Рецензия на роман «Непрощенный»

Рецензия написана в рамках марафона "Читатель—автор"

"Понимаешь. Любая сказка, она всегда о любви, даже если кажется, что о смерти" (Лемерт)

"Непрощенный" заявлен как роман, но жанрово это скорее повесть. Здесь одна сюжетная линия, связанная с двумя главными героями: потомком легендарной ведьмы Ингерн, хромой девушкой Айфе и собственно "непрощенным" — рабом правителя с трагической историей Хином. История предельно камерная и сосредоточена на попытке медленно угасающего правителя "обмануть" проклятие Ингерн. 

Здесь мир и жанр, возможно невольно, соединяют образы из различных мифологий, фольклорных и литературных сказок. Айфе, подобно Золушке, живëт со слабовольным отцом, злой мачехой и двумя сводными сëстрами. История меча, который можно только при определенных условиях извлечь из камня, отсылает к артуровскому мифу про меч Эскалибур. Подобно средневековой Европе ведутся рыцарские турниры с классической развязкой "выиграй невесту". В тексте упоминается такой праздник колеса года как Бельтайн, спокойно соседствуя с чисто авторскими Тэйверхом и праздником Тарха. Последнее немного создаëт путаницу, так как кельтская мифология смешивается с мифологией авторского мира, которому вполне достаточно своих богинь и праздников, потому не очень понятно, зачем соединять их с чужими. 

У мира Фейра есть своя история с уничтоженными выжженными дотла городами, целыми остатками уцелевших родов, ушедшими в портал междумирья, народами покоренными и пытающимися добиться для своих, если не достойной жизни, то легкой смерти (такими, как нойшэ). Этой истории немного не хватает конкретики (когда что произошло? Где что расположено? Все расстояния условны по ориентирам, а даты приблизительны). Есть где-то далеко Гверла, есть рудники. Точнее рассказа не будет. Всë сконцентрировано на сюжете, без особых отвлечений на мироописание. Это тоже приближает реальность "Непрощенного" именно к сказочной, где дело происходит где-то "за горами, за лесами". Есть своя религия, в жрицы которой захотят продать — и не продадут — Айфе. Что за культ, что за богиня, слеза которой сыграет в сюжете? Есть обрывки намеков, но нет подробностей. 

Основной сюжет мог бы сыграть в историю предательства и политических интриг. Во вводной дядя, трон имеющий, и племянник на трон претендующий, былая вражда уничтожающих друг друга кланов, хрупкая, максимально виктимная, хромая дева-музыкант, которую вроде везут на свадьбу, а в самом деле на заклание. Но. Эта сказка не о борьбе за власть. Она о любви, хоть это слово ни разу не прозвучит применительно к двум главным героям. Вот, что любил Уну, дорогую непросто доставшуюся жену, ещë не будучи Хином, герой скажет. А что он чувствует к Айфе? Не проговорит, конечно, но читатель поймет. 

Оговорюсь сразу, что последующая ассоциация скорее всего автором не закладывалась и является читательским видением, но пара Айфе-Хин крайне напомнила мне пару Санса Старк — Сандор Клиган. Нежная жертвенная дева, суженная никчемного принца, и грубый наëмник с дурной славой, уродливый, и в том и в другом случае носящий прозвище пса (Хин толкуется как пëс, а как его зовут по-настоящему читателю предстоит узнать). Те, кто вынуждены соседствовать, временами вступать в перепалки, но всë же ощущают, как их непреодолимо влечëт друг к другу. 

Основной конфликт разворачивается долго, решается в финальных главах крайне быстро и тоже сказочно (в авторских сказках понятно, кто победит в битве добра против зла, это в фольклорных бывает всякое). А вот финал показался мне едва не лучшим элементом "Непрощенного". Он, фактически близок к открытому и в то же время логичен и единственно возможен (шаг в сторону добра, и сказка станет из недоброй сладко-приторной, шаг в сторону зла — карикатурно-драматизирующей, а то, что есть — идеальный баланс). " Я так хочу", слова воли, звучащие рефреном романа, прозвучат-таки. Не дав выбор другому, в чем упрекнет жрица, не получишь его сам. 

Для "Непрощенного" крайне важен мотив музыки. Если живопись тут играет немного неуклюже (глаза портрета предка то лиловые, то фиалковые, например, да и вообще визуализировать образы сложновато), то музыка свою роль выполняет прекрасно. Айфе бредет по реальности прекрасной девой-менестрелем (не зря первый же эпизод с ней — девушка-калека завораживает гостей пира дивными песнями, дозволяющими забыть о еë недуге). После игра еë, так раздражающая Хина, сродни магии, и в порыве гнева он рвет струны, а обретение нового музыкального инструмента — целая история. И вообще история Хина и Айфе — это такая сказочная темная баллада о любви в прозе, как та первая, что поëт девушка гостям отца и мачехи. Баллада, требующая сюжета, но не бытописаний, в силу жанра, включающая ограниченное число героев, какие-то обязательные элементы повествования, и развязку с дальней дорогой, которая может стать началом новой песни. 

Небольшие легко исправимые опечатки чтению текста не мешают, стиль выдержан. 

Вряд ли книга откроет что-то новое в жанре "фэнтези". Но определенно принесëт удовольствие тем, кто любит суровые сказки о зарождении чувств в волшебных мирах, где истории подаются не "в лоб", а более изящно и неоднозначно.