Рецензия на роман «Летящие к Солнцу 1. Вопрос веры»
Рецензия написана в рамках марафона 3*3.
Аннотация к роману меня напугала не на шутку. Открываю, читаю – «…если, конечно, прежде не спалят ее огнем сердец», - и думаю: ну, ё, попала, готовьте за вредность стакан коньяка! Зубодробительный пафос я даже в своем исполнении не шибко уважаю, а в чужом - и подавно. И с ненаучным типа-научфаном - та же фигня.
Но, оказалось, страхи мои напрасны. Под обложкой - обязательно учтите это все, кто раздумывает на предмет читать/не читать! - скрывается не фантастика, а фантастический постмодерн, как он есть: с сюром, абсурдом, буффонадой и без тормозов. Так что солнце свалило(сь), земля замерзла, в апокалиптическую снежную пустыню доставляют пиццу, и то ли еще будет.
По чесноку, эта книжка заслуживает хорошей содержательной рецензии, Но отчего-то - Нибирру нынче не в том знаке стоит или машина Домино’с под музыку Хорнера влепилась в айзберг? – рецензии у меня в последние полгода пишутся через пень-колоду или вообще не пишутся. И читаются, в 95% случаев, также: смотрю на полотнище: «герои такие-то… сякие-то… сделали то-то…» и понимаю: про свою книжку я бы это зачла с удовольствием, а про чужую – ну к дьяволу: лучше первые страницы сама посмотрю – оно надежней, оно и быстрее.
Так что я кратко и не то, чтоб по существу, потому что существо скрылось в метро в Снежинске (оно с Красноярским соединяется, если кто не знал)
В многообразии фантастических и фэнтезийных миров есть два полюса.
На "северном" во главе угла – внутренняя логика и смысл событий, и никакие очевидные параллели с земной историей и мифологией не могут ее перевесить: какое уж тут «перевесить», когда авторы иногда разрабатывают героям даже отдельные языки! Средиземье Профессора, Колесо Времени Роберта Джордана, Песнь льда и пламени Джорджа Мартина, классика фантастики в лице Азимова, Бредбери, Хайнлайна – типичные представители. Эти миры в большей или меньшей степени самостоятельны.
Где-то в районе экватора расположился Плоский Мир Терри Прачетта и миры Роберта Шекли.
А на полюсе "южном" – миры, наполнение которых которых безотносительно бесчисленных связей с миром нашим почти не имеет смысла: тут, в первую очередь, вспоминаются такие вещи, как «Автостопом по Галактике», «Тигр! Тигр!» Бестера (пользуясь случаем, Саул Дагенхем передает Фантому радиоактивный привет!), МИРФ Роберта Асприна. Аспринское «измерение ковбоев» в не раз вспомнилось мне, пока герои хлебали чай из грибов и воевали с подсолнечными Триффидами, ибо «Летящие» со всей очевидностью относятся именно к этому, «южному» полюсу.
То есть, относились раньше. Потому что, как известно, если в полночь подпрыгнуть – мир смещается на шаг в сторону. А что тут думать, когда прыгать надо? Происходящие в романе логические непотребства крепко повязаны сюжетом, в них чувствуется некий общий вектор – и это хорошо.
Самый важный на «южном» полюсе вопрос (помимо необходимости единства культурного контекста) – не вопрос веры, но вопрос меры. Однако он столь же важен, сколь и субъективен. Особенно для суровых северян вроде меня. Грань, за которой абсурд превращается в дурновкусную кашу-малашу, очень легко переступить, а на табуретку, где он на ослепительный миг становится произведением искусства, нелегко взобраться. В «Летящих» с вопросом меры, на мой взгляд, дело обстоит неплохо, лучше, чем у меня с чувством юмора и лучше, чем в большинстве представителей жанра, хотя внезапные Малаховы с зелеными слониками вызывают досаду. Что бы еще привести, как пример… Например, Лжец и Девственница – зачет! Читателю сразу ясно, откуда ноги растут - но при этом звучит вполне по-библейски, за счет чего органично вплетается в сюжет… однако ж Тролль, прямым текстом названный Троллем, низводит классную фишку до глуповатой хохмы.
Для тех, кто в танке и не читал - Лжец, Девственница и Тролль это местные Всадники Апокалипсиса. И трое главных героев, по совместительству. Или наоборот?
Тролль, к слову, поначалу изрядно подбешивал: сивая лошадка якобы-безэмоциональности очень уж модный нынче транспорт – драматично, удобно, а после того, как сдохнет в кульминации, можно и конины поесть… Но вскоре я свыклась, смирилась и даже, по большей части, прониклась. Следить за перепалками героев, развитием их взаимоотношений – истинное удовольствие.
Взаимодействие троицы – лучшее, что есть в романе; это именно то, ради чего его стоит читать. Из-за чего его, надо полагать, нескучно перечитывать – что для меня едва ли не главное отличие хорошей книжки от рулона в 54 метра длинной: рулон - штука такая, иногда полезная, но повторному использованию в любом случае не подлежит. Да и по первому разу…
«Помню, как-то в детстве мама пыталась читать мне детектив, а я попросил ее перестать. «Как? – удивилась она. – Разве тебе неинтересно узнать, кто убийца?» Я ответил: «Нет, мама. Совсем не интересно. Больше того, я знаю, кто убийца. Это кто-то из персонажей, описанных в книге. Или, если дело обстоит хуже, кто-то из персонажей, пока в книге не появлявшихся. Ну и какое мне дело? Ткни пальцем в любого, назови убийцей, я подниму руки и скажу: «О’кей», кто бы это ни был». – (с) Николас Риверос
Для первой части любого многотомника важнее всего простая практическая оценка: собирается ли читатель прочесть продолжение?
В моем случае – да; рано или поздно, так или иначе, но, определенно – да.
А игровые оценки пусть будут таковы:
1. Логичность изложения – 8
2. Сюжет — 8
3. Тема, - 10
4. Диалоги — 10 (11 в уме)
5. Герои — верите им? Видите их? — 9
6. Стиль и язык — 10
7. Впечатление от текста в целом – 9