Рецензия на роман «"Дорога без начала и конца"»

Робинзона всё устраивает...

Эти размышления оказали мне большую поддержку.

Я увидел, что мне не следует унывать и отчаиваться,

так как в самых тяжелых горестях можно и должно найти утешение.

Д. Дефо «Робинзон Крузо»

Рецензия написана для марафона «Читатель-автор».

Во второй раз я пишу рецензию на книгу Марты Золотницкой и Перелётной Птицы, и чем ярче видны общие стилистические черты, тем сложнее их как-то отметить. Но я попробую.

Всё, что вы прочтёте ниже, — моё персональное впечатление, а вовсе не литературоведческий разбор. Но я всё равно попробую.

Сначала я традиционно задам вопрос жанру книги. «Сказка» — это ёмко и неточно! Ёмко, потому что под вывеской «сказка» может таиться и фэнтези, и ужас, и эпос, но как нам угадать, что упаковали авторы в эту коробочку? Я попробую помочь будущему читателю: жанр этой книги — кинопритча.

Нет, я не промахнулась форумом: это во много настоящее кино. По динамичности сцен, по ритму чередования спокойных и драматичных моментов, по построению диалогов это приключенческий фильм, похожий на советские кинопритчи, главная из которых — это, конечно... всё, молчу, молчу, это спойлер, вы и сами всё поймёте.

Но есть и чисто сказочные моменты. Как всегда: троичность повествования, счастливый финал, но перед ним — инициация героя смертью или, по крайней мере, смертельной угрозой. Трижды герой получает ранения из-за Элис, трижды она его исцеляет как умеет (о, она умеет), в конце кто-то, кажется, ввсё же взорвался... или нет... с этим героем всегда так, избавиться от него навсегда не получается. Семейная традиция.

Вот о герое-то надо сказать подробнее. Для меня, с моей колокольни, всё, что творится с Себастьяном, — это попытка вырваться из плена чужой легенды. Но побег не удался — от легенды так просто не удрать. И лишь постепенно, не за время действия книги, а за много лет, ей предшествующих, начинает пробиваться понимание: выбраться из-под груза чужой легенды можно, только создав свою. А уж когда она создана — кто удивится, что она как родная легла в семейную?

Впрочем, герой достаточно тёртый калач, чтобы не сдаваться. Да и вообще у него полный порядок с житейской логикой. И даже привычное сказочное «вдруг откуда ни возьмись...» пасует перед этим опытом и этим подходом: спаси всех, кого можешь.

Рождение легенды — это мне всегда очень интересно, поэтому за эволюцией Себастьяна я следила увлечённо. Точнее сказать, собственно эволюции не происходит: он не меняется качественно — он и так прекрасен, дальше учить — только портить. Но изменения происходят в его голове: встают на место кусочки мозаики, которые до тех пор мешали, кололись и никак не вытанцовывались в узор. Иногда чтобы получить в калейдоскопе красивую кратинку, надо его как следует встряхнуть.

О чём ещё мы прочтём, заглянув под обложку? Сквозная тема войны и мира пронизывает книгу, как гору пронизывает железнодорожный тоннель (почему железнодорожный? — терпение, узнаете чуть дальше). Моё детерминированное сердце очень радует авторский подход к теме: не примитивизировать вопрос «отчего и для чего ведутся войны», не обвинить во всём порочную человеческую природу, не скатиться в дешёвый пафос обличения текущих политических «не тех». То самое чувство меры, которое важнее всего для автора, касающегося огненных тем.

И пара слов о поэтике поезда. То, что на обложке синий поезд, — не просто красивость. Сказочные поезда — ключевой символ книги (простите, тут немного заумно). Призвать волшебный поезд, который унесёт... или принесёт?.. в новую неведомую страну — чудесная способность Элис, спутницы Себастьяна. Железная дорога из спичечных коробков, пластмассовый паровозик — всё идёт в дело, главное — умение. А тема-то знакомая! Сказка про «Голубую стрелу» старая, её и так все знают, а вот обращали вы внимание, сколько символов-поездов в других местах? В самиздатовской литературе рубежа девяностых-двухтысячных — почему-то особенно много. Ну и песенные поезда не забудем, хоть бы у Олега Медведева, например. Важные черты этих поездов я бы описала так:

• память: в поездах едут с нами воспоминания, или мы пытаемся уехать от них, или движение поезда — наша граница между «есть» и «было» — возможны варианты;
• правильный путь: поезд не может идти куда попало, он везёт туда, куда ведут нас долг и совесть;
• приключение: ступив на подножку вагона, мы отрываемся от привычной жизни, отпуская «память, грусть, невозвращённые долги» (Ю. Кукин), и едем навстречу мечте;
• спасение и покой: поезд — это ведь дом на колёсах, где попутчики — не просто случайные персонажи, у нас с ними есть нечто общее, мы соседи, и тема «неслучайного попутчика» в «поездном дискурсе» :) звучит весьма часто.

Всё это мы найдём и в нашей книге. Добро пожаловать, волшебный поезд отправляется прямо сейчас.

Ну а теперь, возможно, придирчивый читатель заработал себе право немножко поворчать :)

Ворчание первое: Элис. К ней неприменимы обычные претензии о женских персонажах : она не женщина-приз, не балласт, она нужна в сюжете, она движет его, хотя движет, скажем прямо, рывками. Но она — не живая девушка. Она — мечта, конструкт, образ, созданный Себастьяном. Слишком точно она попадает в ритм его собственных мыслей, слишком легко подстраивается в аккорд его чувствам. Она живёт в голове героя — вот самое простое объяснение, которое покрывает всё. И тогда последнее усилие героя перед аркой с колоколом — это воплощение образа. Се сотворил новое. И если посмотреть под таким углом, то — вдруг откуда ни возьмись, мы же в сказке — открывается новое измерение самого героя. Он уже не только Защитник, кем и был всегда, он Создатель. Создал Элис счастливую, любимую, нужную — такую, какой она сама хотела быть, когда была лишь фантазией в чужой голове.

Вот перечитала — и подумала, что ворчать-то не на что :) Никто же не может запретить героине быть придуманной!

Ворчание второе: стиль. Чем для меня сложно кино? Тем, что основная нагрузка падает на зрительные образы. Вот так и здесь: я не вижу, не умею видеть краски и формы, которые описывают словами. Особенная беда с этим наступает в главе про карнавал. Для меня изобилие эпитетов, которые надо увидеть мысленном взором, — просто ворох пустых панцирей цикады. Я не увижу. Услышать, унюхать, ощутить кожей могу, но всё, что цветастое и прыгает, пройдёт мимо меня. А на этом построено много сцен в книге. Простите, уважаемые авторы, наверняка я пропустила много красивых картинок!

Ворчание третье: аллюзии. Да, иногда герой вспоминает, что онпотомок прусского барона, но в остальном-то контекст чисто русский. Цитаты из русских фильмов, из русских сказок, русские мемы интернет-эпохи — всё искренне родное нам, но... как, Холмс?!

А вообще чтобы воспринять эту книгу, надо иметь большое доверие к авторам. Просто довериться: да, мы знаем, что делаем, да, так надо, да, ответы будут, просто не гони коней, читатель, имей терпение! И прими условность мира, который тебе предложен. Это же притча, здесь излишек заклёпок был бы ни к чему. Он отвлекает от главного.

Ну а главы, названиями которым служат строки из песен, — это фирменная фишка авторов, тут просто любить и жаловать (а не жаловаться). Так я узнала несколько новых песен, которых раньше не слышала :)

Резюме: если вы любите притчи, свободный ток образов, игру в ассоциации и вообще любите пошалить и пошуметь на поле известных символов — вам сюда. Поезд отправляется.