Рецензия на сборник рассказов «Сказки Старого Ежа»

— Сказки, значит? — спросил я задумчиво. 

— Глянь, — попросил шеф. — Вдруг понравятся.

— Тут, понимаешь ли, всё сложно… — осторожно начал я.

— Все равно глянь, — перебил шеф.

***

Оценивать сказки мне всегда сложно. К сказкам я с детства относился с особым трепетом. Пробовал даже пару раз написать, пока не понял: уровень не тот. Не потяну, нужно еще на кошках  на взрослых потренироваться. 

С тех пор, как в нашей семье завелся детеныш, я бросил попытки сказки писать и стал чукча не писатель, чукча читатель. Некоторые читал — и кайф ловил. Другие читал — плевался. Очень мне не нравится, когда написатели считают, что раз для детей, то можно и халтуру выдавать. Ну а чё? Дитё маленькое, не заметит…

Дитё-то, может, и не заметит. Но я замечу. (Далее следует героическая музыка, а у меня за спиной развевается плащ, который я одолжил у Супермена). 

Короче, поехали. 

Первое, что я так и не понял: на какой, собственно, возраст рассчитаны эти сказки. И зачем там в скобках написано, что они истории. Вот так: “расскажу вам сказку (историю)” — автор что, не смог определиться, какое слово лучше оставить? 

Но вернемся к возрасту. Написанные нарочито примитивно, упрощенно, истории короткие, понятные, и, вроде бы, всё хорошо: Ёж рассказывает, зайчики слушают, а потом Ёж вдруг такой бах! — “прогресс вытеснил волшебство”. И я тут же представляю, как своему четырехлетнему пытаюсь разъяснить, что это чересчур образованное животное имело в виду. Четырехлетнему, потому что для пятилетки эти истории будут интересны только при наличии крутых картинок, а как в школу пойдут — так вообще не до ежей станет. В общем-то в сказках довольно много мест, которые непросто будет объяснить ребенку, а некоторые даже мне нужно объяснять. 

Вот, например, читая сказку про сову, я точно буду объяснять ребенку, почему люди охотились на волшебников и магов, а потом казнили их. Ладно, Ёж тут отвечает за меня: мол, много злых волшебников появилось, сильно хотят людьми управлять. Ладно, скажет детеныш — ну и я вместе с ним — значит, они злые, а люди хорошие, но почему тогда лесная фея дает злым магам приют? Она же была хорошая! Ребенок зависнет на этой истории — будь здоров. Так что в целом она, конечно, весьма полезна — чтобы порассуждать вместе с чадом о добре и зле. Но никак не готова к употреблению. 

А я лично завис тут на фразе, что фея помогала людям “через сову”. И самое обидное: автор никак не разъясняет это дальше. Понимай, типа, как знаешь, ты же ребенок, ты умный и изобретательный. Чего тебе стоит понять, как фея помогала через сову? А автор — человек взрослый, занятой, ему не до того, чтобы такие мелочи обдумывать, примеры прописывать. У него муза, ему ее ловить надо. 

Тут вообще удивительно мало конкретики. В сказках должна быть конкретика, ради нее дети их и слушают. Детям не интересно, куда там вы и как растекаетесь в философских рассуждениях, сказка на то и сказка, чтобы в ней происходили сказочные события, а не “заяц не мог долго найти подход к дракону, но в один прекрасный день нашел и смог заставить его сказать, что драконы — самые большие и важные”. А ведь это был ключевой элемент истории. Если дракон это скажет — все драконы превратятся в ящериц. И сам момент, как заяц обводит вокруг пальца дракона — можно было бы обыграть. Но зачем? Сами придумаете!

Вообще во всем тексте сквозит небрежность, халатность. Подозреваю, будь текст сложнее, она была бы заметнее. Но и в таком варианте — хватает. Первая сказка, второй абзац: четыре вариации слова “стал” в четырех предложениях подряд. В третьей сказке кровь вместо героя смотрит на чудовище и тут же стынет: “увидав его, кровь стынет в жилах”, в четвертой Ёж “посмотрел” и сразу же — “осмотрел”, и еще раз “осмотрел” через предложение, в шестой — “игра началась еще веселее”, а из седьмой процитирую: “Старый Ёж осмотрелся и нашёл удобный пенёк, на который он сел. Зверята быстро сели возле него и стали слушать”.

Такого вот — очень много. Учитывая, насколько мало текста, насколько короткие и простые истории, совершенно неясно: неужели так трудно вычитать? Был бы вычитанным текст, глядишь, и сами эти ежиные истории не казались бы столь невнятными. Потому что логика автора понятна, и вполне понятно, что именно он хотел сказать той или иной сказкой. Но лишь изредка это его заявление выглядит не притянутым за уши. Герои — по крайней мере, слушатели сказок — абсолютные функции. Все эти зайцы, белки и прочие детеныши. Им бы хоть характер какой, хоть один на всю толпу, хоть какого-нибудь хулигана завести, чтобы каждая следующая сказка начиналась не “зайцы опять баловались”, а “заяц Василий толкнул младшего брата”, “…укусил волчонка”, “…нагрубил альбиносу”. Нет, Василия в сказах не было, это я его придумал. Мне было так скучно, что я даже зайца Василия придумал. Ну, хоть альбинос — был. 

И тут, пожалуй, задам вопрос, который не давал мне спокойно жить всё то время, что читал. Почему “Старый Ёж”, но “умная утка”, “заяц-альбинос” и так далее? Что за дискриминация остальных животных? Ёж тут вообще выходит чересчур крутым. В последней сказке, например, Ёж говорит, среди прочего, что медведь не может быть главным в лесу, потому что спит зимой, а сова не может — потому что бодрствует ночью. Угадайте, кто стал главным? Правильно, Ёж! Несмотря на то, что и зимой спит, и днем спит. Я лично думаю, что это потому что у него имя с большой буквы. 

***

— Глянул? — спросил шеф. 

— Ага, — сказал я. И гордо добавил: — Зайца Василия придумал!

— Тебе там зайцев мало было? — удивился шеф.

— Достаточно, — ответил я. — Но все на одно лицо. Даже альбинос. 

— А Ёж-то что? — попытался выяснить шеф.

— А Ёж там главный, — ответил я. — Правда, теперь ему спать некогда.