Рецензия на роман «Крылья Ориенты. Том 1. Огни Экеры»
Звериное начало с человеческим продолжением
Придумать по-настоящему необычное фантастическое допущение для своей книги удаётся далеко не каждому сочинителю. Мне понравилось, как с этой задачей справляется К.С.Н., автор «Огней Экеры». И это перевесило в моём восприятии недостатки романа, которых не так уж мало.
Но о ключевом фантдопе — чуть позже. Сначала представлю главную героиню истории, разумную грифоницу Скадду. Она выросла в пещере, научилась охотиться, выучила законы — и едет теперь в столицу, чтобы поступить в гвардию. Причём едет не каким-нибудь экзотическим способом, а вместе с людьми в плацкартном вагоне. Почему бы и нет? Размером она — с крупную собаку и вполне может разместиться на полке. А крылья, когти и клюв, которые есть у Скадды, других пассажиров не испугают. Наоборот, сосед-человек поинтересуется: «Зве́рька, колбасы хочешь?» Потому что люди привыкли существовать бок о бок с мыслящими животными.
И вот теперь — самое интересное. Как, собственно, все дошли до жизни такой? Дело в том, что здешней ойкумене присуща совершенно особенная магическая механика. Мир вокруг человеческих поселений преображается. Животные в стране (волки, грифоны, львы и так далее) обретают разум. Мало того — обретает разум сама страна, у неё появляется живой аватар. К примеру, государство Легония, где происходит действие, имеет образ дракона — и может, если надо, явиться гражданам в таком виде, чтобы поговорить с ними напрямую…
Более продвинутые читатели меня, возможно, поправят, но лично я с таким фантдопом прежде не сталкивался. Одушевлённые аватары стран (лаохорты, как они названы в романе) — великолепный художественный приём, дающий простор и для сюжетных коллизий, и для социальных метафор, размышлений, намёков. Автор этим активно пользуется. Вот хотя бы: «Но ведь лаохорты в один миг не погибают. Должно пройти время, чтобы люди перестали считать их земли странами».
С этой мыслью, думаю, согласятся многие на постсоветском пространстве. Мы на своём опыте убедились — да, некоторые страны не сразу уходят из коллективного человеческого сознания. Советский Союз давно исчез с карты мира — но нам до сих пор иногда мерещится, что он по-прежнему здесь…
Не берусь, впрочем, утверждать, что я вычитал в тексте именно то, что задумано автором. Но даже если вынести за скобки возможные социально-политические аллюзии, в романе останется достаточно пищи для размышлений. Автора интересует не только социум, но и человеческая природа как таковая. И в этом смысле грифоница Скадда — персонаж очень интересный. Ведь она, сама не будучи человеком, может посмотреть на людей свежим взглядом, как бы со стороны.
Скадда — натура бесхитростная, простая. Она, скажем, не понимает человечьей поэзии, наполненной абстрактными символами. Какое-нибудь пламя страсти, упомянутое в стихах, будет для неё обычным костром. Зато и законы, установленные людьми, она воспринимает буквально, без кривотолков — и намерена их отстаивать, не щадя себя.
Надо, правда, учесть, что Скадда юна. Даже в общении с сородичами-животными ей пока недостаёт житейского опыта. Так что «Огни Экеры» — это ещё и роман взросления. Грифоница повстречает и сверстников — таких же наивных, как и она сама, — и вожаков, усердно перенимающих опыт людей-политиков…
Вообще, те сцены романа, где присутствуют звери, получились ярче, чем диалоги между людьми. Отчасти это связано с тем, что животные более динамичны. Люди же то и дело ведут долгие пустопорожние разговоры — читать такие отрывки скучно. Ну и в чисто лингвистическом смысле автор не всегда удачно передаёт человеческую разговорную речь. Современное просторечие смешивается со старорежимным, и получаются гибриды из серии «шибко стрёмный».
В придуманном мире — своя история и своя география. Это хорошо, так и надо. Но с географическими названиями автор, по-моему, переборщила — от них временами рябит в глазах, читатель запутывается. А ещё меня раздражали сноски. Хотя, наверное, я слишком ленивый и требовательный читатель. Мне хочется, чтобы всё было понятно непосредственно из повествования. Не хочу прерываться и заглядывать в низ страницы, где объяснят значение очередного авторского неологизма.
В целом, однако, язык романа произвёл приятное впечатление. Автор умеет писать выразительно. Вот про то, как звери чуют запахи: «В нос ударило новое — горькое, вязкое, лисье. Захотелось умыться». А вот про ощущения в драке: «Сердце стучит так, будто тоже с кем-то дерётся».
Автор помнит, что звери воспринимают мир иначе, чем люди. Грифоница даже видит линии магнитного поля. И физиология у неё приспособлена для полётов: «На глаза опустились прозрачные веки, раскрылись перья у основания хвоста». А дикий пейзаж для Скадды — не просто набор абстрактных кустов и скал; несмотря на спешку, она отметит детали: «Мимо проносились кусты кизила, остролиста и ежевики».
Люди в романе стараются сохранять природу, но и промышленность тоже двигают. Технически этот мир приблизительно соответствует второй половине нашего двадцатого века. Электроника уже появилась, но пока ещё примитивная. Один из самых острых вопросов — развитие авиации и страх перед её возможным использованием в военных целях. Противоречия между государствами нарастают, зреет что-то недоброе.
Атмосфера романа (именно атмосфера, а не сюжет) временами напоминала мне классическую трилогию Филипа Пулмана «Тёмные начала», особенно её первый том. Неспешное повествование, ощущение надвигающейся угрозы, говорящие звери…
Не берусь судить, могут ли «Огни Экеры» тоже стать классикой. На мой взгляд, плюсы романа — это его самобытность и очень оригинальный фантдоп. Минусы — нехватка динамики, а также качественный дисбаланс между «звериными» и «человечьими» главами.