Отказавшийся от своего имени

Зельевар и обувщик говорили ему не тереть глаза. А пекарь непреклонен, потому настойчиво двигал к мимолётному желанию, вертя кулаками. Оно и понятно. Разве можно отказать себе в удовольствии, если очень хочется? Можно подумать, ему нравится смотреть на мир через красное стёклышко, но всё встало на свои места, когда тихо себе под нос пробурчал: -- Какого хиракотерия тут творится…