Рецензия на роман «Нож в сапоге. Том 1. Черный кот. Часть 2.»

Что ж, если первая часть «Черного кота» Евгения Морозова бросала нас в промозглую грязь и туманы Офрорка, знакомя с правилами игры в этом проклятом городе, то вторая часть заставляет в этой грязи по-настоящему увязнуть. История набирает обороты, но не столько в плане экшена, сколько в глубине и мрачности. Атмосфера безнадеги, которая в первой книге была фоном, здесь становится чуть ли не главным действующим лицом, проникая под кожу и героям, и читателю.

И если в первой части мы видели, как Грисельда гложут сомнения после столкновения с правдой о Клавдии Квиллене, то здесь он, кажется, готов окончательно пойти на дно. Его альтер-эго, Черный Кот, практически не появляется, уступая место сломленному и пьющему хозяину таверны. Писатель не боится показывать своего героя слабым, растерянным, тонущим в самобичевании и алкоголе. 

Эта затянувшаяся рефлексия, его внутренние диалоги с призраком Гато, который приходит по ночам и винит его во всем, — это не провисание сюжета, а необходимый этап, который делает персонажа до жути настоящим. Мы видим не просто мстителя в маске, а человека, раздавленного ценой своей справедливости, который в пьяном угаре готов согласиться со своим собутыльником Ингаром, что Черный Кот — лишь трус, забившийся в нору.

Но, пожалуй, главным эмоциональным стержнем второй части для меня стала история Гидеона. Ворчливый одноглазый ветеран из первой книги раскрывается здесь как фигура по-настоящему трагическая. Честно говоря, его рассказ о тридцати годах на каторге, о потерянной семье и отчаянном желании найти искупление, помогая «молодому себе» в лице Грисельда, — это тот самый момент, когда книга из мрачного детектива превращается в настоящую драму. 

Этот ночной диалог в пустой таверне, где два одиноких и сломленных человека пытаются найти хоть какой-то смысл в своей борьбе, получился очень сильным. Он показывает, что обостренное чувство справедливости — это не дар, а проклятие, которое лишает тебя обычной человеческой жизни. И появление на столе оплавленного шлема Золотого Жука после этого разговора выглядит не просто как передача эстафеты, а как тяжелый, молчаливый упрек и вызов одновременно: «Он верил в тебя, а ты сдался?»

Самое интересное начинается, когда автор делает смелый ход – отдает повествование в руки антагониста, Вильгельма Бордо. И вот тут-то жанр книги делает крутой вираж. Детектив уступает место напряженному психологическому триллеру. Мы больше не смотрим на Вильгельма издалека, как на таинственного кукловода. Мы оказываемся прямо у него в голове, наблюдая за его холодной, расчетливой и абсолютно бесчеловечной игрой. 

Его план по вычислению личности Черного Кота — это настоящая шахматная партия, где фигурами служат живые люди. Сначала он просто ждет, наблюдает, вежливо предлагает помощь по хозяйству, а потом начинает действовать. То, как он тонко манипулирует маленьким Ливием, разыгрывая целую сценку с якобы потерянными шахматами, чтобы выведать, был ли Грисельд в таверне в октябре, вызывает и восхищение его умом, и омерзение. 

И когда мальчишка простодушно отвечает, что Грисельда тогда не было, мы чувствуем, как в голове Вильгельма щелкает замок, а вокруг Кота затягивается петля. Эта линия поднимает ставки до предела, ведь теперь Грисельду угрожает не просто клинок в спину, а полное разоблачение от врага, который на несколько ходов впереди.

В итоге вторая часть получилась гораздо более взрослой и многослойной. Она смещает акцент с внешней борьбы на внутреннюю, задавая неудобные вопросы о цене героизма. Это уже не просто история о мести, это история о противостоянии двух философий: горячей, импульсивной и часто ошибочной справедливости Кота и холодного, безжалостного и дьявольски умного порядка, который строит Вильгельм. 

А момент, где пианист, напевая жутковатую детскую песенку, вытаскивает из-под рубахи украденную шапку Ливия, оставляет в полной уверенности, что развязка этой партии будет крайне мрачной. Таковы законы жанра.