Рецензия на роман «Запретные дали»

Довольно интересное произведение в классическом стиле. Большое и основательное. Рецензия написана в стиле моего персонажа - https://author.today/art/186772#comments

В основе рецензии лежит коммерческий вариант романа. 

Типа главный герой "Запретных далей".

****

Внемлите, о ищущие… не скажу "истины", ибо понятие сие зыбко и многогранно, но хотя бы пищи для размышлений! Мне, Артаксу, чьи дни (и, признаться, ночи) посвящены изучению глубин мироздания, довелось ознакомиться с трудом, представленным некой Алевтиной Фёдоровной Низовцевой. Имя сие, возможно, не столь известно широкому кругу, как… (впрочем, не будем о сравнениях), но творение её, именуемое "Запретные дали. Том 1", заслуживает некоторого внимания.

Речь идёт о произведении, объём которого, скажем прямо, внушает… уважение. Девять сотен страниц – это не свиток с заклинаниями, который можно прочесть за один присест у свечи (да и свечи нынче дороги, не говоря уже о пергаменте… но об этом после, и не раз!). Требуется время, терпение и, что немаловажно, определённый склад ума, дабы проникнуть в суть повествования. И, осмелюсь заметить, определённое… благосостояние. Ибо извести столько пергамента (или, в современных реалиях, бумаги) и свечей (для ночных бдений, кои, несомненно, имели место при создании столь объёмного труда) – на это способна лишь дама, достигшая определённой зрелости и, как следствие, состоятельности. Я, Артакс, хоть и считаю себя мужем зрелым (как-никак, пятый десяток разменял!), но до подобного изобилия мне, увы, далеко.

События, если верить предисловию, разворачиваются в конце XIX столетия, в некой деревне с колоритным названием Крайние Плакли (местоположение коей на карте мира, увы, мне неизвестно). Главный герой – врач по имени Мартин, персонаж, прямо скажем, неоднозначный. Его поступки и речи, обильно сдобренные латинскими изречениями (что, впрочем, не всегда к месту, но таков характер этого врача), вызывают у местного населения… смешанные чувства. От недоумения до… (не стану употреблять резких слов).

Автор, судя по всему, стремилась создать некую аллегорию, противопоставив городскую образованность (или, вернее, видимость образованности) деревенскому укладу. Вопрос, насколько удачно ей это удалось, остаётся открытым. Ибо аллегории, как и Бездну, каждый постигает по-своему.

Говорят, в сём творении можно усмотреть отголоски произведений Гоголя, Пастернака и даже Булгакова. Возможно. Но, как известно, всё новое – это хорошо забытое старое. Или, если перефразировать, всё сущее проистекает из Мрака и в него же возвращается… но не будем углубляться в теологические тонкости. (Хотя, признаться, тема сия весьма меня занимает).

Что касается стиля, то он… своеобразен. Длинные предложения, обилие деталей, психологизм… Всё это, безусловно, имеет право на существование. Но, как говаривал один мудрец (имя которого я, к сожалению, запамятовал), краткость – сестра таланта. (Хотя, с другой стороны, где талант, а где Ксенофонт с его ценами на пергамент…).

Не могу не отметить и некую… двойственность образа главного героя. С одной стороны, он предстаёт как целитель, спасающий жизни (пусть и весьма неортодоксальными методами). С другой – в нём проскальзывает нечто… иное. Нечто, заставляющее задуматься о природе человека, о границах между светом и… тьмой. Он словно вестник из иных времён, знающий то, чему ещё не суждено сбыться, и помнящий то, что уже давно забыто. И, признаться, эта вневременность вдохновила меня на небольшое стихотворное отступление (уж простите мою слабость!):

В Крайних Плаклях врач Мартин,
Речист, как древний римлянин.
То о будущем вещает,
То о прошлом вспоминает.

Шприц, микроб, латынь и мрак –
Всё смешалось кое-как.
Он из времени иного,
Иль в нём бес сидит суровый?

(Стихосложение не самая сильная моя сторона, но, надеюсь, суть уловлена.) Так вот, возвращаясь к сему творению…

Вместо заключения (ибо любое заключение условно):

Труд Алевтины Фёдоровны Низовцевой, безусловно, явление… неординарное. Он вызывает вопросы, побуждает к размышлениям, а это, согласитесь, уже немало. Каждый волен сам решать, стоит ли ему погружаться в эти "Запретные дали". Я же, Артакс, ограничусь лишь констатацией факта: сие произведение существует, и создано оно дамой, без сомнения, зрелой и весьма состоятельной. И пусть каждый сам решает, что с этим фактом делать. А я, пожалуй, вернусь к изучению… менее объёмных текстов. Ибо время не ждёт, а Ксенофонт… (впрочем, вы и сами всё понимаете).

***