Рецензия на роман «Деформация»
«Деформация» А. Архангельского и А. Фишер крепкий психологический триллер на фоне постапокалипсиса. Почему авторы не указывают на психологию ни в аннотации, ни в жанровой принадлежности произведения? Стесняются? Надеются на то, что постапокалиптика и так включает в себя смысловую нагрузку одиночества и ужаса в мире, пережившем катастрофу и этим все сказано? Я считаю такую позицию ошибочной, ибо в произведении показаны именно разные психотипы. Их отличительные черты, характеры и взаимодействие на фоне катастрофы.
Точно попадание с психотипом человека, ограниченного знаниями и социальным пространством. Эмоции и память глушатся при помощи препаратов, знания недоступны, общение дозировано и таким образом у человека остаются только безусловные рефлексы. Их оттачивают до совершенства. Здесь полностью оправдан поджанр «боевая фантастика». Оружие, приемы и реакции хорошо прописаны.
Внутренний психологический конфликт главного героя подобен постоянному предынфарктному состоянию. Неосязаемая непроглядная тьма будущего под невидимым беспощадным солнечным излучением и утопленные в тренированном теле возможности эмоционального и психологического развития могут и читателя заставить валокордина попить. В конце пятнадцатой главы, когда Ник и Хизер не могут выразить любовь, становится реально страшно от отсутствия условных — приобретенных рефлексов. Тончайшие грани психиатрии и психологии, генной памяти и жизненного опыта стерты в труху — это все потеряно на фоне сияющей мягким светом Луны.
Апокалипсис — внутренние переживания, различные чувства, то, что делает каждого человека индивидуальным исчезло! Но никто не кричит от потери, никто не бьет в набат, герои само спокойствие и даже две дорожки от слезинок на щеках Хизер, отнюдь не романтика, а короткая реакция организма на раздражитель — безусловный рефлекс.
Когда читаю произведения, написанные в соавторстве, всегда опасаюсь «ударов маятника». В «Деформации» они настигли меня в середине текста. Стали встречаться главы, разорванные на подглавки. Но книга уже затянула читателя и короткие удары маятника скачущей мысли не смогли выбить из текста будущего рецензента, который в дальнейшем вознагражден неожиданным концептуальным поворотом сюжетной линии.
Когда вижу в соавторах женское имя, опасаюсь перегибов в красивостях и преувеличений. Некоторые перегибы есть, и они бросаются в глаза именно в первых частях. Солнца так много, что неизбежно встречаются противоречия. Углубившись, читатель поймет, что светило играет важную атмосферную и стратегическую роль, но не стоило опрокидывать ушат лучей сразу, тем более, обмолвившись об ультрафиолете в дальнейшем лишь пару раз.
На фоне излишеств, есть и сюжетная недоработка. Возможно, добавить всего пару предложений и Ник, станет бессмертным или смертоносные враги окажутся картонными дурилками?! Без этой доработки линия главного героя — его ценность сомнительна после встречи с Морисом. Так же хочу обратить внимание на прямое указание в рассуждениях Ника (26 гл) о наличии у него совести и морали. Это сваливается, как снежный ком. Иной образ ГГ создан двадцатью шестью главами ранее. Необходимо более раскрыть этот факт и описать, как законсервированное, о котором догадывается, борется или тормозит Ник в себе ранее. В таком ключе, эта неожиданное утверждение прозвучит убедительно, хотя может и значительно подпортить выстроенный ранее образ. Нужна филигранная работа не именно в этой части, а над всем текстом, где раскрывается Ник.
Будем считать, что красивости вначале описания и быстрые переходы от одного к другому на экваторе произведения — это авторский ход с целью придать динамики достаточно плотному, насыщенному подробностями тексту. Если сначала произведения звездочки отделяли события одного ряда (я так и не поняла, зачем они нужны были во многих первых главах, там и так понятно где закончился сон, где ГГ уже вышел и сел в машину и тд), с середины прибавляются новые линии и здесь уже звездочки — это места для удара маятника — текст скачет по событийному ряду.
Идя по факту, получается от простого к сложному. Сначала героев немного, атмосфера нагнетается, роман затягивает. Если прямо и безоговорочно принять текст с художественными преувеличениями, начало великолепное, на мой взгляд. Потом народу прибавляется, события нарастают, а текст мельчит. Хотя и соответствует по внутренней композиции психологического триллера — начинается раскрутка сюжета.
Предлагаю снисходительно отнестись к явной «стиральной доске» в архитектонике текста. Вспомним Достоевского. Того самого родоначальника психологической драмы, которому пеняли фривольное отношение к внешней композиции. Я вижу в «Деформации» авторскую дань тому самому классическому стилю. Но повторюсь, поработать есть над чем. Например, частая смена перспектив — это недоработка, а не психологический ход. Должна быть общая гармоничность. В середине присутствует композиционный диссонанс.
Небольшой пример неудачного членения текста на главы: конец двадцать третей и начало двадцать четвертой. Что мешало закончить прошлую главу тремя абзацами и коротким диалогом перенесенными в начало двадцатой четвертой? Отголосок желания излишней красивости — остановиться на плачущей Хизер? А попавший в плен Ник — это меньше психологизма? Эмоций не меньше, а вот красивости мало.
Однако все это скорее пища для размышления для работы над следующими произведениями. Здесь авторы тоже вытягивают этот косячок и от середины к окончанию текста есть главы, позволяющие сохранить согласованность всей композиции. Думаю, осталось «руку набить». Выбрать размер глав именно такой, чтобы делить текст по намеченному плану.
Интрига — чем интересен Ник противоборствующим сторонам, лично мне раскрылась еще в первой трети произведения (спойлеров не будет, ибо рецензия — это всегда личный взгляд, а у каждого читающего он свой и мешать раскрывать текст силой способностей каждого читателя, я не буду). Мне стало интересно, как авторы ее преподнесут. Подали шикарно на мой взгляд. Дозировано и мастерски смешав коктейль из социальных и психологических ингредиентов, приправив научно-техническим прогрессом.
Проблема: «Я и общество», где второе — это серая масса, а личность — человек имеющий собственные цели, убеждения, собственное мнение, раскрыта в «Деформации» с разных сторон. Авторы подают идею Канта: понятие личности совпадает с понятием нравственного субъекта и тем самым вступают в долгий спор о том, как общественная среда подавляет развитие личностей и, как может развивать и воспитывать.
Что важнее: родословные социальные связи, развитие условных рефлексов, обучение, расширение мировоззрения или свобода от обязательств, ловкость сила и быстрота безусловных рефлексов? Убийства и преступления творят люди с высокой нравственной планкой: они любят жен и детей, они служили обществу, оберегая его законы. Эти факты являются слабыми местами — петлями, на которые так удачно садятся манипуляционные крючки. С другой стороны, сильные ловкие солдаты совершающие не менее жуткие убийства без всяких морально-этических нравственных оков.
Вдумчивому читателю следует понимать, что у вступившего в безмолвный диалог с «Деформацией», психологическое напряжение достигнет точки кипения. Смотря на убедительный книжный мир, снова и снова придется решать уравнение «Я и общество», где духовно кастрированное «Я» совершает убийства и неизбежно становится однотипной массой — обществом, а развитое общество совершает преступления, оправдывая их нравственным развитием «Я».
Несомненно, в жанровую категорию романа «Деформация» необходимо добавить не только «Психологический триллер», но и «Социальная фантастика». Несмотря на один логический ляп: как мог Морис отправить Ника (самое ценное) на разборки к смертоносным врагам только ради того, чтобы потянуть время, основные претензии у меня именно к оформлению. Алмазу необходима качественная огранка, чтобы он стал бриллиантом! Не пожалейте времени, соавторы, и перепишите аннотацию, добавьте поджанры. Таким образом анонсируйте произведение с ключевой точки — психологической, философской идеи.
Отдельно хочу сказать спасибо за озвучивание текста и бесплатный доступ к такой большой кропотливой работе! Декламатор, на мой взгляд, немного переигрывает голосом. Думаю, это следствие того, что Виктору произведение очень понравилось и он от души — с полной выкладкой не только прочитал, но и пережил жизнь героев.
Роман рекомендую к прочтению всем, кому интересна поднятая соавторами тема. Рекомендую «книжным червям», следящим за тенденциями в современной литературе. Данное произведение интересно органичным сплавом Бердяевской философии и плотно осевшими в наших — русских рядах образами (очень знакомыми по известным современникам медиафраншизам) героев из общества, которое критиковалось классиками русской культуры. Рекомендую всем, кто хоть раз задавался вопросами: кто я в обществе и что общество значит для меня.
Авторам желаю вдохновения и успехов в работе над продолжением!