Рецензия на роман «Арина и кино»
Я выбрала эту повесть, посмотрев профили автора. Кирилл Салимов только начинает писать, и как каждому новичку ему очень нужен отклик читателей, я знаю это по себе. Я не собираюсь ни громить книгу, ни хвалить её, я хочу дать объективный отзыв. Не знаю, насколько это получилось.
«Арина и кино» – первая работа автора, написанная, насколько могу понять, ещё в школе. И подходила я к ней с опаской, ожидая всего, что только можно и нельзя. И... поняла, что мои ожидания не оправдались, по крайней мере наполовину. Книга разная, очень неровная, в чем-то стандартная, в чем-то оригинальная. Она напомнила мне две прочитанные в детстве повести. Первая – найденная в бабушкином сундуке книга начала 1950-х, «Солнце над школой», слабая и назидательная, о которой теперь никто и не помнит. Вторая – известные многим «Сверхприключения сверхкосмонавта». Повесть Кирилла находится между ними, не по качеству, а по общему ощущению жизни.
Фабула повести проста: два старшеклассника решили снять короткометражку и ищут актеров, места для съёмок, встречают разных людей. Рассказ (отчасти автобиографический) ведётся от лица сценариста и по сути организатора съёмок, понимающего, что влюбился в девушку, играющую главную роль в фильме.
Но это не повесть о первой любви, как может показаться на первый взгляд. Это попытка найти свое место в мире, понять, почему поступаешь именно так, что на самом деле важно, а что не только не нужно, но и ведёт к смерти человечности в человеке. И этим, а также эпизодами об Арине повесть напоминает "Сверхкосмонавта". А вот все остальное... Я не зря вспомнила «Солнце над школой» – «Арина и кино» во многом стилистически уступают даже этой, давно забытой книге.
Первое, что бросается в глаза – очень неровное деление на главы, каждая из которых примерно равна по объему тетрадному листу. Создаётся впечатление, что повесть – немного переработанный дневник, вёдшийся вручную в общей тетради. Ещё больше это впечатление усиливают концовки глав, чаще всего написанные по принципу «свалился на подушку и уснул». Такое могло бы очень хорошо сыграть, если бы не многие стилистические и сюжетные ошибки, часто пустые диалоги, словно запись обычного трёпа «ни о чём» между главным героем и его другом, вечная беда писателей – канцеляризмы.
Сначала о диалогах. Они или, как я уже сказала, ни о чём (в основном это касается первых глав), или искусственно облагорожены, из-за чего полны стилистических ошибок. Вот примеры из самого начала: «Исходя из ее действий, создается впечатление, что она относится к Герою с явным пренебрежением» – это слова героини, Арины, девочки-девушки лет пятнадцати (автору нужно определиться с её возрастом, а то он скачет от 14 до 16 лет). И герой отвечает ей такой же искусственной фразой: «с точки зрения психологической подоплеки здесь можно заметить кое-что интересное». Таких диалогов очень много.
Есть в повести и характерные для старшеклассников ошибки (я и сама в сочинениях их делала, и у друзей видела, при работе с текстом от них избавляешься быстро, они не страшные): «Прозвенел звонок, и дверь кабинета волшебным образом распахнулась...» Почему «волшебным»? Это просто открылась дверь школьного класса. «Рядом со мной откуда ни возьмись появилась Арина». – Опять, как и в самом начале, с «по волшебству» открытой дверью, это «откуда ни возьмись» лишнее. В некоторых местах слишком повторяется «безголовый юношеский максимализм». Есть и тавтологии: «Ходят слухи, что здесь ещё и кушают... В большинстве своем ученики приходят сюда», и ошибки с падежами: «Мы с вами разговаривали на той недели», и согласования слов: «недоступном от детей месте» (вместо «недоступном для детей»). Это примеры из первых глав, но их очень много по всему тексту. Пустые предсказуемые диалоги и такие ошибки привели к тому, что вскоре я уже не вчитывалась в текст, а скользила по нему взглядом, стараясь уловить общую суть.
С сюжетом тоже есть много вопросов. При искреннем интересе к повести я вскоре поняла, что смысл ускользает, его заглушает «шум» тех самых пустых диалогов, ненужных, случайных событий (например, крик в подъезде, когда герой с другом смотрели фрагменты «Криминального чтива» – это крик ни о чём, он не связан ни с одним событием, хотя, подозреваю, как-то соотносится с Максом). Есть и много других похожих моментов, а то и сцен (хотя ясна параллель между покупкой шарфика в начале и сценарием в конце, вся история с шарфиком затянута, она никак не характеризует героев, а мнение мужчин о том, как тяжело ходить с девушкой по магазинам – ну, так себе удовольствие, это уже давно анекдот с длинной-длинной бородой).
Начиная читать 39 и последующие главы, теряешь нить повествования, кажется, что история превратилась в какой-то сюр. Отдельные моменты, сцены понятны, но они не складываются в общую картину. Разгромленный особняк и почему-то оказавшийся на чердаке Дима, автогонки, непонятно кому принадлежащее кафе. Смысл постепенно проясняется, но вся эта чехарда подходит мимо, она не затрагивает эмоции, а для разума слишком нелогична и не занимательна. Кажется, что читаешь описание чужого кошмара. Я так и не смогла понять, было ли это в реальности, или же наполовину привиделось герою. Особенно неприятно было читать слова Димы в больнице, когда он говорил о смерти бабушки. Понимаешь, что автор хочет сказать, но эмоций нет, слова эти неживые, им чего-то не хватает, и одна из самых сильных по идее сцен становится своей противоположностью.
Все это ошибки первой книги, те ошибки, которые при желании автор может исправить. Нужно много работать, нужно превратить сырой черновик в цельную повесть или (думаю, автору это ближе, учитывая его увлечение кинематографом) в сценарий.
Но при всех минусах повесть меня зацепила. Она на самом деле живая, она написана думающим человеком, и это очень ценно. Неровный язык, неровный рассказ притягивают, понимаешь, что это не ради развлечения, это мысли и чувства человека. И именно этим повесть напомнила мне «Сверхкосмонавта». Но если в старой книге герой должен был научиться не только работать, достигать поставленной цели, но и жить, дружить, любить, здесь наоборот, герой поставлен перед вопросом: чем он занимался до начала съёмок фильма, что для него значит работа, полная самоотдача, и что значит развлечение, постоянная гонка за впечатлениями, эмоциями, адреналином. Но главным остаётся одно: человечность, дружба, любовь ценнее всего в этом мире.
Книга неровная, зачастую слабая, но все же я рада, что прочитала её. И увидела одну интересную вещь: эта повесть на самом деле вне времени. Убери из неё сотовые телефоны и интернет, и все герои будут современниками «Сверхкосмонавта» и героев других книг советского времени. Что бы ни говорили, техника не изменила нас, она просто помогает быстрее связаться друг с другом. Но мы все остались прежними, и вопросы перед нами те же: как остаться человеком, как дружить, любить и работать по зову души.
Я не знаю, будет ли автор писать дальше, переработает ли повесть, но желаю ему удачи! И мне кажется, мы вполне можем лет через десять увидеть фильм, снятый по сценарию Кирилла Салимова.
P. S. Чуть не забыла. Момент с разговором о будущей книге на самом деле великолепен. Получается отзеркаливание всей истории, и все время думаешь, что из описанного было в реальности, а что только придумано автором.