Рецензия на роман «Райгард. Уж и Корона. Книга I»

Сначала предоставлю слово поэту, филологу, редактору Диане Коденко, — эту рецензию я размешаю с её разрешения и одобрения. 

«А давайте я вам про отличную книгу расскажу.
Александр Ковальский. «Райгард».
Это та самая фэнтези, которую я так люблю, — которая не фэнтези никакая на самом деле. Мне всегда больше всего интересны произведения, которые взрывают рамки жанров, разрушают привычные ожидания и стереотипы. Которые говорят свое — не похожее ни на кого — слово. Вот это именно тот случай. 
Наконец отдышалась и могу спокойно написать про «Райгард». Ну, спокойно — это я загнула, конечно. Неспокойно.
В общем, это очень крутая книжка. Очень моя.
Во-первых, все герои там — абсолютно живые и настоящие. Их видишь глазами — и безумный мир вокруг видишь их глазами. И люди там становятся больше себя, порой даже больше, чем могут вместить их представления о себе и их физические возможности. И любовь трансформируется во что-то иное, огромное, что даже и не знаешь, как назвать.
Во-вторых, мир этот, пропитанный фольклором вперемешку с нуаром, завораживает. И сочетаемостью вроде бы несочетаемых реалий, и атмосферой своей зыбкой и мерцающей, когда одно пространство в другое проваливается, и устройством, и мифологией, и ощущением предела, крайней точки, когда еще шаг — и все сломается. Всем сразу.
В-третьих, язык. Это очень здорово написано. Всерьез здорово, без скидок и реверансов. Крепко, красиво, глубоко. Тот самый случай, когда в итоге сказано гораздо больше, чем совокупность всех имеющихся там слов. Когда за словами отрастает пространство — и это не про сюжет, не про саму историю, это именно про языковую магию, которая сама по себе работает, дополнительно и поверх сюжета.
В-четвертых, время. В тексте проставлены даты, но не обольщайтесь, вы ничего не знаете про эти 1900-е. Очень скоро наступает момент, когда сложившиеся было представления начинают разваливаться и сходить с ума. Это невероятно круто. Невероятно.
И все это очень болит, конечно. Живет потому что. Цепляет и не отпускает.
Я всегда одновременно читаю книжки «как филолог» и «как девочка». И часто бывает, что одной ипостаси норм, а другой чего-то не хватило. Здесь все участники процесса в восторге и явно еще вернутся в эту книжку через какое-то время.
А пока я пойду читать другие книги. Но того же автора».

Текст Дианы для меня — из серии «почему не я это написала, я ведь что-то в этом направлении и думала?!». Ответ на это «почему» прост. Страшно писать о любимых книгах — а вдруг наговоришь чуши, а вдруг расстроишь или разочаруешь автора... Но сегодня наберусь наглости храбрости и напишу кое-что. А пока собираюсь с духом, начну издалека.

Когда человек тебе дорог, ты не знаешь, насколько он хорош собой, да и вообще — насколько хорош, если взглянуть на него со стороны, а не твоими сияющими, как 200-ваттные лампочки, глазами. Он такой, как надо. Такой, как нравится тебе. Примерно так же обстоит дело с текстами, поселившимися в твоём сердце, — чем больше воспринимаешь книгу как «свою», тем меньше тянет разбираться и формулировать, какими нитками она сшита и каким составом склеена. Можешь, наверное, но не хочешь. Ты берёшь книгу в руки бережно, осторожно сдуваешь пылинки, и ещё у тебя специально для неё есть закладка с корабликом, которая так и живёт в ней, потому что в этот мир ты обязательно вернёшься. Ривенделл, Цинтра, Реттерхальм, Винтерфелл... И едва ли не чаще будут звать Ликсна, Крево, Мариенбург...

Беларусь, Польша и Балтия где-то в ином пространстве-времени. «Райгард» Александра Ковальского. 

Ключевая, на мой взгляд, особенность «Райгарда» — мистическое как данность. Оно так тесно переплетено с обыденным, что напрашивается заезженный термин «магический реализм». 

Первая книга цикла — «Уж и корона» — поразительно цельная и гармоничная. Взаимодействие миров по обе стороны Черты, эпох и людей настолько чётко выстроено, что о структуре текста во время чтения и не задумываешься, как, скажем, не задумываешься о гравитации. Кажется, что писателя озарило и он выдохнул этот текст... Но, сдаётся мне, найти идеальный баланс — редкая удача для книги, и даже дар Божий + высочайший уровень мастерства автора — не гарантия. Баланс — и в сочетании жанров. Фэнтези и социальная фантастика прекрасно уживаются в одном тексте. 

Эта книга не быстрая и не медленная — такая, как надо. Для читателя погружение в другую реальность и возвращение в свой мир происходит с оптимальной скоростью — так, чтобы и кессонной болезни не было, и кислорода хватило. И если это «его» книга — вернётся из неё другим. Текст не назидает, не морализирует, ни в коем случае ничего не навязывает. Вот тебе, друг, живая жизнь — подними глаза и взгляни ей в лицо. И когда встанешь перед выбором, сдаться или выстоять, рядом встанут герои Ковальского — из разных его книг. (И, например, скажут, мне: да соберись ты уже и скажи доброе слово о нашем создателе, понравится ему или не понравится — чай не укусит.)

Александр Ковальский — создатель настоящих, сильных, глубоких Текстов (именно так, с прописной буквы). Слово — его родная стихия. Читаешь и словно кино смотришь, всё перед глазами, и при этом кайфуешь от текста так такового. Как он умеет показать свет, это же нечто удивительное. Да у него всё — настоящее. Он не сочинитель — он проводник, такое невозможно не чувствовать.

И ещё. За текстом всегда видна личность автора, хочет он того или нет. И тебе либо симпатичен Тот Кто По Ту Сторону Текста и хочется с ним разговаривать, либо нет. В книгах Ковальского автор вызывает безусловное доверие. Он не кукловод — не будет манипулировать, дёргать за ниточки эмоций. Демиург, который приглашает в созданный им мир. И когда я хочу поблагодарить за это, у меня не хватает слов. Всё равно, что пытаться сыграть на пяти гитарных аккордах благодарность Моцарту за его музыку... Но я уж как умею.

Спасибо, Александр Юрьевич. Пиши ещё. С днём рождения!