Рецензия на повесть «666. Революция»

Рецензия на повесть "666. Революция""

Повесть Александра Иванова "666. Революция" стоит отнести к разряду высокой мистики, поскольку автор выдвигает собственные предположения об устройстве высших сфер и при этом смело перетолковывает давно устоявшиеся о них представления. Вопреки названию, ни до какой революции в данном произведении дело не доходит, хотя в нем активно действуют силы, которые, судя по всему, и в самом деле хотели бы ее спровоцировать.

В качестве таких сил у автора выступают всадники Апокалипсиса. Ведут они себя при этом как типичные демоны, искушающие слабых людей, заставляя их идти на убийства, а потом, доведя их до нужной кондиции нравственного падения, и непосредственно в них вселяясь. Носители демонического начала при этом даже обретают способность воскресать после самоубийства.

Одним из наиболее ярких героев, поддавшихся искушению всадников Апокалипсиса, является Андрей, бывший сотрудник органов, поссорившийся со своим преступным начальством, попавший в результате в лапы своих бывших сослуживцев, пытанный имени, освобожденный из застенка всадником по имени Голод, который потом в него и вселится, и начавший мстить направо и налево. Его изощренные убийства ставят на уши и буквально сводят с ума сотрудников уголовного розыска.

Еще одним заметным персонажем, впустившим в себя всадника по имени Раздор, становится русский неонацист Егор. И тут без убийств не обходится, причем раздор вносится в среду самих неонацистов.

Некая Вавилонская блудница вселяется в общественную активистку и пропагандистку Марину, которая начинает после этого созывать людей на митинги.

Демоническая кара не минует ни начальников правоохранительных органов, ни истово верующую Юлю - подругу одного из них. Наибольшую устойчивость к искушениям проявляет главный герой Алекс - единственный в повести, сцены с участием которого описываются от первого лица. Причина, видимо, в том, что по жизни он убежденный пофигист, который не прочь выпить и даже перепихнуться с той же Вавилонской блудницей, но которого при этом совершенно не интересуют никакие высокие материи и жажда мести ему тоже чужда. Такая душевная устойчивость свойственна, пожалуй, только пневматикам, над которыми уже не властны никакие страсти тварного мира и к которым потому не липнет никакая грязь. Общение с Алексом влияет даже на демона Абаддона, который по идее должен быть таким же разрушителем, как пресловутые всадники, но который на деле начинает активно им противодействовать и разъясняет Алексу суть происходящих событий. По версии Абаддона это выглядит так:

"Помимо известных сил, а именно, бога и дьявола, в мире существовали еще некоторые силы, о которых из смертных мало кто догадывался, а из демонической и не только когорты о них знал каждый второй. Это была некая полиция тонкого мира, именуемая стражами. Они отвечали за мироздание, но и над ними тоже имелись сильные. И вот эти вот самые сильные и являлись теми, благодаря кому и было сотворено мироздание. С давних пор стражи и их начальники шли рука об руку, но в последнее время в их среде начал назревать конфликт. Это дошло до сил, отвечающих за добро, и Иисус и его братия решила сыграть на этом, наслав на Землю бедствия и всадников."

Демоны, конечно, известные лжецы, и потому верить им на слово не стоит. В предложенной гипотезе наибольшие сомнения вызывает роль Иисуса. Согласно иудео-христианским священным текстам бедствия на людей обычно насылает иная сущность, которую, правда, ортодоксы читают единосущной с Христом, но другие христианские учения это отрицают и низводят ее до уровня погрязшего в невежестве демиурга, а то и "огненного демона", как у маркионитов. Тем не менее ясно, что в реалиях данной повести мотивы действий всадников Апокалипсиса явно отличаются от канонических. К сожалению, слова Абаддона дают мало понимания, что на самом деле представляет из себя эта отвечающая за мироздание третья сила.

Финал повести довольно смутен. Неуловимого ранее убийцу в итоге все же ловят и казнят, и по смыслу ясно, что это должен быть Андрей, но сцены его поимки в произведении как раз таки и нет, зато непосредственно перед этим сорванная с петель дверь валится на героя, от лица которого ведется повествование, то есть, по идее, все же Алекса. Ясно только, что Абаддон решает остаться среди людей в роли преподавателя милицейского колледжа и предсказывает возвращение в этот мир кого-то, кто должен преподать миру очередной урок. Если это намек на Второе Пришествие, так тот урок должен по идее стать последним, а не очередным. Или автор имел в виду какую-то иную высшую сущность?

Итак, произведение больше ставит вопросы, чем дает на них ответы. Рекомендуется поклонникам мистических триллеров и тем, кто любит порассуждать о высоких материях.