Рецензия на рассказ «Малолетка»
«…сливы дали ранние плоды. Кругом всё цвело. Летали шмели и бабочки. Девочки катались на велосипедах в своих юбках. Как можно на велосипеде и в юбке?» - вопрошает один из героев рассказа, тот самый малолетка.
А я спрашиваю: как можно было создать такой рассказ, на который не знаешь, как реагировать? Чем руководствовался автор, когда его писал, какова была его цель: провокация читателя, передача ему скрытого послания, пародия или же… пустота? Абсурд ради абсурда, because I can? Я склоняюсь к последнему.
УВД, внутренние стены которого выкрашены зеленой и белой краской. В кабинете – портрет Сталина, в фойе… простите, «фае», портрет Путина. И если путинский уместен, то сталинский вызывает вопрос: ради символа ли он сюда втиснут, или для красного словца, чтобы занять место в строке? И так с каждым объектом, возникающим в кадре. Знаете, если в любое произведение, даже самое захудалое, засунуть тему гомосексуализма, получается артхаус, по которому хочется в полной мере пройтись своим синдромом поиска глубинного смысла. Проходишь раз, проходишь второй; находишь ловкую аллегорию, а потом понимаешь, что только что сам придумал этот смысл, потому что его тут не было.
(Но если вам интересно, на какой скрытый смысл я бы поставил с большей уверенностью, так это на то, что «Следаки бóльшие пид%расы, чем голубок-малолетка». Все же создается впечатление, что автор не симпатизирует ни следакам, ни птичке, пойманной ими в силок).
Автор повествует свою байку легким, ироническим стихом в прозе (или прозой в стихах?). Довольно бодро начав и успев высмеять саму суть рифмы как явления («Допрос шёл. За окнами дождь тоже шёл.»), рассказчик сбивается, стоит ему перейти к словам малолетки. Стих исчезает, и из уст героя звучит обычная реплика. И если в том была какая-то особенная задумка, она выглядит исключительно как неумение продолжить в стихах. То, что персонаж, который говорит «пи%датый», «в сраку», начинает выражаться аки ботаник, решивший переквалифицироваться в поэты («Природа лета благоухала вокруг. Насекомые оплодотворяли цветы») – забавно, конечно, но… Ладно, засчитаем за «фичу».
Теперь о явных ляпах. Если персонаж малолетка, то почему он говорит «Я же тогда был молод»? Он рассказывает про лето («Тётки обмахивались опахалом, а дядьки ходили в трусах»), описывает то, что видел своими глазами, и тут же «По вечерам они смотрели новости». Как это относится к лету или к летним впечатлениям в целом?
В таком произведении хорошо смотрелась бы феня, воровской жаргон. Я и ожидал ее увидеть, но не судьба. Получилась бы «байка одного зэка о другом зэка», такая нацарапанная на мятом тетрадном листке малява, и можно было бы простить простецкие рифмы, многочисленные ошибки и нарочито втиснутую брань, которая сама по себе недостаточно стилизует рассказ.