Рецензия на повесть «Восемнадцатый»
Случалось ли у вас когда-либо видение, в котором сбылись почти все мечты человечества: и звёзды буквально под боком, и проблемы в мире решены, и люди вокруг сыты-обуты-одеты, и тревожатся только о науке и её нуждах… А счастья как не было, так и нет!
В мире повести «Восемнадцатый» от Варвары Крайвановой примерно так всё и обстоит.
В этой версии будущего люди активно заселяют планеты далёких звёзд. И вот герои повести – вейверы – отправляются в очередной полёт к миру под названием Вудвейл, и там…
Не хотелось бы спойлерить и вообще раскрывать тайны. Они стоят того, чтобы с ними постепенно ознакомиться, медленно и вдумчиво вчитываясь в произведение. Даже общие детали устройства авторской вселенной нет желания сразу раскрывать.
Разве неинтересно кому-то узнать, что за «комплекс Bear» такой? И как это – делить людей на «отобранных» и «выведенных»? При этом отобранные оказываются эмоционально более зрелыми, чем полученные селекционной программой… Чуть не сказал «Бене Гессерит», но вовремя остановился.
Впрочем, ассоциация не возникает так уж сразу. Можно пафосно сказать, что приметы укоренённости в славной традиции вообще заметны только «посвящённым».
Внутреннее родство мира «Восемнадцатого» и вселенной гербертовской «Дюны» проскальзывает то тут, то там. Есть космические полёты, нет развитой компьютерной техники на базе искусственного интеллекта. Ключевую – одну из – ролей играет экология. И в генетику активно вмешиваются.
Только «скачок» в будущее в повести скромнее, «всего лишь» двадцать шестой век, никак не многие-многие тысячелетия. Но кто знает, что там дальше – в таком-то мире?
Основная же интрига связана с вопросом, каким числом человеческих жизней готова поступиться цивилизация, чтобы заселить галактику.
Приведу маленькую деталь, раскрытие которой ничуть не убьёт упомянутую интригу. Строят вероятностные модели, в рамках которых просчитывают варианты движения волн колонизации, направленных к той или иной звезде и её планетам. Так вот исходно, причём довольно-таки жёстко, закладывается процент убыли экипажей. И закладывается порой настолько жёстко, что порой удивляются, как это тот или иной экипаж выжил, когда должен был сгинуть весь?
И даже склонность к самоубийству не только фиксируется, но и вводится в норму.
Это очень интересная и во многом пугающая перспектива — видеть мир, в котором героизм становится обыденностью, а человеческие жертвы — нормой. Проблема, конечно, философская, философии вообще в повести много. Но оттого лично мне скучно не становилось, как бывает от знакомства с абстрактными рассуждениями. Впрочем, это дело вкуса и правильного умонастроения.
А проблема превращения людей в «расходный материал», этакое топливо экспансии, решается в повести довольно просто. Части участников разведки и самой колонизации, как говорится, «на аппаратном уровне» отключают эмпатию. Вот они и не сопереживают пачками гибнущим товарищам. Интересное решение. Не сказал бы, что согласен с ним, но как вариант…
В целом же могу заметить, что «Восемнадцатый» очень мне понравился. Поразительно точно передано ощущение холода и отстранённости космоса и всех «иноземных» дел. А фрагмент, когда главный герой Вернон «Вервольф» Ямакава, видя гибнущего на его глазах товарища, первым делом думает что-то вроде «не стоила того экспедиция», восхищает своей вычурной красотой в рамках эстетики мира полубогов.
И когда Ямакава просыпается и видит чьё-то тело рядом с собой, и ничто иное его не волнует, кроме как уточнение, с кем это он, восхищает не меньше. Действительно, дело техники – побыть с кем-то «после». Вопрос же только «с кем», и ещё, наверное, «а стоило ли событие пребывания именно с этим человеком или нет». В этот раз героя посетила мысль о лучшем утре, какое могло быть. Всё-таки человеческое до конца не умирает!
Но в целом, честно говоря, именно смесь ужаса и восхищения от происходящего притягивает к повести более всего. Словно бы и вправду заглянул в замочную скважину в дом к олимпийцам.
Спасибо, автор, за доставленное удовольствие от чтения. Оно того стоило!