничали с ними, сообщали что все началось после того как несколько молодых ублюдков, изнасиловали девушку из соседнего квартала где жили переселенцы из другой части торгового союза. Зверье обесчестило ее, затащив туда где не было камер, и вдобавок лишили ее жизни.
Как только об этом стало известно, следственная группа из управляющих, нескольких дружинников из числа ''слепцов'', и парочки добровольцев-милиционеров из их же числа, вычислили и быстро арестовали насильников.
Но было уже поздно, в районе вспыхнули беспорядки. Новость прошлась по резервации как лесной пожар, и обросла ненужными подробностями. Например, трое насильников превратились в пятьдесят, а несчастная девушка была убита чуть ли не с одобрения властей.
К милицейскому околотку пришли те кто хотел отомстить за девочку, и разобраться с ублюдками по своему. Так что в первые минуты, к забору набежало около сотни людей, в основном родственников усопшей. И в силу небольшого числа они опасались подходить к зданию.
К сожалению об этом прознали близкие тех насильников, и в скором времени к площади перед зданием начало набегать все больше и больше людей. Пока их число не дошло до нескольких тысяч.
Следом туда затянули все имевшиеся силы правопорядка на территории резервации, то есть в основном это отряды милиции ''слепцов'', вооружённые хомо фунги работающие в администрации, так же патрульные отряды, которые в каком-либо количестве постоянно дежурили в резервациях. Все это случилось пятнадцать минут назад. Скоро тут должны появится подразделения легиона, и усилить оцепление района, и самой резервации.
''Большая часть резервации будет закрыта, а эти кварталы расселят по новым.'' – В голове патрульного прошлась мысль, сейчас ментальная сеть кипела возмущением, да и государь был однозначен. Бунтовщиков ждало нечто похуже, самых наглых, и активных из них ждут лабораторные казематы, и эксперименты во славу человечества. А тех ничтожеств что погубили человеческую жизнь по своей прихоти, показательно казнят перед всей резервацией.
Их группе нужно было торопиться, надо было пробиться к околотку, и помочь удержать здание, до прихода легионеров.
Вдали уже стали виднеться высокие бетонные стены, с промежутками пулемётных вышек. Перед воротами стояло несколько десятков грузовиков, бронетранспортёров, и броневиков.
Колонна доехала до ворот, и отряд выгрузился из машины. Патрульный спрыгнул на бетонную площадку, бойцы подошли к грузовому отсеку одной из бронемашин, и начали снаряжаться.
Ящики с магазинами, которые были заряжены резиновыми пулями, за минуту опустели. Патрульные распихали боеприпасы по вшитым в бронежилет карманам.
Затем приготовившись группа снова загрузилась в машины, и проехала внутрь.
Они оказались в ''предбаннике'' где было несколько сотен охранников, державших проход, и изредка посылавших машины внутрь резервации.
После короткого ментального обмена данными с управляющим, патрульным открыли проход и они въехали внутрь.
В бронированных окнах мелькали типизированные пятиэтажные коробки. Хотя это все еще было лучше чем делали люди в плане массовой застройки.
Из окон смотрели напуганные ''слепцы'', провожая глазами грозные машины, снова прятались, когда машины проезжали мимо.
Бронемашины были уже близко к зоне боевых действий, как раз можно было увидеть военный пост который перекрывал улицу. Там стоял крупный контингент патрульный сил.
Проехав пост, большая часть патрульных высадились, а на крышах машин оживились пулемётные башенки и начали водить дулом по окрестностям, выцеливая угроза.
Пехотинцы шли по сторонам, помогая осуществить огневой контроль улицы.
Через несколько минут колонна доехала до подъезда к милицейскому участку. Дальше они двинулись медленнее. В небо были запушены дроны. Патрульные отстреливали редкие сборища, болтающиеся на улице. Нелетальные пули идеально рассеивали озверевших подлецов. Бородатые рожи, скривились в боли и страхе.
Выехав на площадь, они увидели огромную толпу. ''Слепцы'' вооружённые палками, и камнями, разинув рты ринулись на патрульных.
Хомо фунги, и марионетки не стали ждать, поэтому тут же ударили со всех стволов, особенно ''ярко'' ударили пулеметы на крышах броневиков, разваливая толпу резиновыми пулями.
Множество трассеров ушли прямо в толпу. Причиняя колоссальный ущерб, хоть и не убивая всех наповал, причём надо понимать что хомо фунги, и их марионетки старались бить прицельно, не поражая насмерть, по крайней мере в массе своей. Все таки резиновые пули и не считались летальными, сравнительно с свинцовыми боеприпасами, считались таковыми чисто условно.
При удачном попадании ей все еще можно было убить, причем с гарантией. Так что сейчас бунтовщики не ожидавшие такого массивного огня, начали разбегаться.
Патруль шел быстро и без опаски, поливая нападающих огнём. Шокированные смутьяны разбегались в разные стороны. Окровавленные, раненые, впавшие в панику, люди спасали свои жизни.
Несколько десятков осталось лежать на земле, бездыханными, или в бессознательном состоянии. Через несколько минут путь был относительно свободным, и подкрепления без особых проблем заехали через распахнутые ворота, во двор милицейского участка.
Побитые ''слепцы'' стояли по краям площади, больше не осмеливаясь идти прямо на милицейский участок. Часть уже начала разбегаться по домам. На улочках резервациях вспыхнули мелкие стычки между.
Через полчаса в резервацию ввели подразделения легиона. Началось наведения порядка, и под утро все уже закончилось.
Провокаторов, и самых активных бунтовщиков вывезли из резервации, предварительно проведя казнь насильников в центре, перед всем населением. На этом снова все затихло, и вернулось на круги своя.
Переработка населения продолжалась, параллельно шла подготовка к войне.