Трамвайчик)

Неожиданный порыв ветра чуть не сбил малыша с ног. «Аккуратнее. Не упади на рельсы», — господин Шульц обхватил большой шершавой ладонью его маленькую розовую ручку. 

Октай не привык ходить в обуви, тем более такой тяжёлой. Он, неуклюже переставляя ноги, словно пингвинёнок, он изо всех сил пытаясь насладиться красотой морозной ночи и огоньков, украшавших город перед рождественскими праздниками. Антон заметил, что, несмотря на усталость, мальчик жался к нему, не отходя ни на шаг. Он спотыкался и клевал носом. Врач подсадил ребёнка на плечо

До них донёсся раскатистый звонок, и трамвай резко затормозил. Антон посадил Октая на сидение рядом с окном, но измученный долгим, полным впечатлений днём, ребёнок сполз вниз. 

— Так красиво, — шепнул Октай сквозь сон. Его губки были приоткрыты, — Так…спокойно. Холодно, но с Вами, на самом деле, — из речи мальчика врач мог понять только то, что для него очень важно сказать, то что он пытается сказать, — Не так холодно.

— Да, — улыбнулся Антон, — Очень красиво. Иди-ка ко мне.  

Он выдохнул и взял малыша на руки. Повернувшись к окну, он вдруг почувствовал, что на улице и впрямь красиво. Антон знал, что люди такое говорят, но сам никогда не мог осознать это слово. Господин Шульц забыл все свои размышления об отвратительности людей и мерзости бытия. Мир вдруг снова стал таким интересным, таким непонятным и цветным. 

Антон прижал к себе задремавшего ребёнка и поцеловал его в макушку. Вдруг он резко выпрямился, встрянул головой, поднял глаза и осознал, что за всей этой сценой заинтересованно наблюдали попутчики. Шульц обвёл их взглядом и усмехнулся.