Рецензия на роман «Игла в моём сердце»
«Этой ночью я покойник,
Очарованный тобою.
В пустоте погас огонь мой.
Пол пропитан моей кровью».
«Помоги» – Специфика
Уважаемые потенциальные читатели! Настоящая рецензия – один большой спойлер. Кроме того, представляет собой больше сформированное субъективное мнение о произведении по прочтению, а не качественный аналитический разбор по требованиям литературной науки. Оттого ради сохранности возможности получить удовольствие от романа и во избежание давления сторонних выводов прошу выбрать, что вам, уважаемые читатели, сейчас важнее – этот текст или же работа писательницы Дарьи Фэйр.
Роман «Игла в моём сердце» определён как ретеллинг. Потому без сравнения с оригинальной сказкой никак не обойтись. Думаю, многие знают сюжет, но если коротко… Волей случая оказалась говорящая лягушка в царском тереме в качестве наречённой невесты младшего царевича. Кручинился от такой судьбы Иванушка, ибо потешно это, да ему одному невесело. Вот только невестушка очень интересной оказалась. Не такой, как казалась. Со всеми заданиями царскими справлялась лучше всех невест, да и, по-хорошему, колдовала только по ночам, пока муженёк спит. Иванушка дыхание затаил, да и жил в ожидании, что дальше. А дальше пир званный, на какой супруга его писанной красавицей прибыла и чудеса творила – озеро лебединое из остатков ужина создала. Уж такой радости упускать нельзя, и Иванушка сжёг сброшенную Василисой лягушачью кожу. Огорчилась она – напрасно он то сделал. Ещё три дня, и жена так человеком бы и осталась. Но муж, если по-простому, облажался, и в печали упорхнула царевна в замок Кощея. И пошёл за ней Иван, и встречались ему медведь, щука, заяц… Хотя стоп, это уже другое. Всё же ретеллинг на то и жанр такой, чтобы из известной сказки сделать что-то новое. Во всяком случае, даже интересно – официальная сказка в этой Вселенной может быть даже народной легендой. А как всё было на самом деле, повествует «Игла в моём сердце».
По закону жанра, сказке положен злодей. Конечно, иногда это нечто абстрактное, например, то же супружеское недоверие в оригинальной «Царевне-лягушке», а не конкретный персонаж. Однако Кощей как ключевая фигура славянской мифологии имеет официальный статус «плохого парня», и просто так слов из песен не выкинуть. Настоящий роман демонстрирует Кощея с абсолютно противоположной стороны. Если существуют доппельгангеры, то Камил – оригинал, а его злой двойник – тот самый из старых сказок. Кощей на всём протяжении романа остаётся злодеем только по документам. Даже в первую встречу, пусть пытаются нагнать страху, тот не нагоняется. Дело даже не в жанрах и тегах: романтическое фэнтези, хэппи-энд. О Кощее говорят его поступки, а не молва о нём. Он престаёт ответственным пограничником. Ему бы отдохнуть лет эдак сто, но некогда. Исправно несёт службу при самых скверных обстоятельствах. Безусловно, чудеса, набитая до отказа сокровищница. Но что они ему? В прислуге – одни немые мертвецы, словом обмолвиться не с кем. Замок постоянно сотрясается, что нисколько не соответствует действующим нормативам по условиям труда, особенно касательно нормативов вибрации (это шутка, духота будет позже). Ещё и в коридорах постоянно кто-то воет. А эти гости с той стороны? Достаточно изматывающе ежедневно, ежечасно наблюдать эти стенания отчаявшихся людей, слушать: «Мама, я не хочу умирать!» и с некоторыми даже сражаться. Работа непыльная, но психологически изматывающая. Таким Кощей и предстаёт – измотанным и уставшим. Это буквально олицетворение термина «выгорание». Но кто его спрашивал? Работать-то надо. И он работает, как те же мертвецы, с таким усердием, как будто ему нравится.
И в этой душевной пустоте проклёвывается, а потом разрастается много, очень много нежности к одному конкретному человеку. И она буквально льётся из него в таком изобилии словесных форм слова «люблю», что мне для восстановления психики потребуется не меньше трёх фильмов с жестокостью, мясом, кровью и матюками, чтобы вернуться из розовой ваты обратно в тонус. Это сугубо моя проблема – тяжело мне в чрезмерной ласке (которая для заявленного жанра, к слову, вообще-то, абсолютно нормальна). В романе она просто до талого концентрированная. Настоящее смакование. Эффект мощный, а для целевой аудитории – сокрушительный для их сердечек.
В оригинальной сказке царевна-лягушка – это заколдованная Василиса Премудрая. Собственно, за гибкий ум её и обрекли на жабий облик – из зависти. И в контексте оригинальной сказки очень чётко и ясно прослеживается хитрость царевны. Циничные увидели бы в том карьеристку, да такую, коей и удача не нужна. Она летит на социальном лифте со скоростью света только благодаря своему уму. В эти моменты даже страшно за оригинального царевича. Его нечаянная жена – не просто ведьма, да ещё и гений. Да по сравнению с ней он лягушка! Но какой-то наивной частью души чувствуется, что Василиса не до одной власти стремится дорваться – до семейного счастья. Она ведь всё знает и умеет, и вертит эту реальность, как ей надо. Хитро, из тени, успевая подшучивать над завистницами – бывшими шутницами о её внешности. Царевна здесь типичный представитель современных сексистских анекдотов, где мужчина – король, а каблук – его корона. «Муж делает то, что он хочет. А вот что он хочет, решает жена». И именно в сказке это показано аккуратно и даже мило. Оба в этом союзе только выигрывают. Иванушке оставалось только довериться и не мешать. Хотя довериться сложно – супруга его не посвящает в свои выверты-подвыверты и лишь даёт сомнительные указания по связи с общественностью. Вот только умная царевна всё же не учла, что Иванушка её не чародей, как она, а простой человек, равно немножко дурачок, который, опешив от красоты жены, поспешит уничтожить то, что делает её некрасивой. Как говорится, хотелось как лучше, получилось как всегда.
В романе «Игла в моём сердце» точно не Василиса Премудрая, как было в оригинале. Может, Василиса Прекрасная, ведь именно за ней прослеживается эта кротость и нежность. Василиса романа не хитра и, я осмелюсь сказать, недостаточно умна для своего прототипа. Это кролик в волчьем лесу. В ней очень много добра, так много, что святые меркнут на её фоне. Ибо святые в мирской жизни те ещё грехи совершали. Василиса же предстаёт безгрешной. Она говорит, что ошибалась, но доказательств мной не найдено. Героиня из песни Меладзе, та, что посланница неведомых миров. Василису за её внешность постоянно гнобят, и даже мать мешала с грязью. Девушку обижали и смеялись над ней буквально все, а она терпела, искала в сердце прощение и находила и только и делала, что работала. Работала, работала, работала. Добро без кулаков. А когда оно слишком простое, оно становится хуже воровства. Иногда негодяев не надо прощать. Нельзя прощать всё, это нечестно, даже грешно и опасно для злодеев и добряков. Но все перед Василисой, в итоге, извиняются. И добро это, как чума, распространяется в геометрической прогрессии. Свита Воланда с его идеей «не видно света без тени» перекрестилась бы от подобных перспектив.
Постойте, да это же Золушка! Вот только Золушке всё же пришлось дать маленький пинок в виде феи-крёстной, что таки организовала ей поездку на бал. А вот Василиса, окончательно разочаровавшись в своей реальности, сама сбежала. У каждого творца есть свои сюжетные паттерны. У писательницы Дарьи Фэйр, как я успела отметить – это побег из невыносимых условий в возможно (гарантированно) лучшие условия. На этом и строится жанр о попаданцах, но здесь не попаданцы. Но здесь это тоже сыграло. Меня, как читателя, в эти моменты поражает только… некоторая инфантильность действа, без которой невозможна смелость. Гораздо легче сжечь мосты, чем пытаться спасти то, что рушится. Не говорю, что нужно в соло держать небосвод на себе. Как не говорю, что нужно делать ноги, когда ветер сильнее подует. В каждой ситуации своя уникальная стратегия. Однако конкретно здесь побег каноничен. В оригинальной сказке царевна, как есть, от Иванушки к Кощею сбежала. Вот… у меня было бы ноль заноз в восприятии, если бы Василиса оставила бы супругу на бересте записку: «Милый муж, я тебе противна, ты мне ясно дал понять. Потому пошла искать лечения. Вернусь красивая, и заживём счастливо. Пирожки в печи. Целую». И всё! Но об этом чуть-чуть позже. Просто я когда где-то теряюсь без предупреждения на пару часов, меня так знатно по телефону песочат, что будь здоров! И не муж, какого нет, а родственники. Те, с которыми даже не живу! А ведь я уже очень самостоятельная и взрослая. Очень! На Руси телефонов не было. Но если всё же Василиса Иванушку как-то предупредила, а я это просто прошляпила, то искренне прошу меня простить. Бываю невнимательна.
Иванушка… для меня самый клёвый персонаж. Живой, косячный, дурной, но с такими крепкими принципами, что диву даёшься. Даже измену Василисы (а формально это измена) легко отпустил, спокойно обещая удавить чужого наследника, если появится на свет. Знает, о чём говорит. Сам-то тот ещё изменник. И то, как оно играет… ну прикольно же! Это буквально Ипполит из фильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром»! Вот только добрее… или злее. Как посмотреть. Он вроде должен быть здесь почти злодеем, а становится жертвой обстоятельств, хотя таковой себя, из нрава своего, не считает. Как есть – слово батюшки закон. Царевна-лягушка? Как скажете! Вот только как женщина она… сами понимаете. Мужчина – существо не каменное. Запивает свою судьбинушку в кабаках да развлекается с девицами. Низко? Естественно! Но что ему ещё делать? Да и сама Василиса понимает природу этих похождений, оправдывает, так что пойдёт. И вот однажды жена исчезает. Ни ответа, ни привета – нет её и всё. Представьте, ваш супруг или супруга пропадут. Ситуация крайне сомнительная, а учитывая, что это случилось с представителем власти – вообще с политической точки зрения нехорошо. С разводами на Руси было тяжело, а Иванушка, как отцовский сын и ценитель крепости семьи на бумаге, а не по сути, сделал, что положено по его логике – вернуть пошёл. Ему тоже семейная жизнь с лягушкой не улыбается, а если жена умрёт… Тогда и развод сам собой получится. Но можно и живой. Она ведь ему, по факту, никто. Это буквально логика живого человека, оказавшегося в сложной ситуации. Не самого благородного, но и не самого подлого, если по-хорошему. Если опустить высокие материи о безупречности морали и вспомнить, что Иванушка – сильный мира сего, и ему положено в будущем и казнить, и войны развязывать, и государством воротить, то психологический его портрет абсолютно оправдан.
Роман «Игла в моём сердце» волшебный, комфортный, плюшевый и в розовых сердечках, как и положено романтическому фэнтези. На кондитерской фабрике закончился сахар – он весь здесь. При том я бы не назвала произведение приторным. Остроты маловато… Но это, в конце концов, сказка, а не мистический триллер, хотя таким количеством мертвецов не всякая мистика может похвастаться. Слог автора стабильно на высоком уровне. Читать легко и приятно. Тем, кто любит неспешное погружение в окружение и эмоции, кто хочет переживать каждый вдох и касаться любой детали, наверняка придётся по душе. Дарья Фэйр умеет рассказывать историю постепенно и с подробностями, что оживают в воображении. Здесь очень много бытового уюта, очень много красоты природы и интерьера. Этого очень много, и оно вгрызается в сознание, поселяется там. Это тихая ритмика – авторская черта. А ещё – моя читательская лень и голод до «вотэтоповоротов», оттого моё э-к-с-п-е-р-т-н-о-е мнение можно читать сквозь пальцы.
Благодарю моего милого друга, Дарью, за эту оригинальную интерпретацию старой сказки. Я узнала новое о славянской мифологии. Это было вдохновляюще, атмосферно и щемяще-чувственно. А когда в работу вложено СТОЛЬКО эмоций, она не может быть пустой. Она не может не цеплять. Роман достоин звезды портала и как можно большего числа чутких и добрых читателей. Взрослым нужны сказки даже больше, чем детям. И мне, угрюмой и жестокой, она тоже была нужна.