Рецензия на роман «Черный замок. Часть 1»
Сны в чёрном-чёрном замке
Позволю себе привести абзац из романа, достаточно адекватно и кратко описывающий его содержание:
«Дэвид устал от однообразия. От моей ненависти. От безумия Анны. От денег и широкой известности в узких кругах. Он захотел её любви и не нашел ничего лучше, чем посадить в одну клетку со мной. Теперь дрессирует и изучает. Что-то даёт, что-то отбирает. Кормит обещаниями и угрозами».
Здесь всё становится понятно, если знать, что Дэвид – злодей-антагонист, Анна – его жена – жертва, ставшая сообщником, «я» - главгер по имени Анри, вернее, антигерой, профессиональный боец, в силу довольно смутных обстоятельств зависимый от Дэвида. А «она» - главная героиня, дама без имени, но обладающая поразительными качествами.
К сожалению, абзац этот, который после лёгкой правки мог бы послужить аннотацией к произведению, я нашёл лишь где-то в глубине объёмистого текста. А при его чтении на протяжении многих страниц всё это вовсе не очевидно.
Похоже, это специальный авторский приём: начать роман с момента, когда действие уже идёт полным ходом, по мере развития повествования подбрасывая предшествующие события, персонажей и так далее. Иной раз приходится напрягаться и просматривать уже прочитанное, пытаясь понять, где и когда о данных обстоятельствах уже сообщалось, или они лишь теперь проявились в теле романа.
Если это и правда приём, то он весьма спорен – далеко не все читатели обладают нуждой степенью терпения. Но и у тех из них, интерес которых возбудили описываемые события, и кто хотел бы следить за их развитием, всё равно остаются недоумённые вопросы. К примеру, что именно предшествовало прибытию героини в зловещий замок? Каков её статус в этом мире? Когда ей подарили вдруг выскакивающий по ходу дела топаз? И кто такой, в конце концов, этот постоянно упоминаемый героями, но ни разу не появившийся на страницах Сергей?..
То же самое касается и данной вселенной (жанром романа указана альтистория, но это, скорее, магреализм и фэнтези о параллельном мире). Устройство этого мира намечено мимолётными и редкими упоминаниями. Вроде бы, в нём существуют национальные государства, как в нашей реальности – по крайней мере, Англия, где происходит действие, Россия, кажется, Франция. Однако государство здесь имеет гораздо меньшую власть, чем в реальности: общество разделено на кланы, часто враждующие и выясняющие отношения при помощи кровавых турниров, на которых выставляют своих бойцов. Одним из которых Анри и является.
Плюс имеют место магические эксцессы и вмешательство в жизнь людей иномирных сущностей – неких могущественных богодемонов.
И это, в общем, всё. О том, каким образом эта вселенная возникла, в каком отношении она находится к нашей, как функционирует это странное социальное устройство, ничего не сказано – во всяком случае, в первой книге пенталогии.
Однако, в конце концов, всё это не суть важно – автор явно не ставил перед собой задачу конструирования вторичных миров. Её увлекала, прежде всего, изысканно-изощрённая любовная игра героев, что-то на грани садо-мазо – и физического, и эмоционального, нечто отдалённо напоминающее события фильма Романа Полански «Горькая луна».
Героиня похищена владельцем замка – сластолюбивым и жестоким аристократом Дэвидом, который её вожделеет. Она отнюдь не первая такая – даже его жена Анна раньше была невестой Анри, который в силу каких-то махинаций Дэвида «проиграл» ему и её, и родовой замок, и даже личную свободу. Ради любви к Анне он стал послушным псом негодяя: гладиатором на турнирах и исполнителем тёмных дел. Одно из которых – похищение главной героини.
Она же – условно, наша соотечественница, почему-то сбежавшая от семьи в России – сначала предстаёт «серой мышкой», типичной беспомощной «девицей в беде». Хотя это вовсе не так, и по ходу повествования автор с наслаждением показывает злодею, насколько роковую ошибку тот совершил, притащив в свой дом эту бомбу.
А основная мотивация «бомбы» - безумная страсть к Анри. Да-да, тому самому продавшему себя гладиатору, который исполнил её похищение. Генезис этого чувства раскрывается, на мой взгляд, не слишком подробно: просто несколько раз указано, что её неудержимо влечёт к этому мужчине.
Забегая вперёд, надо бы отметить, что и у других героев мотивация и психологические процессы, приводящие к тем или иным их решениям, раскрыты довольно-таки скупо.
Ясно одно: ради Анри героиня готова на всё: не то, что на смерть и мучения – это само собой, а даже и на устройство его личного счастья с другой женщиной. Причём не только в будущем, но и в прошлом – мир-то магический… Впрочем, я и так уж достаточно наспойлерил.
Вот так, из страсти героини, любви и ненависти героя (к героине и своему поработителю соответственно), похоти Дэвида, углядевшего в героине новую игрушку, которой жаждет обладать, гнева и жестокости Анны, чья душа давно растлена её зловещим мужем, а также из вожделений и страстей многих других героев и складывается сложная, многоплановая, порой малопонятная игра, которая составляет сюжет произведения. В этом фантастическом действии сон и явь сплетаются до полной неразличимости, и в сетях этих бьются пойманные герои.
«Как будто игра приобрела новую глубину. Хозяин перестал контролировать доску, а стал одной из фигур».
Игра эта несёт ещё и налёт некоторой стильной извращённости. Высокопарные светские диалоги, любовные и светские, описания ослепительных нарядов и драгоценностей перемежаются со сценами грубого и дикого – и по сути, и по описанию – секса. Впрочем, подобный контраст может показаться и сильной стороной романа.
А позже начинаются ещё и магические проявления. Например, выясняется, что героиня не чужда оккультных способностей – во всяком случае, запросто появляется в снах главгера, да и не только.
Кстати, странно, что это так удивляет других персонажей – вроде бы потусторонние явления для этого мира дело обычное. Во всяком случае, у того же Анри имеется некто вроде духа-покровителя его рода, с которым он общается также во сне, но которой вполне субъектен и оказывает непосредственное влияние на реальность. В дальнейшем, кстати, героиня подчинит себе и эту опасную сущность, заставит её желать себя и наделит этого трикстера именем Зверь и обликом мистического волка, чуть ли не мифологического Фенрира.
И не только с ним она так обходится. Посредством своих колдовских чар она подчиняет всех вокруг, не разбирая ни возраста, ни пола: и хозяина замка, и своего похитителя и тюремщика, и присланных мучить её бойцов. При этом выясняется, что она ещё и каким-то образом, после пары занятий, становится мастерицей боевых искусств, легко побеждая нескольких вооружённых тренированных мужчин. Более того: они повержены не только физически, но и эмоционально – с помощью нехитрых психологических манипуляций она делает их своими преданными поклонниками.
То же самое происходит, как ни удивительно, и с окружающими её женщинами, которые в такой ситуации, обычно, напротив, преисполняются к «выскочке-сопернице» недобрыми чувствами. Но героиня растопляет сердце и жестокой взбалмошной гладиаторши, и суровой кухарки, и призрака матери Анри. Кажется, даже злодейка Анна испытывает к ней невольное уважение.
При этом не очень понятно, откуда берётся в героине эта оккультно-психологическая мощь, о которой она изначально сама не ведает. В первом романе, по крайней мере, это не раскрывается, лишь делаются смутные намёки на её принадлежность к неким потусторонним силам. Во всяком случае, почтительное изумление перед ней ближе к концу романа проявляют и берегущие замок полубожественные сущности.
Это походит на развитие главного героя в цикле Макса Фрая о городе Ехо, постоянно «прокачивающего» свои магические способности – без видимых усилий со своей стороны. Правда, в разбираемой вещи это описано без присущей Фраю скрытой иронии. Вообще-то, героиню, которая изначально ничем особенным не выделяется, но потом ударными темпами становится и изменяющим реальность магом, и отменным бойцом, и легко взбирающимся на стены ниндзя, и, само собой, невероятно сексуально привлекательной особой, можно заподозрить в «мэрисьюшности». Однако в данном случае такое впечатление сглаживается трагическим колером.
Кажется, что при таких способностях героиня запросто может низвергнуть Дэвида и сама стать хозяйкой замка, в каком-то смысле к этому всё и идёт. Однако жертвенная любовь героини к Анри и её обещание отомстить за его унижения и муки влечёт её к неизбежной смерти – по причинами слишком сложным, чтобы тут их излагать, лучше прочитать роман. И уже это в значительной степени избавляет образ героини от лубочной двухмерности.
Всё, что написано до сих пор, представляет вещь достаточно интересной и оригинальной, хотя и спорной. Однако её чисто техническое исполнение часто разочаровывает. Уже сказано, что начало выглядит грубо отрубленным, то же самое можно сказать о финале: роман обрывается неожиданно, накануне важного турнира, которого ждут все герои.
Понятно, что он будет описан в следующей книге, но ведь это цикл из отдельных романов, а не один большой в пяти частях... Для примера можно привести серию Роджера Желязны «Хроники Эмбера», где каждый роман, как положено, имеет завязку, кульминацию и развязку, хоть действие и развивается линейно на протяжении всего цикла. А «Чёрный замок» структурно напоминает какую-то мыльную оперу, где оно продолжается без начала и конца, и длится, пока хватает терпения у зрителя.
При этом в нём удручающе мало экшена – очевидно, что автору это не очень интересно. Но тем не менее для подобного жанра экшен обязателен. Да, несколько таких сцен есть, но по большей части действие описывается как-то поспешно и походя. Некоторые же потенциальные экшен-сцены и вовсе опущены, вроде другого опасного турнира, к которому Анри серьёзно готовится на протяжении одной главы, а следующая начинается с того, что он уже едет с него победителем…
А вот что автор явно любит, так это разговоры – практически, большая часть текста состоит из диалогов. Местами это явное злоупотребление, например, в самом начале, когда длиннейшая беседа героев с калейдоскопической сменой фокала очень затрудняет восприятие.
Иногда через диалог передается даже действие – например, одна из постельных сцен. Приём, конечно, оригинальный, но крайне спорный…
Вдобавок, видимо, в погоне за аристократическим изяществом речи героев, автор порой делает её слишком книжной, как не будет говорить ни один, даже самый образованный и изысканный человек. Вот, к примеру, выступление героини, крайне возбужденной и находящейся под воздействием изменяющего сознание средства:
«Вряд ли этот план выдержит проверку временем. Останься я с Дэвидом хотя бы на десяток минут наедине… Выцарапать ему глаза и прокусить шею тоже слишком просто, но какое сильное искушение. Давно такого не испытывала. Но даже сумей я справиться с этим порывом, сжав свою ненависть до такого ослепительного лезвия, которое сверкает у тебя в глазах... Я никогда не смогла бы стать такой же полезной для осуществления его планов, как ты. Эффектная смерть, принявшая облик человека...»
А вот вещает злодей:
«Всемогущие боги, как же я мечтаю о том, чтобы вы не были так печальны и злы, когда смотрите на меня или произносите моё имя. Простите, но боюсь я не смогу остановиться на половине пути. Я сделаю всё, чтобы получить вас. Даже услышав ваше предупреждение о демонах. Предпочту рискнуть всем миром и умереть от ваших рук, чем откажусь от борьбы»…
И так далее. Подобные словесные конструкции, возможно, были ещё уместны в романах века XVIII, но уже не XIX. На этом фоне гораздо естественнее и сильнее выглядит, например, диалог главгера с кухаркой, при котором персонажи говорят простыми словами, без красиво закрученных фраз.
А в некоторых пассажах в погоне за сильной метафорой эффект достигается почти комический:
«Чертыхаясь под нос, я выползла из-под груды частей его тела, мимолётно удивившись тому, что он сам опять возбудился»...
Или: «поцеловал кожу, под которой мерцал кровеносный сосуд».
Встречаются, впрочем, свежие и точные, хоть зачастую и на грани фола, абзацы:
«Внезапно исчезла вся атмосфера желания и возбуждения, содранная злобным смехом женщины чуть клацающей стеклом бутылки об стакан. Она пригубила и опять села на стол перед ним. Расставив ноги и насмешливо улыбаясь».
Однако, на мой взгляд, тут, как и во многих других местах, имеет место перебор с рубленными, незаконченными предложениями.
Есть и интересные метафоры, скажем, «скучающие нотки акулы, готовой убивать».
В общем, порой стилистика этого произведения оригинальна и способны доставить эстетическое удовольствие. Тем досаднее плохая вычитка текста: часто стоящие не на своих местах или отсутствующие там, где надо, запятые, игнорирование правил написания слитно и раздельно, отточия из четырёх точек, или употребление словечек, вроде «залазят».
Имею возможность, способности и желание написать за разумную плату рецензию на Ваше произведение.