Вечерняя трапеза Королевы

...Темно, жарко, белесый туман стлался по полу, и воняло гниющей органикой. Мы ведь должны стоять под куполом Улья возле покоев Королевы, откуда взялась тесная тошнотворная пещера? Но хуже всего стало, когда я разглядел во мраке аварийного освещения содержимое ленты транспортера. В огромных лотках прело, томилось и влажно блестело сырое мясо. Рубленное кусками, не освежёванное, с вываливающими потрохами: темной печенью, ровным мешочком сердца, желтоватым серпантином кишечника. Отрубленные кисти рук с желтыми ногтями, разрубленный пополам череп с налипшими в кровь волосами. Неправильный, уродливый череп шудры. И продавленная грудная клетка с выжженным клеймом личного номера. Он начинался с нуля. Васпа головного Улья.

– Не проблюешься? – деловито спросил Ян из-за спины.

– Нет, – дрогнувшим голосом пообещал я.

– Тогда помогай, – сказал он и начал расстегивать китель. – Фартуки неси. Справа.

Посмотрев на преторианца, я тоже решил снять гимнастерку и надеть фартук. Мясное содержимое лотков мы перемешивали лопатами с сахаром и отрубями, а потом относили в одно гигантское корыто. Тяжелая, грязная, бесконечная и очень странная работа. Меньше всего мне хотелось задавать вопрос: «А что мы делаем?», но долг разведчика обязывал.

– Господин офицер, разрешите обратиться, – робко начал я.

Ян кивнул, шевеля лопатой в лотке кровавые внутренности.

– Для чего это?

– Для кого, – поправил васпа. – для Королевы.

Преторианский юмор начинал напрягать. Конечно, личной гвардии Её Величества многое дозволено, но подчас метафоры переходили всякие границы. Я повозмущался еще с минуту, а потом в сознании тихо щелкнуло. Так бывает, когда долго мучаешься над математической задачей, десятки раз перечитываешь условие, что-то чертишь, решаешь, а ответа нет. И тут вдруг хаос выстраивается в четкую, логически верную картину. Хватаешься за голову и стонешь: «Дурак!».

– На вечернюю трапезу? – собственный голос показался чужим.

– Какую трапезу? – сухо спросил Ян. – Жрет она это.

(с) Улей