Маммон и я, воспоминание-иллюстрация к моим книгам
Живопись. Иллюстрация к моей серии книг «Тлеющий Ад», к седьмой книге: «Тлеющий Ад 7: Выгорающий Рай. 99 Имён Всевышнего» https://author.today/work/160832
Вся серия книг: https://author.today/work/series/11980
Маммон и я. Сцена в гостевых покоях Пургатория(чертога Маммона в Риме). По истине страшное моё воспоминание, кое периодически является мне так называемыми флешбеками: никогда не забуду эти горящие златом глаза, этот грубый лик надо мной, исполненный звериной жажды, и кулак, нечеловеческих размеров и вовсе, взлетающий раз за разом в ударе. И не устану… восхищаться этой страшной силой, этой могущестью дозволить свободу своему Зверю сердечному, коей я для себя, по всей видимости, не разрешу никогда.
…Каждый раз забываю, что в шестой и седьмой книгах я писал о себе от третьего лица. Так непривычно.
<…> «Лицом во подушки павший, спохватился Азазель немедленно, перепугался лишь пуще, когда навис над ним пургатор громадою немыслимой, тяжкой, руками сильными во кровать упёршись, по сторонам от несчастного; сжался Калифа бедный от толчка сего во кровать прогнувшуюся, загрёб когтями по простыни мятой, закрылся руками судорожно, зажмурив глаза отчаянно, — но обернул его разом Маммон на спину, за плечо крутанув аки пушинку какую и вовсе. И вновь закрылся Азазель руками во панике, на спине очутившись лежащим, но да тотчас размахнулся Маммон кулаком, приподнявшись малость, да и одарил парой ударов крепких по лицу архидемону, от коих бросило прочь главу пленника на подушки, во крови измазанные, туман мутный породило в очах полуприкрытых, скорбных. Да не остановился на том Маммон, за горло он Азазеля стиснул, сжал крепко, вдавил во кровать, пожирая несчастного взором звериным, жадным; захрипел Калифа измученный, окровавленный ликом стройным, раскрыл рот, ловя воздух отчаянно, во длань массивную вцепился руками слабыми, едва противясь, извивая стан, да колена сдвинув скорбно под чревом пургатора страшного.
— Ты столь хрупок да слаб, Калифа... — произнёс Маммон с ухмылкою мирной, в очи жалобные внимательно вглядываясь, покамест смотрели на зрелище жуткое бароны окрест, попивая вино из бокалов. — Такая прелесть... — усмехнулся пургатор, оглаживая своевольно стан стройный да наблюдая с усладою, как скребёт Азазель по руке его мощной когтями, оттолкнуть от себя пытаясь да разжать захват пальцев грубых, то очи зажмуривает, то бросает на барона взор горестный, слёз отныне исполненный искренно, что потекли из очей тех в итоге, пропадая во власах растрёпанных.
— О, что же плачешь ты, знойный? — вопросил Маммон снисходительно, огромный над Калифой хрупким, аки скала, землетрясеньем обрушенная, дабы путника под собою погресть. — Тебе же по нраву сила, — склонил барон голову на бок, ощущая с усладой под пальцами трепет да хрипы горла дрожащего, стройного. — И размер вдобавок силе той. Не противься, женою ряженый... Тебе по нраву во руках чужих... О тебе, кобра, всё я ведаю... и вижу чётко вожделенье телесное... Сердечное, впрочем, не слабже... Так не чудно ли? Зверь да жертва. Вот союз наиглавный самый. Умереть во клыках чудовища... Ты сего воплощённая жажда». <…>
_________
На ракурс композиции вдохновился фотографией из интернета, она же выступила референсом.
- Группа со всем моим творчеством(рисунки, стихи, инфа о книгах и пр.) : https://vk.com/rahatlukumchik_vkusniy
- Профиль на Девиантарт: https://www.deviantart.com/azazel-al-khalifa