Рецензия на роман «Тень последней луны»

Начну с главного: роман сильный, всем рекомендую. И любителям попаданчества зайдёт, и нелюбителям тож. Ибо у монеты две стороны - это ещё не считая третьей, последней, лунной и теневой)))

А теперь сам разбор.

Название. 

Посвящено тревожному аспекту проблемного мира. Не величавой героине-попаданщице. Не чудному её ресурсу. Не прикольности иного мира. Проблеме, да. К тому же не ясно осознанной, а предвосхищаемой.

Всмотримся в каждое слово.

«Тень» - это про бессознательное, агрессивное, деструктивное начало. Как падёт тень третьей луны – тут только держись!

«Последняя» (Третья) – это усиление, интенсификация до некоего предела. Бывает усиление и в квадрате, скажем, 9-й вал, но и тройка солидное усиление.

«Луна» – стихия нави, власть настроений. Каин, убивший Авеля, всё Луна. И созависимость с планетой его естественного спутника. В созависимых отношениях с Землёй Луна носитель симптомов безводности и безвоздушности, однако же влияет на приливы и течения разных жидкостей у разных земных носителей…

Этак толкуешь, имея в виду и сам роман.

Но можно и поприкалываться…

Самая отвязанная из моих ассоциаций с названием романа «Тень последней луны» - мультфильм «Тайна третьей планеты» по Булычёву. Ибо тень – атрибут тайны, последняя в данном случае третья, а луна, планета – всё это космические тела. И можно ещё заметить, что в обоих произведениях фигурируют звери, отношения с коими допускают инверсии – непременно, или порой («Нахал, это я его продаю»). Ой, ну да, звери зверям рознь. Некоторых в космозоопарк не засунешь…

Жанр. 

Заявлено: «Попаданцы в магические миры, Приключения, Фэнтези».

Это да, там фэнтези, ну и приключается разное, и миры там магические, хоть и не так уж сугубо – допускаются отдельные техночерты. Ну и традиционное попадалово в начале. 

Попаданцы причём и заявлены на 1-м месте. И что мне сразу сказать про этот приоритетный жанр, кроме того, что он не мой ни в авторском, ни в читательском смысле? Без попаданского ярлычка я бы взялся за роман пораньше (ну то я, а другие, понятно, наоборот, и других, как обычно, больше)…

А и такое скажу. Автор всё же идёт мне навстречу. Мари заявила попаданку, да. Велю. Но остаётся ли она попаданкой? Поначалу - да, а потом? Таки нет. Героиня кой-чего о себе узнаёт. Она транзитёрка в нашем мире, а в происхождении своём - органично тамошняя. Есть магическая закономерность, каковая её перебрасывает.

Язык, стиль. 

Авторский пяткинский. Живой, экспрессивный, не чуждый резкостей. В языке много моментов осовременивания фэнтезийных реалий – что логично. Должен же хоть на что-то сгодиться попаданческий ярлычок.

В речи значимо разделение священного/профанного. Последнее выражается в сниженной лексике, и не только в засобаченном мате, но и в презрительноморфном уменьшительном суффиксостроении. Ну там про «штанцы» всякие. (ср. «докторцы»)

Дополнительная вычитка не помешала бы. Но то такое…

Образы.

Ну, яркие, полнокровные – кроме тех, которые для массовки писаны. Фобос и Деймос  - образцы массовки. У мужиков имена были подходящие, вот их героиня с автором и обыграли. А какие они там, под именами – кой фиг высматривать.

Героиня. Как ея звать? Веля. Полное имя - Эвелина Ганская. С чего именно так? Ну, она же с Ганы, ага? Дык не только же, ясен перец.

Полное имя героини – пасхалка, которую легче всего расколоть сумеют в Житомирской области. С какой стати именно там? Дык оттудова же она – и прославилась локально, ибо не сама по себе, а родством с известным писателем…

Эвели́на Га́нская, урождённая Ржевуская (польск. Ewelina Constancja Viktoria Hańska, 1801—1882) — польская помещица и русская подданная, жена Оноре де Бальзака.

Но пасхалка есть пасхалка. Мож, та помещица с Велей чем-то кроме имени дополнительно объединена (ну там тоже была добрая барыня, работящая, али капризная), про то уж наверняка не ведаю. Посему раскроем образ исходя из текста, а не аллюзий.

Барышня трудной судьбы. Прошла детдом. Побывала талантливой пловчихой, но неумолимой травматологической судьбой срезана на взлёте спортивной карьеры. Пошла в учителя плавания – чисто выжить экономически. Символический смысл плавания – общение с бессознательным, с женской стихией в себе – ну и рефлексией глубинных вещей одарена. Изначально слегка не от мира сего. Много аутоагрессии. Строит себя тренировками. Режет и прокалывает кожные покровы, а ведь кожа – буфер в отношениях с миром. 

Отношение к мужскому полу проблемное. То есть, вроде, и позитивное, но что-то все мимо проходят. Зверька-заменителя бы, ну там хоть опоссума, что ли… Но тот, кто вторгается в жизнь – не зверёк, а зверь рода, это много серьёзней. Получает от зверя много ресурса, но и ведётся на его манипуляции, а ещё вступает в созависимые отношения. Зверь её и перебрасывает в другой мир. Он крут и силён.

В новом мире – управительница острова, потом дочь короля. Поскольку в этом последнем отношении не сразу осознаётся, рассматривает возможность даже отношений с королём – в статусе любовницы (для острова Ганы – типа полезно, да). Инцестуозная линия, однако, не формируется. Отношение к королю Вели, покуда не осознающей родства, явлено в строках:

«В момент, когда их взгляды пересеклись, она подумала ужасную глупость. Самую глупую из всех возможных, золотую медалистку среди глупостей. Не «хочу этого мужчину», это хоть понять можно было бы и даже попытаться воплотить. Почему бы и нет, вообще-то. Она подумала совершенную глупость: «хочу быть как он».  С тех пор Веля снова начала бегать по утрам с грузом… » Не объектный выбор, а нарциссический выбор по идентификации – так бы сказали психоаналитики. Но то пристрелка была.

Кстати, самки, ведомые чистой похотью, Веле удивительны. Например, Эвелина Староземская. Вроде, и понимает таких, но не примеряет на себя.

Готова на самопожертвование. За высшие цели (справедливость, спасение зверя, своих людей, короля, мира) готова отдаваться по расчёту, не строя из себя гордую девственницу – мол, дело житейское. 

Мотивируется любовью, но легко лишает расположения не оправдавшие надежд объекты. Как хороший третейский судьба решает вопросы противостояния воль, способных погубить мир.

Что ещё? Строптива. Ни разу не труслива, на многое способна в состоянии боевой истерики. Весьма находчива, деятельна. Умеет и желает идти до конца. Сильная героиня, хоть и внутренне противоречивая. И резко самокритична. Полный антипод Мэри Сью.

Король Скер (Рекс навыворот, а «Рекс» — монарх, верховный руководитель; да и в пластике имеет что-то от Тираннозавра Рекса, но дальше эту оборотку продумывать не буду) – воплощение амбициозности. В активное состояние неистовства Скер пришёл после смерти любимой жены. (Кто убил её, не скажу, но сюжет повернуло). Стремится а) к власти; б) к революционным преобразованиям в форме «уничтожить зверей рода как класс». Как враг зверей он – так сказать, гуманист. Он за то, шоб чилаэк звучал гордо. Но в насильственных формах проявления. Тех стравить, чтоб развязать войну. Этих самому изнасиловать. И замочить зверей рода – плевать, что кому-то они дороги. А своего зверя слушаться… Ну, тоже до поры – потом замочить и его, а то чё он, сука рыжая, властелина обманывал.

Очень противоречив, как и дочурка, живёт сильными чувствами. Он за закон, но совпадающий с его личной волей. Скажем, повесить каждого третьего – нехилая математика судьбы. И мародёрство не позволять – кроме особых полезных случаев.

Пол, Тим (Полтинник – полное имя) – опоссум, зверь рода, имеющий и человеческий вариант существования. Меркантильная сволочь – потому и полтинник красная ему цена. Вместе с тем Пол – это и момент созависимости в половых отношениях. Веля не только ухаживает за зверьком, но и желает его человеческую форму, да и спит с оной. Важность нежности, кормления хозяином. Определённая инверсия отношений с человеком. Кто твой хозяин, тот и твой раб.

Эвелин Староземская. Своего рода альтернатива Вели. Альтер-эго (не случайно же единство имён). Женщина как сосуд чувственных утех. Вся в эстетике, а об этике – нет, не слышали. Очаровательная и добрая бессовестность, даруемая социальным положением. Слаба, уязвима. Она с мужем Жолем - как уэллсовские элои против морлоков (в «Машине времени».

Мир

Мир зовётся «Либра» – равновесие. Так это с латыни переводится. Но равновесие здесь – до поры. Ибо тень третьей луны приближается, и всякое равновесие пойдёт вразнос. Не только социальное, но и климатическое!

Мир дан в двух определениях – фэнтезийном (через мифы, предания), технофантастическом (отражённом в шлеме первозверя). Т.е. на любой вкус.

И в каждом случае равновесие – главная тема.

С фантастической стороны равновесие завязано на силы гравитации в системе (планета – луны). Их катастрофическое измерение обусловлено приближением к планете третьей луны (искусственного происхождения). И лишь звери-как особые устройства могут обеспечить экранирование опасных для жизни явлений. 

Мне интереснее мифологическая логика, как более смыслонасыщенная.

В равновесии – что? Дык мужское и женское первоначала мира. Светлый День иТёмная Ночь.

Мир традиционен. Для него характерна:

1 - Ярусность: Вода – Суша – Небо. 

2 - Родовая логика организации ярумсов. Ибо Там, на ярусах поселены их (Дня и Ночи) дети:

«- В давние времена не было суши, не было неба и звёзд, лишь Светлый День и супруга его, Тёмная Ночь, - медленно читала она вслух, водя по строчкам пальцем, - жили в Великих Водах…

- А когда понесла Тёмная Ночь, то сказала она Дню – где же будут жить наши дети? Тогда День нырнул на дно Великих Вод, набрал пригоршни камней и песка и швырнул во все стороны – тут же стали острова и скалы…

 Вскоре родила Ночь первых детей, назвала их Кит и Дельфин. Не захотели дети жить на суше, так как была она суха и бесплодна. Остались в Великих Водах и сказали: мы дети воды. Нырнул тогда Светлый День второй раз, схватил пригоршню тины, бросил на острова. Где упала тина – выросли лес и трава, злаки и лозы, семена и сочные плоды…»

Итак, в небе живут ворон и чайка, в море кит и дельфин, на суше лис и опоссум. Это родные дети Дня и Ночи, звери человеческих родов.

Зверь рода – в традиционной системе людской жизни - непререкаемый авторитет…

Ну и в личных отношениях то же самое. Зверь – кладезь информации.

Отношения героини со своим зверем рода – амбивалентно. Есть великое доверия его знанию (зверь могуч), но и осознание вероятности обмана. Это только лишь зверь, он себе на уме. Дай ему волю – на голову сядет.

Сюжет. Разворачивается так…

Динамичный пролог с мастерски заброшенным крюком. Палача взяли за эти самые…

Дальше – ряд глав про попадалово бедной девушки, заделавшейся владычицей острова, написанных хоть и красивым языком, но всё ж, как по мне, уныло. Ну, про такое как ни напиши, мне уныло будет – тут мои тараканы. Но не минуешь – несут ценную информацию (экспозицию), всё по делу. 

В месте, куда опоссум ея доставил – на острове Гана, в честь которого Эвелина Ганская – героиня начинает шуршать-работать во благо подчинённых-островитян. Устраивает им нефтеперегонный куб-завод, начинает торговать с соседями – ну чисто как в экономических играх-стратегиях, которые не моё. Чтоб таким взбодриться, надо быть каким-то эконом-оптимистом, да и альтруистом-болельщиком за повседневные нужды социума. И энергию жизни во внешнее дело – бух!.. Но и не высовываться, чтоб не привлечь конкурентов, не то маленькая рабочая надежда пойдёт прахом.

Смотришь на эту унылость – и видишь саму Мари по нынешнему месту подневольной работы с оПоссанным крысами архивом, где приходится всё самой, всё самой – и кисть руки травмировать (я про такое читал, ага, уже и в романе, и в блоге, только где-то ожог, а где-то занозы, и где-то героиня, а где-то автор – всё там намешалось, и кажется, не токмо же у меня).

 Между тем король Скер в революционно-захватническом дерзновении интригами да войнами изничтожает зверей рода, которых ограниченное количество. На их смертях сперва наживается его собственный зверь (лис), как Скер – на смертях человеческих. У Скера главные мотивы принадлежат не к мелко-корыстному, но к экзистенциальному порядку, но ведёт себя лишь немногим величавей похотливых жлобов-союзников.

И в связи с военной стихией мирная и камерная эконом-стратегия Вели на острове также претерпевает изменения, благотворные для интереса к роману: надо теперь защитить производство и жизни островитян от набегов-погромов, а впереди назревает и переход героини в статус наследной принцессы. И сюжет натягивается, аж вибрирует 

Интрига закручивается вокруг осознания манипуляций подстрекателя-лиса (он хочет остаться один). Скер узнаёт важные вещи, в частности, о родстве с владычицей Ганы. В этой связи и ему и Веле приходится принять не одно решение, замешанное на крови и зверей, и людей (убить лиса – пощадить, предать опоссума отцу – отказать, предать отца опоссуму – спасти)... Очень амбивалентны и отношения Скер – лис, Веля – Скер, Веля – телохранитель, Веля – Пол)… Дело усугубляется апокалиптическим периодом в жизни трёхлунной планеты, в который спасутся не только лишь все, а ваще никто не спасётся – кроме тех, кого зверь защитит.

Идеи.

Думаю, значение идеи выработки правильного (справедливого, не патологичного) отношения со Зверем рода – можно считать таковым. Как получить от Зверя ресурс, но не запродать душу?

Определённо, Мари находит жизненные аналоги своего романа, и не только карнавала ради назначает определённых людей на роль «зверя» (скаральный тип связи), а других – на роли «пользователей» или «докторцов» (профанный тип связи). Возможно, единственно, что зверь у Мари не опоссум, а, скажем, мангуст – ну да дело ведь в принципе, а не в подробностях фэнтезийного тотемизма.