Рецензия на роман «Рассвет над бездной»
Триединые Боги, летающие острова, магические королевские скаты, дельфины и небесные коньки (тоже летающие), помешанное на чистоте генов общество, мутанты, инквизиция и маги, лечебная субстанция «дыхания богов» и магические артефакты… Вся эта красота есть в романе. Но – на заднем плане, фоном. А на переднем – классическая история Золушки, отхватившей себе принца. В данном случае – герцога.
Мир книги действительно очень и очень интересен. Это Земля, пережившая катастрофу и расколовшаяся на множество парящих в облаках островов, между которыми люди путешествуют на магических летучих созданиях – скатах и дельфинах. Острова накрыты куполами для защиты от радиации. Миром правит церковь, но вполне легальна и магия – более того, магические разработки заменили здесь технику.
При этом маготехника работает не сама по себе, а на жизненной силе человека. И тянет её, как заправский энергетический вампир: «после нескольких лет постоянного использования облегчающих жизнь приборов старость начинает подкрадываться к человеку». Мне кажется, любопытнейшая идея – и очень жаль, что в романе она буквально проскальзывает в одной сцене, больше не проявляясь.
Но большинство интересных моментов поданы именно мельком. Одна из героинь восхищается:
”Тропическим грезам” удалось практически полностью воссоздать атмосферу и окружение, которое было на планете до Катастрофы! Они с магами даже сделали несколько големов вымерших животных и птиц. Ты больше нигде такого не увидишь!
Но и на остове читатель не увидит этих удивительных големов. Героиня, отзывавшаяся оних с таким восторгом, смотреть на них не пойдёт. Не до того – слишком много проблем в личной жизни. И остальным персонажам некогда смотреть по сторонам по той же причине. Когда же им всё-таки удаётся оглядеть окрестные пейзажи, этот взгляд ленив и нелюбопытен, он скользит по поверхности и не столько изучает открывшийся вид, сколько констатирует известные героям факты:
Жаклин перевела взгляд влево. Туда, где в соленой воде отражалась большая белая луна. Вид на море с высоты действительно потрясающий. Даже то, что у него был край, огороженный силовой стеной, не делал его менее притягательным.
Это – искусственное море, главная достопримечательность острова. Как оно устроено? На что похож этот огороженный край, далеко ли он от берега, как море выглядит, звучит, пахнет? Этого мы не узнаем, поскольку персонаж на такие детали внимания не обращает. Всё, что Жаклин думает о море – что в нем солёная вода: солёность нельзя увидеть, но в голове у девушки есть шаблон моря, и этого ей достаточно для описания.
Так же скупо описываются и другие детали, ещё более интересные. Про магического летучего ската говорится только:
Стоило увидеть великолепного ската, зависшего в воздухе и едва заметно шевелящего плавниками, как все проблемы отошли на второй план. Еще никогда ей не доводилось видеть это прекрасное существо так близко.
Но «великолепный» и «прекрасный» - это больше эмоция зрителя, чем описание. А какое у этого ската строение тела, цвет, как он летает? Конечно, можно сказать, что это праздное любопытство – роман-то не о скатах, а о любви. Но без описания я представляю себе усреднённого ската, этакий плоский коврик практически без морды – и не понимаю, как героиня должна сесть на него верхом, сжимая спину коленями, и куда надевается узда.
И с небесными коньками та же песня: понятно, что похожи на морских коньков, но насколько? И какого они размера? В тексте даже есть отличный момент для описания этих созданий:
Толпа зевак восторженно рассматривала отливающих серебром в солнечном свете коньков с медальонами из голубых камней на шее.
Но подробностей всё равно не будет – словно бы зрители ничего, кроме серебра и голубых камней, не видят. В точности, как главная героиня несколькими минутами раньше, услышав о небесных коньках, в первую очередь думает об их стоимости:
Счета пролетали перед мысленным взором, слышался звон монет и характерное поскрипывание валютных карточек.
Как выяснилось, «Рассвет над бездной» - часть цикла, и, вполне возможно, в других книгах все эти интересные и яркие детали показаны куда более развёрнуто. Здесь же описаний не хватает – даже платья героинь показаны намного подробнее, чем окружающий мир. В итоге тропические джунгли на острове, гостиница, бар, море остаются просто декорациями.
Похожим образом и обитатели этого места выглядят всего лишь статистами. В «толпе зевак» не бывает ни одного яркого лица, прислуга и постояльцы одинаково маячат на заднем плане и не появляются, когда не нужно. На популярном курортном острове, где отдыхает аристократия, полным-полно безлюдных мест. И даже бар, в котором работает главная героиня, Вивьен, «слишком далеко от людных дорожек. Кричи не кричи — не услышат». Охраны здесь нет в принципе, за безопасностью гостей и прислуги никто не следит. Зато никто и не мешает развитию сюжета – несколько сцен, в котором героиню так или иначе домогаются, запросто разрушил бы обычный охранник, обходящий территорию или дежурящий в баре.
Антураж, таким образом, кажется мне довольно условным. Язык – в целом читабельный, но время от времени попадаются очень странно сконструированные фразы. Например, «Даже такой непритязательный в своих вкусах человек, как герцог Матье, находил ее достойной внимания» - тут конструкция предложения вступает в конфликт с характеристикой «непритязательный», и напрашивается скорее слово «требовательный». Встречаются и более путаные мысли:
Как часто они [мать героя] причитали с подругами, что их муж самый лучший и бедным дочерям будет не найти достойного, так и Кристоф не видел в мире женщины, хотя бы отдаленно похожей на его мать.
«Они причитали с подругами» - уже неверно, раз речь идёт о матери в единственном числе, но тут же оказывается, что у матери с подругами на всех – один муж. Почему из того, что этот муж самый лучший, вытекает, что дочерям не найти достойного – неочевидно. Но разобраться в этом не успеваешь, потому что вторая часть предложения оказывается сопоставлением, опять же никак не связанным с первой частью: как часто они причитали, так и Кристоф не видел.
Но эти несогласованности при желании решаются хорошей редактурой. В романе есть более важная проблема – поначалу я думала, что тоже чисто языковая. Действия героев подробно описываются, герои не просто говорят-идут-сидят, а совершают множество попутных мелких движений, меняют выражение лица, хмыкают, присвистывают, сплёвывают… По идее, это хорошо – когда работает на атмосферу и на образ героя. Однако в этой книге все телодвижения почему-то совершенно произвольны. И некоторое время я просто не могла понять, что же происходит, честно пытаясь расшифровывать каждую деталь:
Девушка со светлыми волосами, убранными под чепец, нервно перекатилась с носков на пятки, поправила съехавшие на переносицу очки и улыбнулась.
- Жаклин почему-то нервничает при разговоре с подругой, но настроена дружелюбно;
— Что ты нос повесила, уникальная наша? — весело спросила Жаклин, обернувшись через плечо и показав язык.
— Хочу платье, — без тени смущения ответила Вивьен.
— Ну и дура! — парировала Жаклин.
- уже не нервничает, а дразнит её, но почему «парировала»? Парировать можно лишь удар, реальный или метафорический, а Вивьен не нападала;
Вивьен улыбнулась, склонившись над благоухающим розовым кустом.
- а только что девушки бодро шли, не желая опоздать на завтрак – отчего же Вивьен вздумалось нюхать розы?
— Эй-эй, не отставай! — Жаклин схватила Вив за руку и потащила вперед по дорожке через тропический сад с глянцевой листвой и яркими цветами, к которым Вив так и не смогла привыкнуть.
— Кстати, есть новости? — спросила Вивьен, раздраженная напряженным молчанием.
- откуда взялось напряжённое молчание, когда девушки только что болтали, и почему Вивьен так легко раздражается?
Как выяснилось вскоре, остальные герои действуют так же непредсказуемо. Герцог Кристоф Матье всего лишь за дорогу от дирижабля до гостиницы успевает разозлиться на свою невесту; учтиво спросить, не устала ли она; убрать локон с её шеи и, улыбаясь, погладить серьгу в ухе; резко встать и требовательно подать невесте руку; примирительно ответить, не желая ссориться; с усмешкой спросить; негодующе зашипеть; устало спросить; хмыкнуть; недовольно проворчать; с трудом проглотить оскорбление; принять решение сослать жену после третьей беременности на отдаленный остров. Кроме того, он бы рад находиться ближе к Эмилии, если бы та не отказывалась от интима.
Составить какое-то представление о характере герцога, его настроении или отношении к невесте по этому вороху описаний невозможно – они противоречат друг другу. И дело не в том, что всё это – реакции на разные события. Терпеливый человек в большинстве случаев реагирует терпеливо, а раздражительный – раздражительно. Если же читатель видит оба типа реакций вперемешку, он перестаёт что-либо понимать.
Из-за этого при чтении книги сильно устаёшь: мозг проделывает привычную работу по расшифровке деталей повествования и пытается создать из них общую картину характеров – а это невозможно, все усилия уходят впустую.
Однако, как выясняется в итоге, непредсказуемость героев – вовсе не следствие небрежных описаний. Они на самом деле действуют под влиянием момента, часто сами себя не понимая, причём герцог импульсивен не меньше молоденьких девушек-служанок. Чёткой мотивации у них нет, за исключением того, что все героини-девушки готовы пожертвовать собой ради блага семьи.
Герои второго плана, играющие роль отвергнутых соперников, непроходимо глупы. Похотливый и упрямый Гарольд то и дело напивается и бросается на Вивьен (при этом его почему-то терпят на элитном курорте, хотя пьющий и буйный бармен явно не улучшает репутацию заведения). Эмилия ни с того ни с сего пытается зарезать Вивьен с криком «Разлучница!» Впрочем, остальные герои не лучше – даже инквизиторы настолько непрофессиональны, что не могут вовремя забрать у арестованного вещественное доказательство.
Главные же герои – ещё более сложные натуры. Вивьен вроде бы самостоятельна, но при этом понимает, «что вряд ли бы смогла отказаться, предложи ей кто-нибудь выйти замуж. Даже просто, без благ знати и других приятных дополнений». Вроде бы не питает иллюзий в отношении аристократов («Не понимаю, как ты можешь превозносить их. Просто родились в другом сословии, они не лучше нас, понимаешь?»), и в то же время – «пусть подобострастие в отношении постояльцев раздражало, Вивьен понимала, что встреть она этих людей за пределами “Тропических грез”, все так же преклонялась бы перед ними».
При этом Вивьен подчёркнуто виктимна. С ней можно делать что угодно – унижать, бить, насиловать, резать ножом, но она побоится пожаловаться, чтобы не создать лишних проблем. С самостоятельностью такая забитость не вяжется, да и в то время, когда Вивьен не играет роль жертвы, она способна нарушить правила и постоять на краю – иногда в прямом смысле. А затем героиня снова становится робкой и безответной.
Кристоф же – стандартный герой женского романа. Красивый, богатый и молодой, с мерзким характером, сформированным трудным детством и женским предательством, но способный на нежность и самозабвенную любовь. Тип, отчего-то никогда не встречающийся в жизни, зато попадающийся каждой первой героине книжек в этом жанре. Первую половину книги он ведёт себя отвратительно, вторую – романтично и геройски, так что Вивьен моментально забывает и его оскорбления, и угрозы в адрес сестёр, и вырванную с кровью из уха предыдущей невесты серьгу.
Согласно законам жанра, именно такой мужчина является идеальной партией, поэтому с самого начала понятно, что дело кончится свадьбой. Поэтому сюжет можно охарактеризовать как стандартный. Во второй половине книги сделана попытка усложнить его, введя ещё несколько игроков. Но их мотивы настолько неубедительны, а поступки – настолько нелогичны, что такое усложнение, на мой взгляд, не идёт книге на пользу.
И ещё кое-что о сюжете: в финале сделан просто великолепный ход. Я понятия не имею, был ли он задуман автором специально или сложился сам собой, но эпилог потрясающе правдив и честен. Кристоф приехал на райский тропический остров в сопровождении невесты, которая капризничала, возмущалась, поджимала губки, морщилась, падала в показательный обморок и топала ногой. И уезжает он с этого острова в сопровождении невесты, которая выражает недовольство, возмущается, пилит его, капризничает… Да, это две разные девушки. Но Вивьен очень быстро усвоила манеру поведения Эмилии – похоже, Кристоф снова наступил на те же грабли. В этом есть какая-то безжалостная справедливость. Вивьен была готова отказаться от себя ради мужчины – и отказалась, превратившись во вторую Эмилию. Кристоф вёл себя по-хамски – и получил вполне достойную его жену. На мой взгляд, такой финал прекрасен и при этом – закономерен.
Общее впечатление: удивительный и загадочный мир, который герои в прямом смысле проморгали, увлёкшись своими любовными делами. Ни моря, ни джунглей, ни поразительных летучих зверей они так и не увидели. Возможно, кого-то роман наведёт на мысль, что жизнь есть и выше пояса, и иногда нужно отвлечься от очередного прекрасного хамла-герцога, удачливой соперницы или приставучего дурака и посмотреть по сторонам. Вдруг да пролетит в небе огромный и великолепный королевский скат, от одного вида которого захватывает дух?
__________________
Рецензия написана на платной основе, подробности тут: https://author.today/post/59197