Рецензия на сборник рассказов «Writober-24 "Всегда есть нечто большее"»
— Эй! — взлетает голос ввысь и тут же рассекается невидимыми гранями, дробится на осколки, вторится эхом, скачет по изгибам коридоров, как горный ручей по камням, все дальше, все тише, все неузнаваемей: — Эй! Эй… эээй…
— Где мы? — едва слышно спрашивает Мириам, сжавшись и крепко держась за руку Голденберга. Она не боится смерти, не боится людей, но место, куда на этот раз закинула их волшебная повозка, невольно заставляет вздрагивать от ужаса. Барон держится спокойно, ведь он ничего не видит в кромешной тьме, а чувства слепой не обмануть. Это не Зло — это нечто Иное, непознанное, неизвестное, оттого вселяющее странное ощущение потерянности.
— Я не знаю, — отвечает барон, когда последние отголоски эха растаяли вдали. — Мы вышли из кареты на новой станции — все как обычно, помните же, моя дорогая? — и неожиданно погасло солнце, и все погрузилось во мрак.
— Но… это же не конец всего? — взволнованно спрашивает девушка, прислушиваясь к своим ощущениям. — Я не чувствую опасности — здесь просто все не так.
Барон пожимает плечами и делает шаг. Он ничего не ощущает, но природное любопытство толкает его вперед — без страха, без опаски, зато с надеждой.
Шаг. Другой. Третий.
Вспыхивает свет. Он сочится отовсюду, и ниоткуда конкретно — прозрачные стены позволяют окинуть пространство взглядом на сотни метров в любую сторону, будто они стоят в открытом поле. Или пустыне, снежной бескрайней пустыне, где свет дробился бы на искорки так же, как на эхо — голос, если бы свет был естественным.
— Здгаствуйте, мои догогие! — слегка картавя, из пустоты, из ничего возникает перед ними существо — не то карлик, не то гном, не то плоский чертик из коробки¹. — Заждался я вас. Поди, год уже жду.
— А король-то… — пытается шепнуть на ухо Мириам барон, но вовремя осекается, потому как шутка, несколько, скабрезная. Да и встречающий их господин меняется в лице, увеличивается в размерах, ширится в плечах, обрастает плотью и одеждой² — стильный, дорогой, с иголочки.
— Как добрались? Не скучно ли вам было в дороге? Устали? Хотите отдохнуть? — сочным драматическим баритоном спрашивает путешественников чернокожий господин.
— Добрались хорошо, благодарю, — вежливо улыбается барон, хотя что-то в этом господине кажется несколько неправильным. Длинные ровные волосы? Большая голова? Метаморфоза, которую он только что явил перед ними? — А с кем имеем честь…
— Вы кто? — не дав Голденбергу закончить, быстро спрашивает провидица.
— Я — конечно же, землянин², такой же, как и вы, несмотря на мой цвет кожи, — как ни в чем не бывало отвечает господин, — а зовут меня…
— Кто? — удивленно переспрашивает барон.
— Землянин, — гордо отвечает чернокожий.
— Люди так не говорят, — говорит Мириам доброжелательно, но с ноткой строгости в голосе: похоже, она интуитивно разобралась в ситуации и нашла из нее выход. — Нужно говорить «я — человек», и это не имеет никакого отношения к цвету кожи.
Похоже, хозяин этого странного места обескуражен и смущен, но зла приезжим не желает, потому барон тут же перехватывает инициативу в свои руки.
— Простите, не расслышали вашего имени, — улыбается он ободряюще, и незнакомец тут же представляется:
— Меня зовут Риддабо, и я — ваш проводник по этому миру сокрытых древних знаний, невероятных головоломок и прописных забытых истин. Взгляните вокруг.
Барон оглядывается по сторонам, и теперь его взору доступна не только бескрайняя бесцветная гладь, но множество странных предметов и артефактов, разделенных прозрачными стенами. Куда ни кинь взгляд — сундуки, шкатулки, саркофаги, статуи, чертежи, модели.
— Как интересно! — невольно выдыхает он. — Ваш паноптикум напоминает мне музей Леонардо да Винчи³.
— Так и есть, в некотором роде, — с затаенной гордостью отвечает Риддабо. — Все это пространство — это один большой код, который вам нужно разгадать…
— Чтобы выйти отсюда? — быстро спрашивает Мириам.
— Нет, — слегка обескураженно отвечает Риддабо. — Чтобы подарить вашему миру… Впрочем, лучше сами посмотрите, к чему может привести вас разгадка этого кода.
Путешественники идут вдоль рядов, петляют по коридорам, осматривают один за за другим — вернее, осматривает все только барон, в красках и эмоциях описывая увиденное слепой девушке, — параллельно строя догадки, что это.
Залы огромны, величественны и стройны. Чувствуется колоссальная работа над ними. Требуется время, чтобы их обойти, но на этот раз путники никуда не торопятся, ведь перед ними распахнули порталы в иные реальности и остановили часы. Спешить некуда и незачем, ведь эти реальности дружественны и не желают им зла. Разве изредка и чуточку, если ослабить контроль и пожелать большего. Риддабо объясняет им все, что дозволено, и утаивает то, что требует утайки, где подгоняя их, стремительно увлекая за собой, где наоборот, требуя большего внимания к деталям, но ни на минуту не позволяет гостям ослабить фокус внимания.
— Скажите, а вот это что за конструкция? Откуда она, для чего используется? — периодически раздаются вопросы барона. — А это что за люди на портретах? Что они совершили, чем известны?
Истории некоторых из этих предметов и людей, а также людей-предметов⁴ оказываются настолько достоверными и захватывающими, что гости ни капли не сомневаются в том, что все рассказанное действительно происходило на самом деле, сколь невероятным и фантастичным не казалось бы. Но больше всего их, конечно, поражают размах, стройность и продуманность всего этого мира — мира, объединившего в себе и полет мысли, и глубокую проработку.
— Уф, это было здорово, — наконец, переводит дыхание барон, глядя на часы, вновь возобновившие свой бег.
— И мне приятно было с вами познакомиться, человеки, — кланяется им Риддабо.
— Люди, — поправляет его Мириам, тепло прощаясь с новым другом.
— Что бы вы хотели забрать с собой на память? — сам предлагает им хозяин, словно прочитав мысли своих гостей.
— Я бы с удовольствием взял вот эту странную коробочку, — отвечает Голденберг, вертя в руках золотистый металлический куб с шестеренками прорезями и гранями, — но что-то мне подсказывает, что это портал в Ад⁵, а мы пока к нему не готовы.
Он смеясь отдает кубик Риддабо и оглядывается по сторонам — не то прощаясь с так полюбившимся ему своей новизной и оригинальностью миром, то ли примеряясь, что из всех этих дивных конструкций лучше будет смотреться в его гостиной и вызывать больший интерес у многочисленных гостей.
— Лента Мёбиуса? — задумчиво спрашивает Мириам. — Хотя ее в нашем времени еще не изобрели…
— Ленты Мёбиуса у нас нет, — разводит руками Риддибо.
— Уроборос! — восклицает барон в озарении. — Лента Мёбиуса — это ведь змея, кусающая свой хвост. Чтобы сохранить память об этом невероятном месте, мы возьмем в свой живой уголок памяти змею. А вам, как напоминание о нас, я хочу оставить тессеракт — четырехмерный куб, который позволяет перемещаться в пространствах и измерениях. Возможно, у вас такой уже есть, — добавляет Голденберг, ловя снисходительный взгляд Риддабо, — но подобная вещь лишней в хозяйстве не бывает.
— Постойте, барон, но ведь в нашем мире его тоже еще не изобрели, — тихонько говорит ему Мириам.
— И еще долго не изобретут. А тут ему — самое место. Уверен, что в следующий раз нам продемонстрируют и его, — так же тихо отвечает девушке Голденберг.
Тут же величественный паноптикум растворяется, тает, словно в дымке болот, лунном луче и вое волков⁶, и наши путники обнаруживают себя в карете, мчащейся навстречу новой остановке и новому миру.
___________________________
¹ — «Домовой», «Милькин» (лёд)
² — «Секунда»
³ — «Секунда», «Отель для одноногих»
⁴ — «Горгулья»
⁵ — «Голос»
⁶ — «Болото Ульвенов»
Ссылка на сборник рецензий: https://author.today/work/394968