Кукла с человеческим лицом?
Алессия Вуншкинд милашка! Она никогда не хмурится и всегда улыбается незнакомцам!
Вот только не каждый поймет, что скрывается за этой улыбкой. Не каждый задумается о тех испытаниях, которые прошла эта слабая девушка на пути к своей цели.
Люди не смотрят на то, что невозможно увидеть. Желанный ребенок всегда улыбается! Ведь это единственное, чему научили в стенах Церкви Искупления тех, кому дозволено ступать по постанархическим землям империи.
И всё же, есть те, кого не получится обмануть этой фальшью. Ведь слабые духом не выживают на пути великого "очищения". Да и тела выдерживают отнюдь не всегда.
Монахи не могут чего-то хотеть, они не умеют. И эта послушница заметно отличается от прочих послушников и послушниц. Но почему она пошла на всё это? Ведь что-то заставило церковную пташку рваться к свободе, о которой она не смогла бы узнать без посторонней помощи извне...
Позволю себе небольшой отрывок:
— Ты отдохни, покамест! Лучше скажи, как же ты, пташка, выпорхнула из клетки Аргина? — женщина внимательно оглядела тощую «шпильку». Она и вровень не шла с настоящими боевыми монахами и послушницами Церкви. Худосочная и болезненная, Вуншкинд явно прошла через многое, раз её допустили до касты вольных монахов.
— Вы знаете о «прилежном воспитании» и пытках?
— Ещё бы, можешь не продолжать, — Ольга сжала зубы и слабо оскалилась. Она прекрасно знала о том, как именно истязают прилежных детишек, дабы промыть им башку и привить послушание старшим. — Что же такое должно было случиться, что ты вышла оттуда… такой? Тебя, прости за прямоту, уж не до конца изломали, малыш.
— Сложно так всё, — тихо ответила Лесс, не сводя с земли опустевшего взгляда. — Я не могу вам об этом рассказать.
— О чём? Не боись, уж я-то точно не могу быть церковницей!
— Святые отцы никогда не прощают ошибок. Раз говорите, что знаете достаточно, вы наверняка наслышаны о том, как именно нас очищают от грехов и всяких порочных мыслей.
— Безгрешный путь? Можешь не продолжать. Пойдем домой!
— Да нет, всё хорошо, — бесстрастно прошептала монашка. — Я прошла этот путь по своей воле. От начала и до самого конца — это было необходимо, тетушка.
— Что значит «необходимо»?! — в сердцах возмутилась Степанна, срываясь с места и хватая её за плечи. — Никто не заслуживает таких пыток! Почему же ты терпела всё это, если знала, что в итоге никогда не сможешь иметь... — она осеклась и стыдливо отвела взгляд, отпуская удивленную монашку. — Извини, я не должна была такого говорить. Это твоё дело. Зря я тебя перегружаю, ты ж так совсем загнешься.
— Да нет, вы же правы! — Алессия лучезарно улыбнулась, от чего женщину пробрал неприятный холодок. — Деток не будет, зато, я могу свободно «летать», пока меня не найдет возмущенный таким мракобесием жрец! А всё потому, что я с самого начала так задумала!