Рецензия на роман «Либитина»

Рецензия написана в рамках марафона "Читатель —автор"

"Кто ты, призванный случайно
Взмахом дрогнувшей руки?
Чью готическую тайну
Скрыли эти тайники?

Назови любую цену

За ответ, что здесь сокрыт.

Даже плющ, обвивший стену,
Знает нечто, но молчит!"

(Йовин "Готический триллер")

" Либитина" — роман с густой и плотной готической атмосферой, медленно сгущающейся по всем законам страшной сказки. Здесь будут балы, где, меняясь партнерами, не узнаешь: жив ли тот, с кем танцуешь, или это тварь Бездны? Здесь восковые куклы со стеклянными глазами, которым шьëт наряды одинокая среди людей девочка, намекают на других "марионеток", получающихся из мëртвых тел. Здесь есть заброшенный дом, где лишь на картине одинокий вампир может отчаянно любоваться рассветом, и есть церковь с телом неудачливого самоубийцы под знаменем, а ещё есть заметаемая снегом одинокая могилка, к которой надо бы вернуться в ледоход — и эта могилка важнее всего. Здесь есть шахта, по которой крадутся охотники на вампиров, есть кровавые следы на дверных ручках, и стаи мëртвых птиц, следящие за ещё живыми и ещё людьми. Казалось бы, красивая канва простой и жуткой истории для приятного вечера. Вот только в "Либитине" всë совсем не просто, и готические декорации таят притчу о добре и зле, моральном выборе, цене ошибок, ненависти и любви. 

Композиция "Либитины" соединяет прошлое и настоящее. Части "настоящего" написаны в настоящем времени, в то время как, логично, история прошлого — в прошедшем. Настоящее — иллюзия рассказа от первого лица, прошлое — рукопись, якобы создаваемая у нас на глазах "куклой", а проще говоря, зомби, подчиняющейся воле героини. Потому обрывочный, но при этом логически выверенный в своей сбивчивости, "репортаж" с места событий, сменяется плавным ритмом воспоминаний в стилистике классического готического романа 19 века, где события развиваются динамично, а пейзажи, интерьеры и портреты создают атмосферу. Чëрное и белое в этой шахматной партии зачастую причудливо перемешаны: главная героиня темноволоса, а "носители зла", вторгшиеся в еë землю, названы в начале 'белыми фигурками". История Аристы-Либитины образует своеобразный триптих (условно " Жертва — Тварь — Богиня "), отраженный в построении сюжета. И такая структура триптиха, жанра наиболее получившего распространение в иконописи, приводит к странной и кощунственной аналогии. Ариста —  своеобразная мученица, сомневающаяся, мятущаяся, грешащая, совершающая ошибки, но при этом упрямо тянущаяся к свету (который по всем законам логики жанра должен сжечь еë),идущая однажды во имя другой на боль и жертву. И еë ждëт. ...бессмертие и спасение? Или Бездна. А вот какой будет именно ЕË Бездна раскроется лишь в финале. 

Довольно часто в литературе (если, конечно, иметь в виду действительно хорошую литературу) сюжеты о вампирах становились базой для притчи о вечных ценностей. Даже, если взять наиболее известные образцы жанра, вроде "Дракулы" Стокера или "Интервью с вампиром" Райс, это истории о неких вечных ценностях. И "Либитина" отчаянно хороша тем, что в этой истории есть что-то большее, чем действительности лёгкий и динамичный сюжет. Есть универсальная "вечная" история в конкретном воплощении. 

Это история одиночества. Одинока девочка Антея, мать которой станет винить себя, что в очень нужный момент "признание в одиночестве" не услышала. Одинока сама Ариста, которая переживает огромную беду, а еë обвиняют вместо поддержки. Одинок Нониус, имеющий полное право считать себя преданным тем, кому доверял. Одиноки вампиры и люди. Одиноки из-за непонимания и ненависти. Потому что, если ненависть попытаться отринуть, чудеса любви исцеляют сильнее посеребренной воды. Одинок Эриус, который не в силах признать, что однажды сделанный — страшный — выбор может быть ошибкой. 

Это история о подлинном и неподлинном. Ариста появляется в романе как двойник королевы Семель, и тема двойничества важна и дальше, и однажды Ариста станет той самой Лесной ведьмой, старухой из сказки, рассказанной дочери. Можно пытаться заменить жажду любви, делая для себя кукол — восковых, в прекрасных платьях, но от которых ты потом метнешься к живому человеку, презирая запреты, живых — память которых заменяет собственную погубленную жизнь, а потом переполняет нутро в самом буквальном смысле выражения. Можно видеть настоящий Рассвет, а можно нарисованный(отказываясь понимать, что заменяешь им настоящий). Можно любить, а можно вежливо выполнять долг. Лучше подлинность, намекает роман. Вот только подлинность тоже имеет цену. 

Это история о выборе и цене ошибки. Мстить или простить? Уничтожить того, кто отобрал у тебя самое дорогое? Уничтожать или пытаться исцелить? Выбирая, герои бродят по лабиринтам предрассудков, недаром Лабиринт потом обретет плоть, став прибежищем не Аристы, но Либитины. 

Это история о любви и ненависти. Любви Аристы к дочери и Нониусу, любви Антеи к свободе, любви "пятëрки" старших вампиров к власти, да и любви убивать, что уж, потому как можно пить кровь из одного зова, противясь естеству, а можно получать удовольствие. И у ненависти есть Бездна. И у любви тоже есть Бездна. Какую выберешь ты? О чем будет твоя рукопись? Не такова ли, что сожжение еë обратится освобождением? 

Это история-миф с говорящими именами. Ариста сделается Либитиной, унаследовав имя римской богини мëртвых. И действительно, вампирская суть Аристы неотделима от смерти. Антея носит имя явно древнегреческого происхождения. Не уверена в данном случае, что автор вкладывал это значение, но отмечу для себя, что Антея — одно из имен Деметры, история которой связана с  потерей дочери. Здесь также обыгрывается миф о "создании'. Своеобразными творениями, которые ой как не рады воле сотворивших, становятся Макта, Нониус, сама Ариста. Да, они скорее Франкенштейны,чем Галатеи, создатели их в ответе за то, что создали, и созданное откровенно опасно. Работает тут и мифологический мотив проклятия, попытка его "обыграть" и злой рок за это аукнувшийся (вся история поступка Кармель). 

Конечно, есть у "Либитины" и некоторые недостатки. Субъективно мне было трудно перестроиться, когда, ближе к концу романа, в главах в настоящем времени, время начало "скакать" и настоящее смешивалось с прошедшим. Но это вопрос субъективного вкуса. 

Роман оставляет сильные и целостные впечатления. И его смело можно рекомендовать интересующимся неоготикой, "вампирской прозой" и тëмным фэнтези. Книга крайне хороша и заслуживает того, чтобы еë читали.