Рецензия на роман «С нами бот»

Рецензия на повесть "С нами бот"

Повесть Евгения Лукина "С нами бот" стоит отнести к разряду социальной фантастики, хоть она и отдает временами откровенным фарсом. Все события здесь подаются через восприятие главного героя - Леонида Сироткина. Это явный гуманитарий с так и не проясненной, впрочем, квалификацией, но с заметной тягой к филологии и философии и большими способностями к рефлексии. Ни на одном рабочем месте он долго не задерживается и своими умствованиями успешно выводит из себя всех работодателей, пока однажды судьба ни дарит ему счастливый шанс.

Сломав руку, Леонид попадает в больницу, где вместе с ним оказывается пострадавший во время разборки мелкий мафиози, известный под разными именами: Александр, Николай и Эдуард. Леонид оказывается ему услугу, пронеся записочку сообщнику Александра в другую палату, за что получает сведения о месте, где Александр скинул коробку с аппаратурой для бота. Бот в этой реальности - некая программа, способная взять под управление тело человека и общаться от его имени, не затрагивая сознание, пока сам человек внутри себя занимается более интересными для него делами. Леонид отыскивает в больнице специалиста, который такие боты ставит, и в итоге становится ботовладельцем чуть ли не помимо собственной воли.

А дальше дела Леонида начинают ощутимо идти в гору. Включив бот в режим автопилота, он успешно налаживает отношения со всеми окружающими, хотя бот с большими ошибками воспринимает человеческую речь и отвечает всегда наиболее подходящей по смыслу банальностью. Но, оказывается, именно это от него и ждут.

Леонид идет наниматься в фирму "Мицелий", которую возглавляет авторитетный местный бизнесмен Труадий Петрович, и, успешно охмурив его с помощью своего бота, занимает должность начальника отдела геликософии - весьма мутного учения о спиральном развитии, в котором никто ничего не понимает, но все используют его для завлекания клиентов. На новом месте Леонид обнаруживает, что дела идут на лад, когда сам он в них не вмешивается, а все доверяет боту. И пока Труадий  отдыхает где-то за рубежом, бот Леонида ломает всю сложившуюся стратегию "Мицелия", не пощадив даже сотрудничавшую с ним фирму жены самого Леонида, и в результате увеличивает прибыль.

Пользуясь услугами бота, Леонид не перестает размышлять о причине таких успехов и неожиданно находит ответ в романе Льва Толстого "Война и мир":

"Перечитывать начал почему-то с третьего тома и вскоре был поражен следующей крамольной фразой:

"Не только гения и каких-нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших, высших, человеческих качеств - любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения".

Стоп, холодея, подумал я. Да ведь это он о боте! Ни единого человеческого качества - и победы, победы, победы... Одни победы.

С замиранием двинулся дальше и через сотню-другую страниц набрел на простое и ясное истолкование последних событий моей жизни:

"Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы".

Вот она, механика его успеха. Я не о Бонапарте, разумеется, я о боте.

Все его решения, выбрасываемые вслепую, оказываются на поверку либо неизбежны, либо невозможны. Он просто сыплет ими, никак не отбирая. Отбор за него производит жизнь.

Минутку, минутку! А чем же тогда объяснить мои неудачи, когда я пытался вмешаться в его действия, так сказать, с позиций разума?

Ответ обнаружился на первых страницах четвертого тома.

Жутковатый ответ:

"Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью".

Ну спасибо, Ваше Сиятельство Лев Николаевич! Благодарим покорно за науку, как говаривали высеченные на конюшне мужички..."

Но ладно там полководцы, вскоре Леонид обнаруживает в своем боте несомненное сходство с описанными в литературе русскими бесами:

"А настоящий русский бес, как мне кажется, возник лишь под пером Гоголя и долгое время прикидывался ничтожным чиновником, покамест не был нечаянно разоблачен Михаилом Чеховым. Когда тот впервые сыграл Хлестакова, публике померещился на подмостках черт: ворвался, обморочил, заболтал всех до одури - и сгинул. Причина проста. Михаил Чехов работал над ролью строго по Гоголю, без обычной актерской отсебятины. Хлестаков и сам не знает, что скажет в следующий миг. Услышал - ответил - забыл.

Чувствуете, куда я клоню?

Раньше я думал: бес.

Теперь думаю: бот.

Бес - бот.

Бот - бес.

Недотыкомка.

А знаете, что в русской литературе есть еще два персонажа, чья речь - точное подобие речи Хлестакова? Дробят языком, сыплют словами, не задумываясь о смысле. А в результате околдовывают людей и, что хотят с ними, то творят. Два пустозвона, два болтуна.

Не догадались еще, кто такие?

Первый, разумеется, Петруша Верховенский из романа Достоевского (а роман-то, кстати, называется "Бесы"). Второй - Коровьев-Фагот из "Мастера и Маргариты". И тоже, между прочим, бес. И тоже мелкий - сравнительно с мессиром.

Правда, в отличие от Хлестакова, эти двое не совсем искренни. Оба слегка прикидываются. И даже не слегка. Верховенский - тот открыто заявляет: "Но так как этот дар бездарности у меня уже есть натуральный, так почему мне им не воспользоваться искусственно? Я и пользуюсь".

И чем же он вам после такого признания не бот?

И чем я сам теперь отличаюсь от этих трех инфернальных персонажей? Наличием коробочки на поясе? Или количеством и частотой произносимых слов? Ну так это регулируется.

Я одержим ботом, как иные одержимы бесом.

О эта притягательная сила бездарности и бесстыдства! Как она стремительно возносит нас на вершину жизни, как неудержимо толкает вверх по карьерной лестнице!"

И даже когда обнаруживается, что Леониду, скорее всего, поставили бот с бракованным автопилотом, он оказывается отнюдь не в претензии, ведь единственный известный ему чиновник, которому точно поставили качественный бот, - уже сел.

В мафиозной экономике никто не может чувствовать себя в безопасности, и в результате подстроенной автокатастрофы гибнет заместитель Труадия Леша Радий, приставленный к нему от местной мафии, а сам Труадий выходит из строя, получив еще и инсульт. Леонид становится единственной надеждой на выживание "Мицелия" и, возглавив фирму и управляя ею с помощью своего бота, он совершает поступки, на которые никогда не пошел бы по собственному разуму, например, разводится с женой Евой и женится на наследнице Труадия Герде с условием присоединения фирмы Евы к "Мицелию" на правах филиала. Даже на свадьбе действиями Леонида управляет все тот же бот.

Криминальная деятельность фирмы приводит к аресту Леонида, у него изымают аппаратуру управления ботом. И что же, он сразу же становится беспомощен? Как бы не так! Леонид даже не пытается узнать, в чем именно его обвиняют, на допросах демонстрирует полнейшее неведение, короче, ведет себя ровно так, как на его месте вел бы себя бот. И спасительным ботом для него теперь становится сам окружающий социум. Леонид теперь - народный кумир, последняя надежда "провинции перед лицом агрессивного столичного бизнеса". Под давлением общественного мнения с него снимают все обвинения, и вот он уже вновь на свободе. По нынешним российским временам исход маловероятный, но в 2008-м году, когда писалась эта повесть, еще, наверное, вполне реалистичный. Сами же выводы о том, как именно принимаются управленческие решения, - уж точно на все времена!

Повесть интересна прежде всего нетривиальными философскими рассуждениями автора и должна прийтись ко двору всем любителям интеллектуальной литературы.