Поездка в никуда

Мы ехали молча. Лишь приглушённый рокот мотора да тихое шуршание шин по неровному асфальту нарушали тишину, казавшуюся почти осязаемой. За окном автомобиля медленно проплывали картины разрушенного Берлина: безликие серые здания с тёмными провалами пустых окон, словно ослепшие великаны; нагромождения битого кирпича, словно шрамы на теле города; редкие, как призраки, фигуры прохожих, спешащих по своим делам. Город дышал усталостью и болью.

Тед, не торопясь, выпустил изо рта струйку сигаретного дыма, развеявшуюся в спёртом воздухе салона.

— Адель, — начал он, голос его звучал ровно, без каких-либо заметных эмоций, — тебе ни в коем случае нельзя возвращаться домой. Это слишком опасно.

Я промолчала, продолжая смотреть в окно. Слова Теда не стали для меня неожиданностью, скорее, подтвердили то, что я и сама уже начала понимать.

— Они (власти), — уточнил Тед, сделав короткую паузу, — считают тебя причастной к гибели твоих родителей. Смерть Марка тоже приплели к делу.

Лёгкая, почти незаметная усмешка тронула мои губы. Обвинение было абсурдным, но в сложившейся ситуации удивляться не приходилось.

— Мне пришлось вытащить тебя, скажем так, неофициальным путём, — продолжил Тед, не вдаваясь в подробности. — Я задействовал все свои связи, договаривался с определёнными людьми.

— Понятно, — сказала я. Значит, он преступил закон. Интересно, ради чего? Альтруизм вряд ли был его главной движущей силой.

— Тебя, разумеется, будут разыскивать, — спокойно констатировал Тед. — Полиция не остановится, пока не получит ответы на свои вопросы.

Я невольно сглотнула, ощутив, как пересохло во рту.

— Я могу спрятать тебя, — так же спокойно сообщил Тед. — У меня есть одно место, достаточно надёжное. Там тебя не смогут найти.

— Где? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более безразлично.

— На данный момент это не имеет значения, — ответил он, явно не собираясь раскрывать все карты. — Главное сейчас — обеспечить твою безопасность.

Автомобиль свернул с главной улицы на узкую, почти не освещённую дорогу, вьющуюся между высокими, мрачными зданиями. Этот район Берлина был мне совершенно незнаком; он выглядел ещё более разрушенным и запущенным, чем те, которые мы уже проехали. Здесь царила особая, гнетущая атмосфера.

— Доверься мне, Адель, — сказал Тед, не глядя на меня. — Я обеспечу твою безопасность.

«Там, где шепчутся тени проклятых»