Рецензия на сборник поэзии «В тишине ноль»

Когда в первый раз я заглянул в этот поэтический сборник… Нет, не так: когда я первый раз в него нырнул, то сразу растерялся. Потому что вокруг было слишком много вкусного. И я испугался того, что окончательно уйду под воду, утону под наплывом впечатлений. Не смогу подняться под их увесистым грузом. Мне пришлось, как подводной лодке, срочно продувать кингстоны и двигаться вверх, пока не вышел весь пригодный для дыхания воздух. 

И с тех пор я так и делаю: с серьезной такой периодичностью погружаюсь «В тишину ноль». Чтобы в полной мере насладиться этой самой столь наполненной образами, чувствами и звуками тишиной.

Причин для применения тактики заныривания у меня по крайней мере две. Во-первых, объем сборника: 1,32 авторского листа.Возможно, это самый большой сборник на нашем поэтическом конкурсе. Или уж точно один из самых больших. То есть читать его можно долго. 

Из этого вытекает во-вторых: нужно долго его читать. Потому что он переполнен смыслами. Порой даже перегружен. И это не минус «В тишине ноль», это его плюс. Практически каждое составляющее сборник стихотворение многолико и многогранно. Почти каждое, на мой взгляд, заслуживает отдельной рецензии. 

Причем слабых и проходных стихотворений мало. Почти нет их: очень мощная, очень звучащая получилась у Робина Штенье «Тишина». 

А теперь я буду понемногу нырять и вытаскивать из смысловой глубинысборника особенно понравившиеся мне вещи.

А я паяц. Дурак и балагур.

Мне слово дай — я и его сломаю…

«Семена Иггдрасиля». 

Здесь автор  примеряет на себя образ Иванушки-дурачка. Периодически делает он это и в других стихотворениях сборника. Этот образ или какие-то его черты мимолетными искрами просверкивают там и тут по всему поэтическому пространству «Тишины». То отдельной строчкой, то двумя, а то целым ироничным четверостишием.

Про такие образы говорят — сквозной. И наверняка,он один из любимых Робином. Можно вспомнить из сказки, каких дел наворочал этот самый поначалу неприметный дурачок. Здесь происходит то же самое: сквозь призму Иванушкиной иронии проглядывают самые серьезные вещи. 

Но чья вина? Никто не говорил,

Что выживший и будет победитель.

И сколько не бросай перчатки в мир,

Остаться в плюсе сможет только зритель.

«Перчатки»

Все верно: оказывается в выигрыше тот, кто ничего не делает-не говорит-не пишет. Он легко уходит от огня критики, потому что его не за что критиковать. Жаль только, что такой человек словно бы и не жил вовсе. Ему ничего не нужно. Он родился мертвым, и непонятно, сможет ли когда-нибудь ожить.

Лишь новый ада круг и дежа вю,

Но где-то там за темным краем ночи

Я снова осознаю, что люблю…

«Все было до меня».

Оптимистическая трагедия. Или пессимистический оптимизм, называйте как хотите. Никуда от любви не уйти. Как там у Высоцкого: «если не любил, значит, и не жил, и не дышал». Это оно и есть — непотопляемое и неубиваемое чувство. Тот самый стержень внутри человека, который вынь — и схлопнется душа, и зачерствеет, как хлебная корка. 

Осень, плача, идет на уступки,

Дождь смывает поблекшие сны…

«Синие сумерки».

Отличный образ: точный и яркий. Немножко даже завидую, что он нарисовался не в моей голове. Так держать, уважаемый коллега!

Твое доброе слово меня уничтожит,

А потом напишут — хотел помочь. 

А потом расскажут про чет и нечет,

Про монетку и выбор не на века.

Твое доброе слово меня искалечит,

 И как плюшевый мишка, намнет бока.

«Доброе слово».

Написано словно про некоторых наших комментаторов. Или критиков, которые забывают о том, что слово — штука не просто острая, но обоюдоострая. Впрочем, к себе я это высказывание тоже могу отнести с полным правом.

Мир лопнул стеклом, осколками, что помельче,

И жизнь поцарапало, порезало тишину…

Просилась в мысли грустная чушь о прошлом,

Туманом с обочин щерилась злая зима. 

Алиса пялилась в ночь оскаленным зверем,

И эту улыбку боялись все ее сны.

«Алиса не спит».

Вот еще один сквозной образ  сборника — девушка Алиса. В ней есть что-то от Кэрролла. И что-то от другой девушки, Полины, чье утро «продолжается сто миллиардов лет» (Бутусов). И еще что-то от медведевской «Княгини рыжих», пожалуй. Только все пропущено через шредер и слегка вывернуто наизнанку. Получилось нечто своеобразное,но очень интересное. Настоятельно рекомендую ознакомиться с сим замечательным литературным персонажем. 

Я сбросил свои контакты, их дворник сжег.

И пепел лежал на земле, желал стать снегом.

И я б рассказал тебе сказку, как пепел смог,

Но сыро и пасмурно, и низко рыхлое небо.

«Ключи к декабрю».

Это лирическая вещь. Таких в сборнике много. Как я уже говорил, «Тишина» многогранна. Вот еще подобное:

Три часа на работу и пара до дома — почти ничего

День потрачен впустую, но прожит уже не напрасно.

Да, сегодня один, а дальше пусть будет зеро — 

Мне плевать, я буду искать твое «здравствуй».

«Обратный отсчет».

Это в том смысле, что трудно быть человеку одному. 

И дальше еще отличная, забавная и недлинная вещица:

Драконы закончились. Новый завоз через вечность.

Возьмите принцессу? Их все равно некуда деть…

«Драконы закончились».

Здесь все как я люблю: горьковато и со смыслом.

Город пахнет жарой. Ему раздолье — весь август,

Но она замерзает, а ночью ей снится метель.

Он всю ночь жег мосты, уставший и красноглазый

Он вернется под утро — там смятая встретит постель.

«Город пахнет жарой...»

Снова глубокая, я бы даже сказал, психологическая лирика. И неожиданный (или наоборот, закономерный?) финал. 

А дальше в сборнике будет больше. А дальше будет еще лучше. Но у меня, как у критика и рецензента, кончаются кислород и слова. Пора всплывать и выныривать из «В тишине ноль». Надеюсь, он понравится вам так же, как мне самому. 

И надеюсь: так же, как и мне самому, вам захочется снова в «Тишину» окунуться.