Рецензия на роман «Жребий брошен»
Интриги и катастрофы виртуальной империи
Любопытный и потенциально интереснейший литературный эксперимент, к сожалению, несколько замутнён некоторыми авторскими просчётами. Впрочем, они даже не совсем авторские: поджанр ЛитРПГ, вообще-то, не слишком располагает к экспериментам, ибо гораздо более формализован, чем прочие жанры и поджанры фантастки.
Тем не менее автору во многом удалось воплотить основную тему: «юные борцы против системы», литературные корни которой лежат гораздо глубже, чем у ЛитРПГ. Однако именно в этой форме тема раскрывается неожиданно и оригинально. Более того, автор усложнил её «не по-детски», лишив повествование всякого следа дурной «мэрисьюшности» или лихого «нагибаторства», сделав его гораздо более глубоким и драматичным, чем у многих предшественников.
Во многом это достигается тем, что мы видим события глазами двух игроков: Тихого, «пламенного революционера», борца за справедливость, интроверта, идеалиста и альтруиста, и Алголя, пронырливого сторонника — пока ему это выгодно — «существующей власти», аморального циника и конформиста.
И не надо забывать, что это вселенная компьютерной игры, точнее, массовой многопользовательской онлайн-игры — с тысячами игроков, сложным миром со своими законами и обычаями, системой власти и религиями, борьбой кланов и гильдий… В нашем случае это некая империя, которая следит за соблюдением правил и которой принадлежит последнее слово, однако на более низких уровнях кланы, общества, секты, банды и отдельные игроки хаотически сражаются друг с другом или вступают в альянсы. К сожалению, этот вторичный мир описан не в подробностях, а лишь косвенными упоминаниями, так что подоплека многих событий остаётся непонятной.
Но во всяком случае основная сюжетная линия ясна: Тихий с соратниками организует Братство кланоборцев, БКБ, на первых порах небольшую группу отмороженных бойцов, собирающихся выступить против наглого монополизма могущественных кланов. В этом отношении начало романа напоминает многие произведения с аналогичной завязкой в самых разных жанрах экшена: «Белый отряд» Конан Дойла, «Пушки острова Наварон» Алистера Маклина, даже «Властелин колец» профессора Толкина. Однако тут мы имеем игровую вселенную со своими специфическими правилами, законами и мотивациями, что определяет и действия персонажей, и развитие сюжета.
Главы, где действует Тихий со своими соратниками, перемежаются главами, в которых рассказ идёт от имени Алголя. Там перед читателем раскрывается внутренняя кухня влиятельного клана под названием «Мишка с большой шишкой» (дерзкая ирония, которая вообще довольно часто проглядывает в тексте). Алголь приходит туда простым нищим игроком, но, интригуя и изворачиваясь, поднимается почти до самого верха.
Всё это происходит на фоне противостояния БКБ и «Мишек», идущего с переменным успехом для обеих сторон. Походы, тайные операции и сражения следуют чередой — только надо помнить, что это события в рамках игры. Главный и неизлечимый недостаток ЛитРПГ как поджанра — «ненастоящесть» происходящего. «Убитые» вскоре «воскресают» (с ГГ «Жребия» это происходит неоднократно), богатство — игровой лут, а продвижение по социальной лестнице виртуально. Эти обстоятельства порядком снижают драматизм и накал повествования.
Однако в рамках игры всё это вполне весомо и насущно и может служить и служит причиной бурных событий. Так «революционеры» из БКБ объявляют войну кланам из-за «социальной несправедливости»:
«Донжоны должны принадлежать всем, а не горстке клановых игроков».
После чего, вооружившись вилами и подняв красное знамя, «экспроприируют экспроприаторов».
Мотивация карьериста и проходимца Алголя тоже очевидна: втереться в клановую элиту, получить «особняк с гаремом» и прочие ништяки. Всё как и в нашем мире.
Вообще, параллели с реальностью, которая в романе лишь изредка и мельком упоминается, — одна из самых привлекательных черт произведения. Начиная от юных революционеров, которые, прямо как в «Скотном дворе» Оруэлла, проходят путь от бескомпромиссных и бескорыстных борцов с системой до одержимых двойными стандартами «красных бюрократов». Эту метаморфозу олицетворяет Брандер, со временем ставший «главным идеологом» и «серым кардиналом» БКБ. Даже его речи пародируют сталинские:
«Нужно задействовать план товарища Тихого. Возможно, мы не достигнем стратегического результата этим планом, зато повысим политико-моральное состояние наших бойцов. А стойкость и уверенность в правоте нашего дела — единственное, что мы можем противопоставить экономическому и военному превосходству противника».
Идеалист Тихий наивностью не страдает и бессильно наблюдает, как дело революции формализуется, превращая его соратников в копию их врагов. Однако и его зеркальному антагонисту Алголю тоже во многом предстоит разочароваться. Вскоре он обнаруживает, что места «на самом верху» заняты слишком плотно и окопавшимся там людям совершенно не хочется поднимать его до себя. А главное, никаких сверхмогучих сверхчеловеков там нет — обычные игроки, жадные, себялюбивые и недалёкие:
«Посмотришь вот так на тупого бабуина, которому место не в начальниках, а на пальме. Посмотришь и начинаешь верить в то, что нами тайно управляют рептилоиды и аннунаки».
Они не разрабатывают гениальные и хитроумные комбинации, недоступные воображению рядовых участников, а тупят и косячат так же, как и те. В общем, «миром правит не тайная ложа, а явная лажа».
Да, в этом мире есть и настоящие теневые кукловоды, вроде таинственного Крайта,
Но может, автор как раз это и хотел сказать? Ведь игроки погружаются в эту псевдожизнь лишь затем, чтобы убежать от проблем в реале. Обычно, правда, безуспешно — поскольку в игре они остаются теми же, кем являются и в жизни реальной:
«Беда в том, что мы проживаем жизнь не своей личности, а лишь её обломка, который принимает общество. А что же делать с остальной частью? Кто-то её игнорирует, подавляя разными путями нервные цепочки. Кто-то пытается самореализоваться в другом месте, например, здесь, в игре. Но не всегда удачно».
Так что персонажи романа — лишь тени реальных людей. Тоже персонажей романа, то есть, тени теней. Хитро… Кстати, о персонажах. Многие из них тоже несут родовое пятно ЛитРПГ — схематичность и двумерную картонность. Что естественно — таковы и есть игровые «персы». Однако автор явно старательно пытался избегнуть этой беды. В результате ему удалось сделать по крайней мере нескольких из своих героев достаточно яркими и фактурными. Среди них, например, манипуляторы Крайт и Талара, «подпольный миллионер» Апилос, «боец информационного фронта» демагог Брандер, честный воин Рок и многие другие. Однако прочие отличаются лишь своими никами, хаотически мелькая по тексту.
Особенно фактурны и глубоки, конечно, оба главгера — Тихий и Алголь. Их характеры и образ действий переданы достаточно чётко и внятно. Однако тут есть проблема: их внутренний монолог, содержащий в том числе и экспозицию, написан в одном и том же стиле, словно это речь того же человека. Поэтому читателю приходится напрягаться, по крайней мере, в начале книги, пытаясь понять, на ком именно из них фокал в очередной главе. Для их идентификации предназначены предваряющие главы реплики из игрового чата, однако их специфическое оформление затрудняет восприятие.
Но ведь читатель напрягаться не любит…
Раз уж заговорили об оформлении, следует заметить, что названия глав из крылатых латинских выражений — это, конечно, стильно, но тоже затрудняет чтение. Латынью владеют далеко не все, так что полезно было бы сразу давать перевод. Это касается и названия всего романа: вряд ли массу русскоязычных читателей заинтересует «Insertae Sedis». Именно поэтому, например, название романа Генрика Сенкевича «Quo vadis» переводят в русских изданиях на церковнославянский — «Камо грядеши?». Если искать пример поближе, то, скажем, Светлана Рыжкова и Александр Уралов стильное и удачное латинское название своего романа поставили в скобки после его русского перевода: «Псы Господни (Domini Canes)». Это чисто техническое решение для удобства читателей.
Но мы отвлеклись. Для произведений с похожим сюжетом, например, «Трудно быть богом» Стругацких, финал «Жребия» закономерен:
приходит третья грозная сила и наводит порядок, а герои вынуждены скрываться. Охваченную смутой провинцию берёт под свой контроль империя, как в анекдоте: «лесник выгнал и орков, и эльфов». Надо думать, в этом и была цель интриги кукловодов, но, как сказано, чётко это в тексте не артикулировано.
Если не ошибаюсь, в этом тоже проглядывается ирония, ибо «империя», надо думать, инструмент то ли разработчиков игры, то ли владельцев произведшей её компании. Вот так реал побеждает виртуал.
Для героев это перелом, и в этом смысле финал открыт: мы не знаем, покинут они игру или останутся, пытаясь добиваться своих квазицелей в квазимире. Но в любом случае, для них это порог, граница:
«В игре тоже случается кризис среднего возраста. Когда ты попадаешь в новую локацию и уже знаешь, что будет за поворотом, потому что уже познал логику построения донжонов. Когда доступные возможности опробованы, время лёгких побед прошло, а следующий уровень кажется недостижимым. Когда происходящее уже не веселит и не радует, ты заходишь сюда по инерции, надеясь непонятно на что. Именно в этот момент ты или бросаешь этот эскапизм, или открываешь для себя игру с новой стороны и остаёшься здесь надолго».
В этом столкновении серьёзных психологических проблем с игрушечным миром — привлекательная «изюминка» романа, выделяющего его из стандартного ряда ЛитРПГ. Отлично выглядят и иронически-глубокомысленные сентенции:
«Всегда быть самим собой — верный путь к одиночеству. Бегство от себя — верный путь в дурку».
«Власть работает не сама по себе, а только благодаря тем, кто эту власть признаёт».
Порой ирония переходит в бурлеск:
«Жила-была девушка Маша и была у неё большая грудь. Первому парню Маши это не нравилось. Висят, понимаешь, а с возрастом вообще до пола будут. Они расстались. Второй парень боготворил эту часть тела девушки. В итоге, они тоже расстались, ибо Маша посчитала, что парень с ней только из-за груди, а остальное ему не важно. Потом героиня этого рассказа нашла парня, спокойно относившегося к размеру и форме груди. И жили они долго и счастливо. Ключевой вопрос: большая грудь, это достоинство, недостаток или малозначительный факт?»
А некоторые рассуждения и правда точны и оригинальны:
«Кристаллизацией я называю формирование активного меньшинства из специфических личностей. Которые настолько психиатрически зависимы, что и чёрное назовут белым, и море пустыней. Именно этот актив будет укреплять колеблющихся, как арматура бетон. Если куча народа хором называют чёрную пирамидку белой, то и другие будут повторять».
Стилистика вещи тоже на высоте — если забыть про немалое количество грамматических ошибок, опечаток, написание числительных цифрами. Изредка, впрочем, встречаются и стилистические кракозябры: «крупная собака, извращённая укуренным дизайнером». Но в целом текст читается легко. Однако его восприятие в значительной степени затруднено упомянутыми выше авторскими недочётами. Главный из них — явное нежелание каким-то образом систематизировать многочисленные события, чтобы они не просто были описаны, а работали на развитие сюжета. Какими-то даже можно пожертвовать. Понятно, что автору их жалко, но без этого текст производит впечатление чащи, сквозь которую читателю приходится продираться, чтобы постичь его смысл. Не у всякого хватит на это терпения.
Стоит также заметить, что в романе почти начисто отсутствуют романтические линии. Вернее, они есть, но лишь едва намеченные и не развивающиеся. Это наверняка не порадует читательниц.
И ещё: в тексте множество специфических геймерских терминов, и для ЛитРПГ это нормально. Но много и «внутренних» терминов этой придуманной игры, а вот над ними будут ломать головы и опытные геймеры. Так что настоятельно рекомендую поместить в конце книги словарик или сделать подстрочные примечания. Да и краткий FAQ по миру не помешал бы.
Имею возможность, способности и желание написать за разумную плату рецензию на Ваше произведение.