Рецензия на роман «Золотые Слова»

Самая честная рецензия на роман Ingvar Ninson «Золотые слова».

В качестве эпиграфа автор выбрал фразу - «Смерть - это единственный мудрый советчик, которого мы имеем!» - Карлос Кастанеда.

Кастанеда наивно, обывательски ошибается. Смерти нет, есть прекращение жизни. Смерть ничего не советует, это конец пути, а будет ли продолжение – рано или поздно это узнает каждый. 

Автор сразу обрушивает на читателя мир героев – и великана и его фамильяра Уголька, который в романе вообще ничего не делает, просто присутствует, и оргоновой куклы, и Нинсона. А потом добавятся Тульпа, девочка Грязнулька (потом становится понятно, что это не девочка, а кукла) и опять Уголёк. Мало что понятно, но и не очень интересно. Эту раздробленную мозаику читатели соберут сами.

Потомки будут долго гадать, что означает фраза «Преданный тоником Великан не додержался до вечера».

А к чему эта фраза - ««Удача приспустила-таки штанишки», — похвалил Таро Тайрэн, воспользовавшись словами барона Шелли», кто такие барон Шелли и Таро Тайрен, какое отношение они имеют к повествованию, с какой целью удача приспускает штанишки (может, хочет навалить кучу проблем на героев, или удача в уме автора имеет явно похотливый оттенок) – непонятно вообще.

Ингвар – главный герой, умеет посыпать ночь рунами (руны потом громко каркают и гоняются за воробьями? Что они делают в ночи?) и двигаться тихо. Главное – это отоспаться. Он – легендарный колдун. Он обмазывается Сейдом. Кто это, за что ему такая участь – быть намазанным на великана, не знает и не узнает уже никто.

«Колдун пускает стрелы» – так бы я назвал этот роман. Ведь Ингвар – колдун и он пускает стрелы. Не спрашивайте, откуда, я не знаю.

Далее выяснится, что Сейд – колесо. Колесо, которым обмазываются. 

Ужас какой. 

И вот не сразу, далеко не сразу выяснится, что Ингвар – это Нинсон. Итак, мы открыли Ингвара Нинсона. 

Пара-баба-пам. Фьюить!

Дальше боевая сцена в начале романа заканчивается лютой психоделикой. 

«В обоих мирах уже пела кукушка.» - пишет автор. Наверно,  кукушка поёт что пора принимать таблетки.

За что мне это? Доколе! Я негодую вместе с вами.

Ингвар был изрядным сердоболом – сообщает автор, способный сделать мозги любого рецензента квадратными.

Я сказал – лютая психоделика? Нет! Лютейшая!

Речевые обороты автора просто сумасшедшие в своей простоте – «Великан косолапо втискивался в скалу, упрашивая себя не застрять». 

Отдаю дань потрясающей живописности в обрисовке персонажей. Это уникально, этого не повторить – «Серые глаза ярко сияли на веснушчатой бронзе лица. Точёную фигурку пересекали четыре ярких канареечных росчерка». Автор великолепен в этом.

Но этот же автор с размаху прихлопывает воспарившего было на эфирных струях воображения читателя низовой просторечной фразой – «Слышь, как сам, чё как, есть чё?».

Занавес. 

Автор по своему подошёл к диалектике Инь-Янь, и более приземлённый вариант в его начертании звучит как «яб-юм», в переводе с "Заводного апельсина"– это старый добрый сунь-вынь. Да собственно, выражения «Янь его знает» и «Не иньди» - гениальная находка! Великолепно в простоте решения! Аплодирую стоя.

А потом автор принимает читателей за детей из детского сада и рассказывает им про устройство существ – «волокна состояли из совсем крохотных… штучек», «все живые существа состоят из маленьких штучек, тоже живых по-своему».

В романе есть свой капитан Смолетт – «Бранд отвечал резко и энергично, точно плевал каждое слово».

Но автор не без интересных мыслей – «есть ведь такая теория, что каждый из нас пишет свою историю, творит свою легенду, типа своей книжки или сказки, которую потом кто-то там прочтёт. Мы сами, перед следующей игрой».  С этим не согласен. Не все пишут книжки. А некоторые уже наплодили столько литшлака, что у них ни сил, ни времени не хватит его прочесть.

Стиль повествования можно описать как «автор под психоделическими препаратами мыслит по складам, обожравшись мухоморов, и излагает текст в стиле древних саг или сказок».

Далее Ингвару (а главного героя зовут как автора) шепчет в ухо некий Таро, и остаётся только удивляться такому скопищу воображаемых друзей героя. Но автор умеет бить на эмоции! Он хватает эмоции, он выжимает эмоции, он повелитель клито… то есть, хм, эмоций. Он заставляет эмоции плясать, дергая за ниточки, и даже за канаты. 

И оказывается, что герой не колдун, а сказочник. И что он пишет книгу. Хочется спросить – что ж так убого пишет? Но спрашивать не у кого, автор неактивен.

Стиль повествования можно описать как «автор под психоделическими препаратами мыслит по складам, обожравшись мухоморов, и излагает текст в стиле древних саг или сказок». Получается неплохо, но бессвязно.

Автор пишет о себе – «Я ничего, нигде и никогда не публиковал раньше, и мне интересна эта форма диалога с миром.». Так вот, очень напрасно автор не нарабатывал стиль, не получал литературный опыт через публикацию малых форм, а замахнулся на нечто грандиозное. Вышел глыбообразный психоделический пшик ни о чём, который никуда не приткнуть. Ну бродит некий великан с кучен то ли воображаемых, то ли не совсем воображаемых друзей, пытается в колдовство, периодически выдаёт фонтаны эмоций на пустом месте – и это всё. Не видно ни посыла, ни смысла, ни сути в его тексте. Это просто поток отрывочного сознания автора, у которого несомненно, есть в голове большой сказочный мир . Но вот показать читателю этот мир автор не в состоянии.

Ну и ответ, почему автор пропал – потому что у прототипа, Ингвара, явные суицидальные наклонности – «А потом вдруг заговорил о том, как стоял и смотрел вниз с башни. На камни у подножия. И понял, что, наверное, шагнёт. Может быть не сейчас, но скоро...»

Если не читать Ингвара Нинсона - то вы ничего не потеряете. Если хотите убить своё время - читайте. Ничего нового или полезного для себя вы не откроете.