Рецензия на роман «Урманов дар»
 
            За поворотом, в глубине
Лесного лога,
Готово будущее мне
Верней залога.
Борис Пастернак.
Этот роман Жени Гравис, в отличие от "Визионера" и "Посредника" – не альтернативная история и не детектив. Это - сказка. Увлекательная, поучительная, временами – пугающая, и замечательно красивая! И, хотя значительная часть событий происходит в вымышленной сельской местности, историю эту можно с полным основанием назвать лесной сказкой.
Да и название книги говорит нам о том же. Если мы заглянем в словарь Даля, то обнаружим, что слово "урман" подразумевает "лес, особенно хвойный", а также "дремучие, обширные леса по болоту". В этом романе болота и вправду присутствуют, но Урман здесь – имя собственное. И обозначает оно хозяина леса, которого жители деревни Кологреевки, откуда родом главные герои, и побаиваются, и хотят задобрить. Но – Урман далеко не простак. И каждый получит от него в дар именно то, чего заслуживает – если надумает заявиться к нему в гости: в дремучий лес.
Впрочем, в этой книге появляется и еще один лесной дух - Шурале. Но он тут выступает в роли архетипического трикстера: плута и проныры. Так что – хозяину леса Урману он ни в коем случае не конкурент Но, как и полагается быть в сказке, архетипы и символы станут встречаться на всех этапах удивительного путешествия, в которое нас приглашает Женя Гравис.
 Но, как и полагается быть в сказке, архетипы и символы станут встречаться на всех этапах удивительного путешествия, в которое нас приглашает Женя Гравис.
Начинается же эта история с классических для волшебной сказки ситуаций: с нарушения запрета – для героиня, с обретения животного-помощника – для героя. О том, какой запрет нарушила главная героиня "Урманова дара", дочь гончара Ульянка - писать не буду. Иначе выйдет спойлер Но о помощнике, которого получает незадачливый паренек Данька, мечтающий стать героем, сказать можно: это волшебный конь. Тоже – архетипический персонаж сказок и мифов, символизирующий защитника, оберегающего героя в его странствиях. Однако он здесь, как и сам Данька, на первый взгляд представляется созданием неказистым и заурядным. Так что, пожалуй, скромного конька Тишку, который по ночам превращается в летающего скакуна Тулпара, вполне можно ассоциировать с другим классическим архетипом: с Оборотнем.
 Но о помощнике, которого получает незадачливый паренек Данька, мечтающий стать героем, сказать можно: это волшебный конь. Тоже – архетипический персонаж сказок и мифов, символизирующий защитника, оберегающего героя в его странствиях. Однако он здесь, как и сам Данька, на первый взгляд представляется созданием неказистым и заурядным. Так что, пожалуй, скромного конька Тишку, который по ночам превращается в летающего скакуна Тулпара, вполне можно ассоциировать с другим классическим архетипом: с Оборотнем.
Структура сюжета тоже соответствует канонам сказочно-мифологического "путешествия героя", а в данном случае – героя и героини Эти двое практически одновременно попадают в особенный мир Леса, где им предстоит обрести подлинных себя, проходя через непростые испытания, встречая союзников и врагов, сталкиваясь с подлинными искушениями. Однако финал их странствий окажется весьма непредсказуемым – и разным для них двоих. Урман окажет обоим свое сверхъестественное покровительство, но – героиня и герой получат такую перемену участи, какой вряд ли ожидали.
 Эти двое практически одновременно попадают в особенный мир Леса, где им предстоит обрести подлинных себя, проходя через непростые испытания, встречая союзников и врагов, сталкиваясь с подлинными искушениями. Однако финал их странствий окажется весьма непредсказуемым – и разным для них двоих. Урман окажет обоим свое сверхъестественное покровительство, но – героиня и герой получат такую перемену участи, какой вряд ли ожидали.
Динамика повествования, впрочем, больше соответствует современной сказке, чем традиционному фольклору. Усложнения для героев развиваются по нарастающей, события как бы закручиваются в спираль, и книга не позволяет от себя оторваться – полностью захватывает ум и воображение. А все персонажи охарактеризованы так ярко и ёмко, что их будто видишь воочию. Вот, к примеру, каким предстаёт Данька при первом знакомстве читателя с ним:
Не красавец и не урод. Может, ростом не вышел, но в плечах был широк. Нос картошкой и в веснушках, зато ресницы над серыми глазами светлые и пушистые. Такими не каждая девица похвастаться может. И силой Данька не обделен – мешки легко таскает, с косой играючи управляется.
А это Шурале – такой, каким Ульянка и Данька впервые видят его в лесу:
Мужичок говорил быстро, балагурил и одновременно кружил между Данькой, Ульянкой и Тишкой – быстрый, неуловимый… Казалось бы, вон он: перед глазами стоит, а потом – раз, и уже за спиной оказался.
А вот – полицейский служащий Ерохин, которого вызвали расследовать загадочное исчезновение двух деревенских девушек:
Пристав Григорий Ерохин приехал в Кологреевку к вечеру – толстый, важный, с блестящими медными пуговицами на мундире, который с трудом сходился в груди и на животе.
И даже такие короткие фрагменты позволяют оценить ироничный и лёгкий стиль, каким написан "Урманов дар". Да и весь этот роман – невзирая на имеющиеся в нём страшноватые сцены – пронизан юмором и мягкой иронией. А порой – как, например, при описании матери Даньки – Женя Гравис пускает в ход приёмы гротеска. В канву этой сказочной истории они вплетаются совершенно органично.
Не менее естественным выглядит в романе и сочетание элементов славянской и тюркской мифологии. А история появления на свет волшебного коня Тулпара-Тишки заставляет, пожалуй, припомнить легенды о Големе. Причём рассказана история Тулпара так, что читается как поэма в прозе. Приведу лишь её начальный фрагмент:
…Вначале он был глиной. Пластичным сгустком земли. Сырым. Тяжелым.
Знать об этом он не мог, но почему-то помнил. Помнил жесткие руки, которые грубо месили и мяли, придавая нужную форму. Помнил смоченные водой и слюной пальцы, которые выглаживали трещины и неровности, тянули послушный комок в разные стороны.
Руки двигались не очень умело, но старательно. Руки изогнули шею – как тугой лук, вылепили широкую, как щит воина, грудь и мощные плечи, вытянули жилистые ноги с широкими копытами, густую волнистую гриву и длинный хвост…
Когда руки приделали к голове пару острых ушей, он услышал голос – хриплый и певучий. Языка он разобрать не мог, да и смысла слов тогда не понимал, но чувствовал: эта песня о нем.
Конечно, это нужно читать целиком! Да и такие "истории внутри истории", как повесть о Тулпаре, в романе присутствуют не в единственном числе. Жизнеописания персонажей нанизаны, словно бусы, на единую нить повествования. Каждая "бусина" интересна и уникальна, но главное, конечно – то, как они играют и переливаются в свете происходящих с героями удивительных событий.
Несомненно, эта история понравится любителям сказок и мифов в обновленной трактовке: с исследованием глубинной психологии персонажей и с неожиданными повторами событий. И кросскультурный характер придаёт "Урманову дару" особую оригинальность. А ещё, конечно, эта книга должны прийтись по вкусу поклонникам этнохоррора и мистики с историческим колоритом. Спасибо Жене Гравис за эту увлекательную историю, которую наверняка захочется перечитать! 
 
