Рецензия на роман «Право на доверие»

И грянул сплин

Главная героиня грустит и советуется с кошкой. Автор любит метафоры и проявляет пугающую дотошность при описании выдуманного мира. А рецензент пытается проследить, как этот роман встраивается в контекст современной жанровой беллетристики.

Для начала, пожалуй, не помешает дисклеймер. Рецензируемый роман местами очень хорош и даже способен в чём-то поспорить с классическими фэнтези-сагами, которые считаются эталонами жанра. Мне импонирует подход автора к работе. Я был бы рад, если бы мой разбор содержал исключительно похвалу (и такие надежды были, когда я читал пролог). Но некоторые моменты смазали впечатление.

Позволю себе метафору в стиле автора, чтобы в паре абзацев обрисовать свои впечатления от прочитанного.

Я сравнил бы эту историю со средневековым замком. Вот он высится на холме в закатных лучах, величественный и грозный. Мы любуемся издали его башнями; флаг на шпиле трепещет, как язычок огня. Нам хочется посмотреть на замок поближе, и мы ускоряем шаг. Но дорога сворачивает, огибая болотце, потом ныряет в лесную чащу. Путь нам преграждает телега; её хозяин — деревенский мужик — долго жалуется нам на неурожай и на ведьму-тёщу. Кое-как миновав его, мы сталкиваемся с поддатым барончиком — он матюкается через слово и пытается вызвать нас на дуэль. Ещё через пять минут натыкаемся на кибитку странствующих артистов, у каждого из которых припасён собственный рассказ, требующий подробного изложения...

Короче говоря, к замку мы выходим к полуночи. Он никуда не делся, но башни уже почти не видны в потёмках. Да и мы уже не в том настроении, чтобы восхищаться работой зодчих. Хотя объективно она заслуживает внимания и лестной оценки.

Вот такие у меня ощущения, если вкратце и образно. А теперь перейду к деталям.

Итак, «Право на доверие», автор — Алёна Сказкина. История о девушке-драконе в человеческом облике, которая обладает уникальным талантом, но не верит в себя. Так, по крайней мере, всё выглядит в первом томе. Именно его я рассматриваю в рецензии.

СЕТТИНГ

Проработанность мира и яркие описания — это, на мой взгляд, сильный козырь романа. Многие современные авторы пренебрегают этим аспектом, но в данном случае писательница не поленилась.

Вроде бы сеттинг вполне стандартный — магическое средневековье. Гужевой транспорт, луки и стрелы, клинки и немного магии. Аристократическая роскошь и деревенский труд. Но описывая всё это, автор не отделывается общими фразами, а старается дать конкретику. И если кто-то другой, к примеру, просто упомянул бы избу, полузанесённую снегом, то здесь мы читаем:

Крепкий приземистый дом, сложенный из осиновых брёвен, как и большинство в деревне, покрывала толстая снеговая шапка, из-за чего он напоминал картинку в одной из моих детских книжек. Сугробы, похоронившие под собой весь двор, лежали вровень с наглухо закрытыми резными ставнями. И только узенькая, расчищенная и утоптанная тропинка вела от приоткрытой калитки к двери и ещё в сторону, где стоял низкий сарай.

Во дворцах визуализация ещё ярче. Это понятно, строительные и отделочные материалы там — на любой вкус:

Выложенные белым мрамором стены, разукрашенные цветами и деревьями из янтаря и позолоты. Огромные витражи на восточной стороне, наполнявшие помещение светом...

Уже неплохо, но автор понимает — этого недостаточно, чтобы удивить взыскательного читателя. Нужна изюминка, нестандартный архитектурный изыск. Поэтому в зале — стеклянный пол, а под ним:

...аквариум с яркими экзотическими рыбками. Стекло настолько прозрачное, что, чудилось, приёмная залита водой. Местами поверхность «озера» скрывалась под светлым берёзовым паркетом, выложенным в замысловатый узор.

Мой отдельный комплимент автору — за описания природы. В прологе они более лаконичные, иногда даже простоватые — но это соответствует мироощущению героини, которой на тот момент исполнилось всего девять лет:

Сквозь просветы в молодой листве виднеется синее-синее небо. Пахнет мокрой землёй, травой, свежестью, весной. И мир кажется огромным, таинственным, прекрасным.

Когда начинается основное действие, героиня — уже взрослая девушка. Её наблюдения теперь более структурированы, но она всё так же восхищена природой. И даже зима для неё расцвечена красками:

Вечер взял кисть и гуашь, перекрасил мир в пастельные тона. Бледно-розовый цвет для снегов на вершине горной гряды. Чёрные и сапфировые тени на полях топлёного молока с маслом. Светло-голубой, синий, лиловый для небес, рыже-золотой — редким облакам. Воздух казался застывшим хрусталём, хрупким, прозрачным...

Благодаря стараниям автора мы получаем не только красочную картинку, но и представление о том, как мыслит и чувствует героиня. И это — романисту в актив.

ЛОР / ФАНТДОП

Понятие «лор» — сравнительно новое в русскоязычном пространстве (применительно к нарративу, конечно, а не к врачебной практике). Оно несколько расплывчато, и всё же я выделю его в отдельный подпункт. Имею в виду законы и алгоритмы, по которым функционирует придуманный мир на микро- и макроуровне (включая фантдопущение).

И вот тут-то автор развернулась вовсю. Политическое устройство, предыстория, древние мифы-хроники, нынешние обычаи — всё даётся в подробностях.

Некогда в этом мире властвовали драконы — не метафорические, а настоящие ящеры-летуны, умевшие превращаться в людей. Затем они, однако, сошли со сцены. Остались лишь их потомки, в жилах которых драконья кровь смешана с человеческой. Такие полукровки владеют магией. Они, правда, немногочисленны — зато обычные люди расплодились немерено и завладели миром, хотя лишены магического таланта.

Эти сведения автор преподносит нам в виде справок, которые, как правило, встроены во внутренний монолог героини и переплетены с её рефлексией. Получаются вот такие абзацы:

Когда-то Древние покинули подлунный мир, чтобы люди начали жить, не оглядываясь на драконов, полагаясь исключительно на самих себя, независимо строя свою судьбу. Велико искушение для умудрённых опытом давать наставления ещё не оперившимся птенцам, ведь с высоты прожитых лет все ошибки юных видятся как на открытой ладони...

И так далее в том же духе. Автор, спасибо ей, не вываливает всё единым массивом — старается давать информацию постепенно, дозированно. Это верный подход. И всё-таки справочные абзацы занимают значительную часть романного полотна, особенно в первых главах.

Добросовестность автора — несомненный и важный плюс, но время от времени он принимает гипертрофированные формы и превращается в минус. Автору уже не хватает текста как такового, чтобы ввести нас в курс дела, и она добавляет монументальные сноски.

Рискну предположить — я не единственный читатель, у которого пояснения-глыбы с циферками вызывают фейспалм. Я пришёл почитать художественный роман, а не научную монографию. Отправляя меня по сноскам с упорством, достойным лучшего применения, автор собственными руками выдирает меня из повествования, крушит «четвёртую стену» и развеивает ту атмосферу, которая так старательно создавалась.

Но вернёмся к плюсам романа. Автор даёт не только геополитические расклады, но и традиции, на которые опирается быт:

Тёмная седмица (...) — время, когда короткие, как вспышка, дни сменяются бесконечно долгими ночами. По людским поверьям в середине зимы злые и добрые духи являются в подлунный мир, чтобы наградить или наказать живущих на земле. А потому в народе принято перед сменой лет отдавать долги, просить прощения у недоброжелателей, благодарить друзей: новый год надо начинать словно новую жизнь, с девственно чистого, как только что выпавший снег, листа.

К процитированному отрывку, впрочем, тоже можно придраться — нам здесь только рассказывают о зимних обычаях, но не показывают на практике. К счастью, автор вскоре даёт-таки и картинку. Праздник в захолустном трактире:

Девчата, нарядившиеся в праздничные платья и разноцветные ленты, строили глазки соседским парням, надеясь чуть позже продолжить гулянья отдельно от старших родичей (...) На них с укоризной косились степенные матроны, хранительницы домашнего очага, осуждая и тайно вздыхая по ушедшей юности, завидуя тем, у кого ещё всё впереди. Суровые мужички с почерневшими от работы в шахтах лицами неторопливо, с толком и расстановкой рассуждали о хозяйстве и налогах, погоде, о жёнах и детях.

А вот описание магии вызвало у меня много вопросов. Я вижу здесь перекос. Некоторые аспекты описаны чрезвычайно подробно, даже избыточно, другие же — на удивление лапидарно. И не всегда понятно, авторская ли это недоработка или сюжетный замысел, отложенная интрига.

Далее будут спойлеры.

У героини есть магические способности, стандартные для драконов. Она, во-первых, способна видеть потоки силы, пронизывающие пространство. Здесь у автора, на мой взгляд, получилось слегка банально. Используется слово «плетение», затасканное донельзя («...украдкой бросила плетение»). Ну и вообще, автор демонстрирует вдруг несвойственную ей лаконичность:

На мгновение закрываю глаза, чтобы, когда открою их, увидеть мир совершенно иначе — фантастическим переплетением кружев. Осталось связать свой узор.

За этим пояснением следует мнемоническая считалочка с петельками, пёстрыми клубками и узелками. Она подсказывает последовательность работы с потоками, чтобы магия дала лечебный эффект. Но не очень понятно, какой именно узор видит героиня в этот момент и как он соотносится с материальным миром (с обстановкой в деревенской избе и с пациенткой на лавке).

Во-вторых, героиня умеет считывать эхо чужих эмоций на местности. Этот аспект показан детально. Вот она идёт вдоль дороги — и расшифровывает, что чувствовали люди, проезжавшие тут недавно:

Усталость, смешанная с удовлетворением от хорошо выполненной работы. Ожидание заслуженного отдыха. Тоскливая мыслишка о надоевшей жене и такой же постылой любовнице. Радость встречи. Гнетущие раздумья о непредвиденных расходах.

И, наконец, героиня имеет ещё один дар — уникальный, невероятный. Она способна отмотать время на пару часов назад. Жирный намёк на это мы находим уже в прологе. Затем она применит своё умение в середине первого тома, чтобы спасти похищенную деревенскую девочку.

Я крайне заинтригован — какова механика этой магии? Как эта «перемотка» воспринимается субъективно? Но именно в этих случаях, как назло, всё остаётся за кадром. Автор лишь цитирует заклинание, которым пользуется главная героиня — и вуаля, мы перепрыгнули в прошлое.

Повторюсь — не исключено, что автор, утаивая подробности, приберегает интригу для следующих томов. Но читательское терпение не безгранично. И если постоянно откладывать самое интересное на потом, то это не пойдёт на пользу повествованию.

Один из ключевых элементов лора — взаимоотношения людей и драконов (речь, напомню, идёт не о древних ящерах-исполинах, а об их потомках, чья кровь разбавлена). Основная часть ойкумены заселена людьми, а драконьим кланам досталась периферия — Восточный, Западный, Северный и Южный предел.

Люди, мягко говоря, недолюбливают драконов. Поэтому последние маскируются, если хотят покинуть свои пределы и поселиться среди людей (благо внешне две расы не отличаются друг от друга).

Человеческие королевства (их около полусотни) раздроблены и грызутся друг с другом. Это неудивительно — людям, как заметил один из персонажей-драконов, присуща «самоубийственная агрессивность». Память о Великой Империи, которая существовала в древности, почти стёрлась и превратилась в миф.

Отдельного рассмотрения заслуживает ритуал драконьей инициации — первый полёт, приравниваемый ко второму рождению. Это нечто очень личное, сокровенное. Поэтому я вернусь к нему ниже, в том подразделе, который будет полностью посвящён главной героине.

СЮЖЕТ И КОМПОЗИЦИЯ

Кого-то удивит, может быть, что до сюжета я добрался только теперь. Но я следую принципам, по которым автор выстраивает свой текст. Действие в романе начнётся отнюдь не сразу — а только после того, как автор расставит все декорации, неспешно и основательно.

Итак, древние могущественные драконы завещали своим потомкам мирно сосуществовать с людьми. Завет соблюдался много веков, но потом был нарушен. Часть драконьих потомков решила поработить людей, развязав войну. Этот мятеж был подавлен, его участники заклеймены как предатели.

Действие романа происходит через несколько лет после мятежа. Главная героиня Лаанара тиа Ланкарра — младшая сестра правительницы одного из драконьих кланов. Это значит, что и сама она после инициации войдёт в правящую элиту.

В детском возрасте Лаанару отдали в храм, где воспитываются жрицы-целительницы. Её драконье происхождение при этом не афишировалось (большинство учениц — обычные люди). Но прямо в храме на неё было совершено покушение, и она подалась в бега.

С тех пор она скитается в людских землях, выдавая себя за обычного человека и скрывая своё родовое имя. Живёт одиноко, сводит общение к минимуму. Но вот в шахтёрский посёлок, где она прячется, забредает дракон-изгой по имени Рик — бывший мятежник с клеймом на физиономии. И спокойная жизнь на этом закончена.

Теперь давайте добавим спойлеров и посмотрим, что конкретно произойдёт после этой встречи. Краткий пересказ нужен для последующего анализа.

Лаанара ненавидит изгоя, старается с ним не пересекаться. Но вынуждена обратиться к нему за помощью, когда в соседней деревне кто-то похищает ребёнка. Вскоре удаётся установить, что похищение — дело рук людей-чернокнижников. Они приносят в жертву детей и таким противоестественным способом обретают магические способности.

Главная героиня, использовав свой драконий талант, выслеживает банду и отматывает время назад, чтобы спасти ребёнка. А Рик вырезает банду под корень. Местное население не знает подоплёку резни, и изгоя теперь считают маньяком. Он приговорён к казни, но Лаанара его спасает, наложив вето (это ей позволяет статус целительницы). Теперь изгой — её личный вассал.

Лаанара с Риком покидают посёлок и пробираются по лесам. Между ними возникает симпатия. Но Лаанару настигает отряд наёмных убийц (мы помним, что на неё уже покушались прежде). Дракон-изгой спасает её. Она, однако, тяжело ранена. Беглецам приходится обратиться за помощью. Они останавливаются в замке у человека-аристократа.

Придя в себя, Лаанара решается наконец связаться с сестрой, правительницей драконов, чтобы попросить помощи. В результате инкогнито Лаанары раскрыто. Это разрушает доверие между ней и её вассалом-изгоем. А затем тот и вовсе похищает её.

Оказывается, Рик — не просто бывший мятежник, а один из двух предводителей мятежа; высший аристократ, лишённый всех привилегий. Похищенную Лаанару он доставляет ко второму экс-предводителю. Тот живёт в богатом поместье. Там же живёт колдунья-драконица — именно она, как выясняется, курирует людей-чернокнижников, чтобы расшатать существующий государственный строй.

Лаанару тоже хотят использовать в ритуале, а именно — принести её в жертву. Но Рик в последний момент одумывается, вступает в схватку с соратником и спасается бегством, прихватив Лаанару. Первый том на этом заканчивается.

Как видим, событий не так и много для романа объёмом в 13,6 а.л.

Увы, сюжет то и дело вязнет в описаниях сеттинга, исторических справках, внутренних монологах рефлексирующей беглянки и подробностях жизни персонажей второго плана. Вот почему в начале рецензии я отметил, что чтение этой саги — долгий и извилистый путь.

На мой субъективный взгляд, перед нами здесь — снова пример того, как достоинства романа мутируют в недостатки. Неспешные описания хороши, чтобы создать определённую атмосферу, и поначалу радуют. Постепенно, однако, они начали меня утомлять.

Нет, я не говорю, что в фэнтези-саге должен господствовать зубодробительный экшн. Я лишь хочу сказать, что нужен баланс между сюжетной динамикой и описательной частью. В данном конкретном случае баланс этот, по-моему, нарушен.

Заглянем в четвёртую главу для примера. События вроде бы ускоряются. Лаанара бежит на поиски похищенного ребёнка. Времени мало — ей надо до темноты исследовать участок дороги, чтобы уловить эхо чужих эмоций.

Помните, выше я отмечал, что некоторые магические способности героини описаны очень скупо, а другие — избыточно? Здесь у нас второй случай. На бегу Лаанара прочтёт нам лекцию в академическим стиле:

Не зря мудрые люди говорят, что о доме можно судить по его хозяину. Мир материи и мир духа связаны гораздо крепче, чем может показаться на первый взгляд, и любые проявления чувств накладывают свой отпечаток на окружающие предметы. Легче всего изменениям поддаётся живая материя. Не говорю сейчас о людях и драконах, о внутреннем «я» которых написаны толстые философские трактаты. Но даже растения и животные...

Это только половина абзаца — я оборвал цитату, но лекция продолжается. Наконец героиня всё же спохватывается: «Снова я отвлеклась». Следует несколько фраз по делу, Лаанара ищет конкретный след. Но чуть ниже:

Да, временами каждому необходим рядом человек, способный целиком и полностью понять, а главное принять все наши мысли, чувства, разделить желания. Иногда на один миг хочется распахнуть настежь ворота личного храма, раскрыться до конца, не оставить недосказанных слов. Но чаще, гораздо чаще мы стыдимся тайн, прячущихся в извилистых закоулках нашего «я», напрасно или оправданно запираем двери души на чугунный засов, задёргиваем шторы на окнах, засмаливаем щели...

Напомню, это — один из самых напряжённых и драматичных отрезков повествования. Героиня ведёт погоню. Но рефлексия — не хуже, чем в те моменты, когда она расслабляется у камина зимними вечерами.

Логика, как мне кажется, тоже временами прихрамывает, если брать сюжет в целом.

Итак, Лаанару несколько раз пытались убить (одно покушение мы видим воочию, ещё одно — во флешбэке, о двух других она вспоминает мельком). В первом томе мы не узнаем, кто за этим стоит, — отложенная интрига, окей. Зачем убивать — опять же вопрос. Хотя, судя по намёкам, причина — в уникальной способности героини поворачивать время вспять. Такой мощный дар характерен для древних, чистокровных драконов. И в этом качестве Лаанара, видимо, для кого-то опасна.

Но мне не очень понятно — если убийцы нашли девчонку уже аж четыре раза, то почему её до сих пор не нашла сестра? Ведь та — могущественная правительница с разветвлённой сетью доносчиков (караваны, чтобы вы знали, «являются частью шпионской сети драконов»). Или сама сестра и посылает киллеров? Но даже если допустить такой вариант, всё равно странно — у правительницы была куча возможностей ещё до побега младшей.

Вопросы есть и насчёт мятежников. Один из главарей — Рик — был, как мы помним, схвачен и заклеймён. Теперь он изгой и бомж. А вот второй (самый главный) ускользнул от драконьего правосудия. И теперь этот второй живёт в шикарном поместье. Как так? Драконы не знают, что в этом поместье прячется экс-глава мятежа? А зачем же тогда шпионская сеть?

Впрочем, этому факту удивилась и Лаанара. Значит, автор это предусмотрела. Часть глобальной интриги? Ладно. Но почему тогда изгой-бомж спокойно приехал в гости к скрывающемуся соратнику-богачу? И почему приехал только теперь, а до этого бомжевал? Выполнял шпионскую миссию? Ага, и ради этого завис на всю зиму у деревенской вдовушки...

В общем, многовато вопросов — особенно если вспомнить, как любит автор давать пространные пояснения по разному поводу.

В хорошем детективе, к примеру, вопросы тоже бывают. Но там мы сразу воспринимаем их как авторскую задумку. А здесь они пока выглядят для меня как недоработки — даже если ответы (я это допускаю) есть у автора в голове. Мне пришлось возвращаться и перечитывать некоторые отрывки. Я это сделал, потому что пишу рецензию. Будь я случайным читателем, счёл бы это серьёзным минусом. Потому что хочу понимать прочитанное с первого раза, даже если автор пишет о сложном — для меня это признак удачной книги.

ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ

На момент, когда начинается основное действие, Лаанаре исполнилось двадцать лет. По человеческим меркам — девушка, как говорится, созрела (даже начинает перезревать, на взгляд деревенской публики). По понятиям долгоживущих драконов — детство ещё не кончилось.

Она росла без родителей. Старшая сестра приглядывала за ней после смерти матери. Затем Лаанара несколько лет прожила при храме. Вместе с остальными воспитанницами она постигала лекарское искусство, а отдельно от них — драконьи секреты вплоть до рукопашного боя, хоть и без фанатизма. Если сравнивать с другими драконами, боец она никудышный. А вот обычным людям с ней не тягаться. В одном из эпизодов она, к примеру, расправилась с пятерыми злодеями.

Точнее, почти расправилась.

У Лаанары не поднялась рука, чтобы вспороть горло противнику, который напал на неё с оружием. Она его пожалела — а через полминуты он ударил ей в спину.

Этот эпизод показателен. Лаанара вообще мало приспособлена к жизни в суровом мире, где к тому же есть жёсткая социальная иерархия. Она добросердечна, бесхитростна и слишком погружена в себя. По рождению она — драконья аристократка, будущая соправительница южного клана, но ей претит этот статус. У неё совершенно другой характер. Она не желает править и не готова брать на себя ответственность за других.

И если это учесть, то её побег предстаёт в новом свете.

Да, непосредственная причина для бегства — покушение на неё, совершённое прямо в храме. Лаанара боится за свою жизнь, и это понятно. Но есть ещё причина глубинная, в которой героиня не признаётся даже самой себе.

Лаанара бежит, по сути, от предопределённости, от навязанной роли.

В детстве она дружила с двумя пацанами-сверстниками. Но если вынести эту дружбу за скобки, ей не было комфортно среди драконов. Имел даже место некий комплекс неполноценности — Лаанаре навязчиво, раз за разом ставили в пример старшую сестру, эталонную аристократку-правительницу. Позже, обучаясь при храме, она тоже чувствовала себя отчуждённо — слишком высок был её личный статус по сравнению с другими воспитанницами. Ну а дальше — первое покушение, бегство, необходимость постоянно оглядываться. Это тоже, мягко говоря, не способствовало налаживанию социальных контактов.

Она — чужая почти в любом окружении.

На этом фоне не удивляет её постоянная рефлексия. Мало того, что главная героиня от природы склонна к меланхолии, так ещё ей просто-напросто не с кем поговорить. Легче всего ей, кажется, беседовать с кошкой, которая сопровождает её повсюду. Лаанара может даже спросить у неё совета. Но кошка не ответит — она животное, хоть и умное, со способностью к магии.

С изгоем Риком героиня начинает сближаться под давлением внешних факторов. Она вынуждена быть рядом с ним во время их многодневных скитаний по лесу. Симпатия зарождается медленно и мучительно. Тем больнее удар, когда Рик её предаёт.

Психологически интересен эпизод, когда Лаанару после ранения выхаживает девушка-сверстница — причём отнюдь не служанка, а особа с довольно высоким статусом. Затем они вдвоём гуляют по городу. И Лаанару вдруг поражает тот факт, что в этот момент они хотя бы со стороны выглядят как подруги. Ведь прежде она никаких подруг не имела — ни разу в жизни.

Одиночество — лейтмотив повествования в первом томе:

Жизнь продолжалась, бурлила словно горный ручей или неспешно разливалась равнинной рекой с тихими заводями, но я почему-то чувствовала себя позабытой её течением. Будто все мои знакомые уплывают вдаль на корабле, а я сижу на берегу и смотрю им вслед.

При этом главная героиня — не замухрышка. Внешность — как у типовой ведьмочки из мейнстрима для широкой ЦА: рыжая, зеленоглазая, тоненькая («ем за двоих, а тощая как щепка» — подспудная мечта тех барышень из реала, которые сгоняют диетами лишний вес).

Но эта внешняя красота лишь подчёркивает общую неустроенность.

Лаанара пока не может считаться полноценной драконицей, потому что не совершила ещё свой первый полёт. Что именно под этим подразумевается — довольно тонкий вопрос. В первом томе мы не найдём прямого ответа, только намёки.

Судя по некоторым обмолвкам в прологе, это может быть полёт в прямом смысле — преодоление гравитации. Или, возможно, имеется в виду качественный скачок в формировании личности, всплеск магического таланта:

У каждого человека помимо телесной оболочки имеется вторая, невидимая глазу. Кто-то называет её душой, кто-то аурой, кто-то крыльями.

Ну и, наконец, не исключено, что полёт — это метафорическое обозначение первой интимной близости. Если хотите узнать точный ответ, читайте продолжение, да.

ДРУГИЕ ПЕРСОНАЖИ

Повествование в романе идёт от первого лица, поэтому персонажей мы видим глазами Лаанары. Это накладывает отпечаток на восприятие. Действующих лиц в фокусе не так много, ведь она сторонится других людей (и драконов тоже).

Риккард тиа Исланд (он же Рик) — тот самый изгой. Таких принято называть «неоднозначными персонажами». Человеколюбием не страдает — иначе вряд ли присоединился бы к мятежу, который был нацелен на то, чтобы загнать людей под пяту драконов. Безжалостный боец — а иногда и вовсе выглядит как хладнокровный убийца. Но при этом без колебаний бросился спасать девочку, которую похитили чернокнижники. Возрастом и опытом Рик значительно превосходит наивную Лаанару — и троллит её, пользуясь этим. Но вообще на шутника не похож — горечь поражения и изгнания напоминает о себе постоянно. Мотивы его поступков (в том числе по отношению к Лаанаре) пока не совсем ясны, он во многом остаётся загадкой.

Харатэль — старшая сестра главной героини. Безупречная до оскомины — аристократическая красавица и правительница, преисполненная ответственности за клан. К Лаанаре относится как к несмышлёному птенчику — строго, но снисходительно. Периодически появляется в воспоминаниях Лаанары. Воочию же читатель видит Харатэль лишь однажды, во время магического сеанса «видеосвязи». Истинные мотивы правительницы — тоже пока загадка. Есть подозрение, что имеется некая червоточина, но опять же — ответы в следующих томах.

Крис — друг детства Лаанары (тоже рыжий, кстати). Погибает в прологе, но она отматывает время назад, и он снова жив. Впрочем, вскоре им всё равно придётся расстаться на много лет. Пока главная героиня была в бегах, Крис продвинулся по иерархической лестнице, и теперь его функция — карать драконов-отступников. Хотя в быту он — всё такой же шутник с «веснушчатой наглой мордой». Лично мне этот персонаж показался слишком ходульным. Этакий типаж из женских романов — вернейший друг, который восхищается героиней, развлекает её, но держит себя в руках и не пристаёт.

Хок — пожилой трактирщик, у которого Лаанара снимала комнату. Вполне колоритный дядька. Добродушный, но себе на уме. Искренне заботится о юной скиталице, хотя и расчётливость ему не чужда — целительница под боком полезна. Сына у него нет, зато есть несколько дочерей, которых необходимо пристроить. При этом надо учитывать, что будущий супруг старшей дочери получит по наследству трактир. А значит, подбирать кандидатов приходится ещё тщательнее. Младшую же дочку трактирщик решает отправить в храм — там её и прокормят, и обучат полезным навыкам.

Алис — кошка. Магическая спутница Лаанары. Слово «фамильяр» не используется, но по факту — это именно он. Характер прописан не хуже, чем у людей. Алис высокомерна, обидчива; царственно позволяет себя кормить и лелеять. Но при этом готова броситься в драку, на защиту хозяйки, если потребуется. Способна магически сканировать местность, дополняет соответствующий талант главной героини. Долгими вечерами слушает рассуждения Лаанары и даже, кажется, понимает. В этом смысле Алис — единственная проверенная подруга. Ну и вообще, какой же роман без котика?

Остальные персонажи второго плана упоминаются реже, хотя тоже оказывают влияние на сюжет. Могу, например, назвать мелких деревенских девчонок Ринку и Диньку, взбалмошную «неформалку» Галактию, с которой Лаанара чуть не сдружилась, или предводителя мятежа, которого Рик в финале то ли убил, то ли тяжело ранил. Если говорить в общем, второстепенные герои (за редким исключением) прописаны вполне убедительно, на мой взгляд.

КОНФЛИКТ

Я так или иначе уже затрагивал эту тему, теперь же коротко подытожу. Можно выделить в романе три уровня, на которых развивается сюжетный конфликт: межличностный, внутренний и геополитический.

На макроуровне был вооружённый мятеж. Его идеологи, как мы знаем, по-прежнему на свободе, а значит, равновесие в ойкумене — всё ещё под угрозой. И, конечно, раскол влияет на настроения в обществе, передаётся на микроуровень. Бытовая ксенофобия наблюдается повсеместно. Люди не доверяют драконам, а то и просто их ненавидят.

Собственно, отношения Лаанары и Рика строились поначалу именно как конфликт, фоном которому послужила социальная напряжённость. Лаанара сразу почувствовала к изгою как минимум антипатию, хотя прежде ни разу его не видела. Далее антипатия эта только усугубилась. Изгой доводил юную драконицу до белого каления своими злыми насмешками. Сближение началось только после того, как им пришлось объединить усилия, чтобы одолеть чернокнижников. Впрочем, ближе к финалу первого тома конфронтация между двумя центральными персонажами опять обострилась — вследствие предательства, совершённого Риком по отношению к Лаанаре.

Однако стержнем повествования я назвал бы другой конфликт — между самоощущением героини и ядовитой реальностью. Скромные мечты Лаанары идут вразрез с её статусом по рождению. Мягкий характер не соответствует жёстким внешним условиям. Отсюда — меланхолия, сплин.

СТИЛЬ И СЛОГ

Язык повествования мне в целом понравился. Образность — вот его отличительная черта, которую я хотел бы упомянуть. Автор старается избегать языковых клише в описаниях, это радует.

Метафоры — конёк автора. Большинство из них вполне удались — взять хотя бы цитированный выше отрывок про реку-жизнь и героиню на берегу. Зачастую автору удаётся всего одним нестандартным словом оживить описание, хотя речь идёт о вещах достаточно очевидных:

Ближе к центру дома́ становились богаче, вымахивая вверх на три-четыре этажа. Обрастали черепицей, лепниной и резьбой, флюгерами. Здесь обитали купцы, чиновники и зажиточные ремесленники.

Если открыть роман в середине и ткнуть пальцем наугад, то мы с большой вероятностью получим абзац с добротной описательной частью:

Взошло солнце. Поднялось выше. Косые лучи пронизывали лес, превращая его в причудливое царство светотени, заставляя янтарём гореть стволы деревьев. Пахло хвоей, смолой и талым снегом.

Но временами автора немного заносит, и получается перебор. Вот главная героиня сидит на стуле посреди комнаты, кровать — за её спиной. Далее происходит следующее:

Я медленно обернулась, чтобы встретиться взглядом с парой ошеломлённых хризобериллов глаз.

Вы поняли, что случилось? Представили? Лично мне пришлось перечитывать и усиленно чесать репу. Кое-как я всё же сообразил, что на кровати — зеленоглазая кошка, которая вернулась к хозяйке после длительного отсутствия. Нисколько не сомневаюсь, что найдутся читатели, которые точно знают, как выглядит этот самый хризоберилл. Но вряд ли они составляют явное большинство. А если даже и так, корявость фразы портит метафору, и эффект получается скорее комический.

Ещё пример из этой же категории — описание рынка:

Она добралась до конца торгового ряда, обогнула возведённый на прошлой неделе помост, незыблемым рифом возвышающийся над водной гладью прилавков.

Да, здесь я сразу понял, что за картинку мне транслирует автор. Помост выделяется на общем фоне, отлично. Но «водная гладь прилавков» — это, извините, смешно. И, кстати, присутствие громоздких причастий («...незыблемым рифом возвышающийся...») тоже не красит текст.

В общем, мы наблюдаем в этих отрывках ту же проблему, что и при детализации лора. Чрезмерная старательность даёт иногда обратный эффект. Автор словно боится, что её упрекнут в примитивности изложения, и удлиняет описания без всякой нужды:

Небо наполнилось редким глубоким оттенком, который бывает только в конце весны и гордо зовётся синевой.

«Гордо зовётся синевой» — этот патетический оборот должен придать торжественности, но на деле вызывает усмешку. Он ни о чём. И если оттенок бывает только в конце весны, то он уже по определению редкий, и нет нужды подчёркивать это дважды. Короче говоря, фразу можно было бы урезать на треть без потери смысла и яркости, например: «Небо наполнила глубокая синева, которая бывает только в конце весны».

Похожий пример:

...ночёвку на земле в весёлой компании комаров (хотя для писклявых надоедливых кровопийц ещё рановато)...

Спасибо, товарищ автор, мы в курсе, что комары сосут кровь, пищат и надоедают. И синонимическая конструкция в скобках не добавляет к нашему знанию ничего, только раздражает претензиями на юмор.

Впрочем, оговорюсь — откровенные стилистические просчёты встречаются в тексте редко и не портят общее впечатление. Длинноты — да, попадаются регулярно, но их в какой-то мере можно списать на особенности внутреннего монолога. В том смысле, что созерцательность — вынужденная вещь для одинокой грустящей девушки.

И уж совсем редки лексические ошибки или неточности:

Дракон прошипел сквозь зубы что-то нелицеприятное, причём я не уверена, относилась ли ругань исключительно к непослушной скотине...

«Нелицеприятный» означает «справедливый и беспристрастный», но не «ругательный». А «тыльную сторону ладони» (это уже из другой главы) правильнее будет назвать тыльной стороной кисти. Не от «лишних грамм», а от «лишних граммов». Ну и слово «наруч» — мужского рода, поэтому без мягкого знака. Вот, собственно, и все лексико-грамматические придирки, которые у меня накопились за первый том. Это, в общем-то, мизер. Я не выискивал подобные мелочи специально, лишь отметил некоторые места, где я споткнулся при чтении.

Из плюсов — автор не забывает про речевые характеристики персонажей. Диалоги звучат нормально. Для сравнения — две короткие нейтральные фразы (из разных глав), обе про родственников:

Кабы туда мою Ринку пристроить, младшенькую.

Я не собираюсь лишиться семьи из-за глупой ошибки, нелепой случайности.

Думаю, здесь понятно без дополнительных пояснений, какую из этих фраз произносит деревенский трактирщик, а какую — аристократка-правительница.

Но опять-таки — добросовестность автора вызывает порой улыбку. Меня просто умилил диалог изгоя с неким хмырём на воровском жаргоне. В диалоге — двадцать пять слов, включая предлоги, и при этом — пять сносок. Спасибо, автор! Самостоятельно мы бы не догадались, что означают словечки «хавчик», «хата» и «кореш».

Впрочем, хватит придирок. Перечисленные огрехи — исключения, а не правило. В целом же, повторюсь, язык удобочитаемый и соответствует художественной задаче, которую автор ставит перед собой.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ

Меня удивил и увлёк пролог. Во-первых, понравились описания пейзажей и быта, а во-вторых, я неожиданно обнаружил, что этот отрезок текста — композиционный (а местами даже интонационный) аналог пролога из повести Стругацких «Трудно быть богом».

Судите сами. Девочка и два мальчика гуляют за городом. Выходят на старый тракт (анизотропное шоссе, да). Подначивают друг друга и пикируются. Пацаны выпендриваются перед девчонкой. Один из пацанов предлагает смертельно опасную авантюру (в повести это — стрельба из лука в стиле Вильгельма Телля, в романе же — подъём на верхушку башни, которая вот-вот рухнет).

Но если у Стругацких дети опомнились, то в прологе романа происходит трагедия. Один из мальчиков гибнет, и лишь магическое вмешательство героини (прыжок во времени) даёт ему второй шанс.

Я не знаю, сознательно ли автор ввела такую аллюзию или просто совпало. В любом случае — получается интересно и настраивает читателя на определённый лад. Даже если вышло случайно, я вижу здесь преемственность по отношению к классике.

Может, отыщутся параллели и с более современными текстами? Что-нибудь из категории «фэнтези» с проработанным сеттингом и романтической линией?

Да, в наличии и такой вариант.

Есть достаточно много общего с романом «Невеста», который написала Карина Дёмина. В обеих книгах — послевоенный мир, где ещё не угасла ненависть. Меланхоличная, бесприютная главная героиня. Её вынужденный спутник из враждебного лагеря. Долгие блуждания вдвоём по диким лесам. Инкогнито героини, которое раскроется позже, создав проблемы. Модель отношений «отчуждение переходит в симпатию».

Подчеркну на всякий случай — о плагиате речь не веду. Сознательную аллюзию допускаю, но склонен скорее предположить совпадение. Как мне кажется, и «Невеста», и «Право на доверие» — примечательные попытки соединить ромфант с классическим фэнтези. Точнее говоря, с тем фэнтези-сегментом, где подразумевается серьёзность и глубина.

ЖАНРОВАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ

И вот мы подобрались к главному вопросу, обозначенному в первых строчках рецензии. Каковы координаты этого текста в литературном пространстве? Насколько он вписывается в ландшафт современной жанровой беллетристики?

Сама автор, используя жанровый рубрикатор, обещает нам фэнтези, приключения и романтику. И если два первых пункта сомнений не вызывают, то романтика — вопрос спорный. Сюжет книги не вливается в русло фэнтезийно-романтического мейнстрима. Скорее, это протока к чему-то менее конформистскому.

В рассматриваемом тексте нет даже попаданки — а значит, и большинства сопутствующих клише. Хотя совсем без штампов не обошлось — кошечка-фамильяр подтвердит, драконы нотариально заверят. А фраза «Как же он меня раздражает!», которую мы находим в седьмой главе, достойна занесения на скрижали в зале славы ромфанта.

Оригинальность авторскому замыслу придают и прыжки во времени. Им, правда, уделяется не так уж много внимания. Они вроде бы имеют сюжетообразующее значение — но при этом находятся на периферии сюжета. Бабочка Брэдбери не расправляет крылья во весь размах; гром последствий пока не грянул в масштабах всей ойкумены. Героиня, обманув время, спасла двух детей от смерти и рада, что ей это удалось. Но мир продолжает жить по своим законам, вновь затягивая её в свой жестокий круговорот. Радость потускнеет, а сплин вернётся.

Ну а любовная линия проклёвывается натужно, болезненно. Она имеет мрачный оттенок. Кровь и предательство всегда рядом. Я вообще не назвал бы это романтикой. Но понимаю автора — ей пришлось выбирать из тематического набора, который есть на AuthorToday. «Романтическое фэнтези» — вынужденный вариант за неимением лучшего.

Как видим, поджанр определить трудно. Но я попробую сформулировать.

Перед нами — тягуче-меланхоличное роуд-муви, которое, выбравшись из трясины бытописания, со скрипом берёт разгон через хронооперу и буксует в любовной драме, пропитанной тёмным фэнтези.

ОБЩЕЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

На мой взгляд, роман состоялся, несмотря на спотыкающийся сюжет. Минусов здесь хватает, но плюсы, пожалуй, всё-таки перевешивают. Вещь, что называется, на любителя. История в первом томе — не столько «про любовь», сколько про одиночество. Если вы не ищете в тексте разухабистую динамику и томные грёзы, то попробовать можно.