Рецензия на роман «Без труб и барабанов»
В эпиграфе должен быть анекдот про книгу с этим названием, но, уверен, автору уже надоело это дело, так что погуглить сами, кто не в курсе.
Могли быть и другие эпиграфы, но как-нибудь в другой раз.
Я вообще буду краток и просто расскажу чем книга примечательно, вы даже заснуть не успеете, пока дочитаете рецензию, но это не точно.
Если коротко про то, о чём книга: двадцатитрёхлетняя вокалистка после развода с мужем отправляется в музыкальное путешествие с подругой. Пройдя через множество приключений она встретит много разных существ и вместе с ними будет петь джаз. Разумеется, не со скуки, а чтобы даже не столько что-то доказать, сколько узнать, чего она стоит сама по себе, без труб и барабанов. Так, название книги я обыграл, можно идти дальше.
Книга вон какая большая, 32 а.л. более сотни глав. Так что я сделаю так: расскажу, что в ней есть особенного.
1) Роадмуви. Это книга настоящая история дорожных приключений. Герои едут из города в город, путешествуют по стране, регулярно встревая в самые разнообразные дорожные приключения. Конечно, есть в их жизни периоды, когда они останавливаются на месяц и более в крупных городах, чтобы выступать и давать концерты, но в целом их жизнь проходит в движении, порой в незапланированном направлении. Так что для меня остаётся абсолютной загадкой, почему автор не подала книгу на конкурс "дорога приключений". Это же оно. Вот прям оно. Я бы даже сказал, что книга могла бы как минимум претендовать на выход в шорт-лист, если бы хоть что-то понимал в этих конкурсах.
2) Несколько сюжетных линий. Как и положено порядочному роману. Кроме вышеупомянутой героини будет повествование и от скрывающегося беглеца из соседней страны, и от господина, который будет всячески строить каверзы нашим героям, и даже самую малость от тайной службы. При этом порой одни и те же события будут освещаться от лица разных персонажей дважды, а то и трижды. А иногда у каждого из них будут свои приключения. Такой подход нужен для создания комедии положений, чем автор и развлекает читателя на страницах книги. Впрочем, далеко не только лишь этим.
3) Авторский мир. Действие происходит в стране, где вместе живут гоблины, орки, эльфы, дворфы и люди и оборотни. При том, что обычно расы стараются держаться своих и у них и свои государства есть. Ну или не государства. Иными словами, страна, по которой путешествуют герои - уникальное место, где по разному взаимодействуют разные существа, технологии и культуры. Именно поэтому "новые ритмы" рождаются именно тут. Так вот, автор продумал мир очень досконально, в плане культуры, экономики, политики и особенностей каждой из рас. В книге много различных авторских топонимов, названий различных необычных животных и растений, блюд, напитков и многого другого. Причём погружаемся в это всё постепенно, какие-то особенности, с которыми столкнёмся в первых главах, нам объяснят только ближе к середине книги, но обязательно пояснят. За то, как продуман и проработан мир автору большой респект.
4) Музыка. Тут много всего музыкального, помимо того, что главная героиня выступает то в составе трио, то в составе октета, в книге множество музыкальных эпитетов и терминов (но даже далёкий от музыки человек затруднений от этого не испытает), даже в качестве характеристики существ вместо "блондин и брюнет" может использоваться "тенор и альт", а может и не использоваться
5) Юмор. Различных комических ситуаций тут много, а главной героине не чужда ирония. Юмор это всегда дело не простое, поэтому я просто приведу несколько отрывков.
Какое интересное сочетание. Тонкие каблучки-рюмочки, изумрудная замша, золотистые пуговки… а за ними нежный шелк персиковых чулок и темно-синие подвязки – изумительно.
На подвязках наряд девицы заканчивается.
Ее подружка выглядит не в пример скромнее. Правда, пеньюар цвета пыльной розы ей совсем не идет.
Мой пеньюар.
Не люблю, когда двери скрипят, а у нашей, к тому же, выходит невероятно противное фа диез. Так что, петли смазываю регулярно. Чтобы открывались бесшумно.
Как сейчас.
Стою, обозреваю мизансцену из партера.
Мой будущий бывший муж Сайлас шерудит ложечкой в высоком стакане для коктейля. Из одежды на нем – обручальное кольцо.
Перси сидит на диване между девицами – прикидывает, с которой из них приступить ко второму отделению. Одет он меньше Сайласа – они с Софрой еще не поженились.
Хорошо им. Возни меньше. Успеть бы сегодня в магистрат.
Стою.
Все еще стою.
Не торопясь обдумываю реплику для эффектного появления на сцене.
Но жизнь – дурной драматург.
— Эйлин! — раздается из-за спины. — Ты замерла с таким видом, будто партитура пьет твой коктейль. Бери скорей папку, и пойдем. Ой!
Сайофра (для друзей — Софра), привстав на цыпочки, смотрит из-за моего плеча на немую сцену: замершего с ложечкой в руке Сайласа, двух девиц на диване, и Перси, который успел устроить голову на соседней груди.
— Софра! Дорогая! Ты всё не так поняла! — опомнившись первым, Перси тянется за подушечкой, чтоб прикрыться.
За плечом всхлипнули. Я смотрю на подругу – Софра давится смехом. Действительно…
— Софра, что именно ты не поняла?
От нашего хохота сцена приходит в движение. Сайлас, наконец, роняет ложечку в бокал, а бокал на пол. Девицы с визгом кидаются к куче одежды и немедленно сталкиваются с Перси. По праву сильного он первым хватает штаны и принимается натягивать их поверх подушки-думки.
– Господин капрал, чем могу быть полезна?
– Поступило сообщение…
Его прервала дамочка из дома напротив. Живо перебежав через улицу, она взвизгнула:
– Арестовать их!
– Э? – переспросил страж.
– Полюбуйтесь!
Сложенная в трубку газета указала на мою грудь. Страж полюбовался. Я удивилась.
– Полюбуйтесь, что творится! У нас приличный район, а они… они устроили… – соседка набрала воздуху в грудь и пролаяла: – Бардак!!!
Софра просияла:
– О, госпожа Никист! Как мило, что вы пришли. Если вы так возмущены тем, что происходит внутри моего дома, может быть, вы нам поможете?
– Что?! Я?!
– Госпожа Никист, я наcлышана о ваших способностях. Мы, признаться, целое утро только и делали, что собирали по всему дому то панталоны, то нижние юбки. Ах, господин капрал, вы же знаете это дамское бельё… О, простите, откуда бы вам.
В предках Софры явно не только эльфы с людьми водились. Так лихо загоблинить сразу двоих не удалось бы даже Жухре-скандалистке, владелице кабачка “Бездонная глотка”. Капрал не мог решить, залиться ли ему краской или побелеть от ярости, поэтому пошел пятнами обоих цветов. Соседка определилась быстрее: позеленев, хватала воздух ртом.
– Не скромничайте, госпожа Никист, не скромничайте. Бабушка рассказывала, что вам нет равных в избавлении от лишней одежды.
– Болтливая тварь!!!
Швырнув в Софру газетой и постыдно промазав, соседка с той же скоростью порысила на исходные позиции.
Что-то здесь не то. Вряд ли почтенная госпожа так разъярилась от идеи перебрать поношенные платья.
Под рык капрала я подняла “Вестник Асунвирака” и, не отрывая взгляд от страницы, постучала Софру по плечу. Между “Продам чайный сервиз на пять с половиной персон” и “Предлагаю услуги брадобрея, мясника и садовника” красовалось объявление с двумя игривыми завитушками по бокам:
“Две молодые, но опытные дамы приглашают скучающих кавалеров составить им компанию по адресу Гранитная улица, дом 32. Десять гольденов в час за одну или пятнадцать за обеих.”
Капрал приобрел ровный багряный окрас и гаркнул:
– Отставить бардак!
– Мы вдвоем не справимся, – подруга неслась по тропе ехидства с таким пылом, что не удосужилась глянуть на газету. – Господин капрал, нам понадобится ваша помощь. Может быть, товарищей позовете…
– Софра-а-а!
Увы, мой стон потонул в оглушительном свисте стража.
Бейлир расхаживал туда-сюда, как офицер перед строем новобранцев, помахивал гвоздодером на длинной тонкой ручке и мелодичным баритоном вещал:
– Таким образом, в процессе становления личности нравственное осознание выступает не как внешне навязанная категория, но как внутренняя потребность, обусловленная стремлением к гармонии с социокультурными нормами и онтологическими принципами бытия. – Эльф постучал по подошве второго слева: – Не спать, не спать. Неужели вам не интересно, что в отличие от бездумной адаптации к общественным требованиям, истинное нравственное сознание предполагает самодостаточное принятие моралистического руководства, основанного на глубоком понимании их ценностной природы? Да-да, мой друг, эта способность коренится в мыслительных и чувственных процессах, связывающих личное и пристрастное переживание добра и зла с натуральными законами общественного бытия. А какая нравственная категория позволяет различать зло и добро? Ну же, дорогие мои, не стесняйтесь.
Третий всхлипнул и пустил слезу.
Глаза четвертого ожили и сошлись на эльфе.
– Да-да? – Бейлир направил на него гвоздодёр. – Слушаю?
– Эта… совесть, кажись, да?
Бейлир расцвел в такой улыбке, будто его подопечный защитил звание доктора философии.
– Именно!
От его радостного вопля секретарь открыл глаз, встрепенулся, вскочил на ноги и подбежал к квартету.
– Что происходит? – спросил его Руби.
– Да под утро влезли, часа так в три ночи. А у нас артефакты дорогие, ну и звякнуло и у меня, и у лорда.
– А где стражи?
– Я еще не звал, лорд велел погодить, поговорит с ними сначала. Вот… говорит… – и не удержавшись, зевнул. – Меня-то, конечно, спать отпускал…
– Он что, прямо с трёх и говорит?
– Ну да. Уже седьмой час просвещает. Сказал, что их никто с детства не воспитывал, никто не научил, что хорошо, что плохо, оттого они такими и стали. И прежде чем отдавать бедняг, – секретарь не выдержал и хмыкнул, – этих-то вот бедняг стражам, нужно дать им шанс на исправление.
Руби подумал, что несмотря на всю университетскую закалку, если бы кто-то вздумал и дальше читать ему курс философии, он исправился бы в тот же момент и зарекся от любых нарушений закона.
Сатч поинтересовался:
– Если стражей не звали, кто же их?..
Секретарь глянул на орка с недоумением:
– Как – кто? Сам лорд и скрутил. Зачем ему кто-то еще. Боевой дар-то есть, даром что не целый, а все ж на таких-то хватит.
Бейлир закончил мысль и обернулся:
– О, пришли мои друзья!
Лица бандитов осветились надеждой, третий даже рыдать перестал. Эльф немедленно обернулся к ним и с нотками удрученности провозгласил:
– Придется сделать перерыв.
– Перерыв? – заорали бандиты в четыре глотки.
– Ах, дорогие, мне столь приятно, что вы желаете продолжения нашей лекции немедленно, но увы, увы, придется потерпеть. Обещаю вернуться!
Руби был уверен, что бандиты своим вопросом имели в виду нечто иное.
Оставив четверку во власти работников сцены, эльф повел квартет в зал.
Услышав мерный стук, Руби оглянулся. Третий в ряду и правда был крепче других. Иначе как объяснить, что при той силе, с которой он бился головой о колонну, бандит все еще оставался в сознании?
6) Язык и стиль повествования. В принципе, по приведённым выше отрывкам уже можно сделать выводы о том, как пишет автор. Однако должен отметить, что в книге помимо использований авторских слов и определённой специфики встречаются и другие шалости, например:
Небо синело прорехами в сизо-оранжевых тучах. Не торопясь, подползала с востока чернильная темень. Вихрь чуть тронутых ржавчиной листьев каштана дерзко метнулся к карете; сунулся было в открытую дверь, передумал и, закрутившись волчком, дальше помчался, теряясь, сливаясь с брусчаткой.
Грохот падающей лестницы и ругань фонарщика выдернули Руби из лирического настроения.
Но подобной игрой автор не злоупотребляет, так что как минимум немного взбодрить читателя выражениями как "взбледнул с лица" удаётся неплохо. Такие штуки, полагаю, могут понравится не всем, но и "новые ритмы" в исполнении героев тоже не всем пришлись по вкусу, так что смотрите сами. Сюда же, кстати, принесу метафоры, появление которых я в книге ждал и уж было начал думать, что автор решила от них отказаться, но нет, они туточки, родимые.
Пианофорте было старым, плохо настроенным. Руби успел огорчиться, но хозяин таверны позвал местного умельца, и тот кое-как привел инструмент в порядок – не для настоящих концертов, конечно.
Даже после “лечения” не было уверенности в том, что жизнь вернулась к этой без пяти минут куче дров. Пианофорте громоздилось в углу, будто издохший кракен на берегу океана, с траченной мышами спиной, с облезшими ножками-плавниками, с мертвыми глазами давно не чищенных подсвечников.
Наверное, дварфы списали это чудище со счетов, если при всем своем внимании к порядку допустили этакое непотребство. В самых дешевых подвальчиках Синей мыши и то за инструментами лучше следили.
Руби сел на деревянный табурет – крутящемуся стулу неоткуда взяться, придется так – и решился открыть это недоразумение.
Отражения светильников скатились с полированной крышки. Бесхитростная улыбка обнажила пожелтевшие кости клавиш – будто старик обрадовался внукам, что в кои-то веки приехали навестить деда в забытую Небесами глухомань. Что ж, посмотрим, вспомнит ли былую славу этот ветеран музыкальных баталий.
7) Милый питомец. Рсяк прелесть, впрочем, его хозяйка не менее очаровательно. Пожалуй, Феидхелм мой любимый персонаж в этой книге, хоть я даже не пытался прочитать её имя правильно. Для меня она осталась Фиделхем.
8) Отсылки. Осмелюсь предположить, что автор любит Ильфа и Петрова, но и без них можно найти много чего интересного. Но это скорее маленький бонус для внимательных.
9) Ружья стреляют. В том смысле, что автор не забывает о каких-то сюжетных ответвлениях и далее в тексте обязательно их использует. Любое упоминание неких персонажей или событий может оказаться не простым, любая встреча может получить продолжение и развитие. Это здорово, потому что видеть забытые сюжетные ветви всегда грустно.
10) Спокойный темп. Это спокойная книга, в которой не происходит каких-то ужасных событий, герои не смотрят в бездну, да что уж, там за 32 а.л. вроде даже никто не умер. Так что пощекотать нервишки не выйдет, всё довольно позитивно. Хотя, знаю я пару лютоволков, которые со мной не согласятся. Так что совсем уж без опасностей и приключений автор героев тоже не оставит.
Пожалуй, 10 - хорошее число, на нём и остановимся. А то про большую книжку можно писать долго, а тут уже и так очередная нечитаемая простыня. А подробный анализ, придирки и попытки докопаться до столба обязательно будут как-нибудь в следующий раз.