Рецензия на сборник поэзии «Застывшее время»

Как корабль назовете – так на нем и напишите!

Я более-менее вливаюсь в творческую жизДнь и раздаю долги, которых за почти год отсутствия накопилось немало. Я про всех и все помню. И в самом начале списка недописанные поэтические рецензии, которые вот начинаю дописывать.

Наверное, пиши я их тогда что-то было бы по-другому. Все таки можно сказать – постарела, к маразму придвинулась еще ближе. Возможно. Но я буду считать, что основные мои верования поэтические и постулаты литературные все же остались прежними.

К чему, собственно, эпиграф? 

А вот к чему. 

Открывая сборник стихотворений Талани Кросс «Застывшее время» первое, на что натыкается взгляд – авторское примечание «графомань».

Меня всегда поражает такое отношение некоторых авторов к собственному творению. Почему вы его так не любите? За что? Вы же вынашиваете эти строки, они рождаются в голове, дрейфуют по мыслям, не дают вам спокойно ходить-сидеть-кому-то даже дышать, пока не родятся. Так почему после завершения сложного творческого процесса под названием «написание», вы их так безжалостно клеймите? Что ж они вам плохого-то сделали, а?

Тема графомани – это отдельная тема для обсуждения вообще и в поэтических кругах в частности. Люди про это мастер-классы и дискуссионные заседания проводят (ни разу не намек, ага).

И то, что для одного графомань – для другого луч света в темном царстве.

Это было лирическое вступление.

Теперь конкретно и о лирике без лирики.

Весь сборник можно проассоциировать с приоткрытой во внутренний мир дверью. Не важно, в чей именно – автора, героя или героев, которые могут быть разными субличностями одного, а может быть и вовсе разными. Важно, что подкупает искренность и честность, которые сквозят по строкам-страницам. Важно, что при чтении использованные автором образы и краски встают перед глазами яркими картинками. Выпуклыми, практически осязаемыми. Поэзия, она ведь именно про это – парой слов в строке создать ту самую картинку, которая бы отпечаталась в сознании. 

Автору этого сборника это удается и удается весьма и весьма.

Что еще удается весьма и весьма – отдельные строки, которые просто простреливают. 

Это одно из самых ценных явлений в стихотворении, когда в толще плотного текста выплывает-стреляет-оставляет размышлять о смысле жизни после.

Среди волн инфошума по проводу

Цифровой мне пошли полукруг.

***

Волны смеются... возможно, над нами.

***

У грусти в бокале просрочена дата,

***

Я ведь шла в Изумрудный город,

Но пришла почему-то в Готэм.

Это только малая часть тех самых якорей, которые цепляют по тексту.

В техническом плане есть пара моментов, на которые можно обратить внимание и которые вполне безболезненно лечатся, не доставив автору особых хлопот. 

Во-первых, это растечение мысью (али мыслию – то пусть филологи спорят) по древу. 

Сундук, Протяни руку, Шелковым ветром – мне кажется, тот случай, когда Автор разогнался и не затормозил во время. В результате в потоке текста вязнет смысл. Можно безболезненно сконцентрировать, от чего тексты выиграют и станут более прицельностреляющими.

Во-вторых периодические сбои ритмо-размера:

А меня боятся твои мыши,

Хоть и знают - ты мне очень дорог.

Вот здесь абсолютно без потери смысла и слова можно сделать инверсию: «а меня твои боятся мыши» и ритм уже не спотыкается.

У кого-то и где-то это может прокатывать. Но в данном случае все стихотворения очень мелодичные, музкальные, как будто льющиеся из сознания в сознание, из потока в поток. Поэтому, когда поток нарушается и мелодика прекращается – прекращение это выходит для читателя болезненным.

Но любая техника на самом деле очень легко выравнивается. Гораздо сложнее выровнять то, что называется «нечего сказать» или «не о чем писать». Здесь видно, что автору и хочется говорить, и можется. А самое главное, что в самих стихотворениях чувствуется авторская любовь и теплота, вложенная в строчки. Только вот в заголовке почему-то Автор обзывает их графоманью.

Не надо так!

И вдохновения!