Рецензия на роман «В образе»

Город Риза — это место, которое хочется смыть с себя под очень горячим душем, желательно с жесткой мочалкой. Именно такое ощущение липкой, моросящей безысходности возникает, когда погружаешься в текст романа Александра и Людмилы Белаш «В образе». Это не просто городское фэнтези, где магия прячется за углом панельки; это густой, наваристый бульон из киберпанка, мистики и довольно злой социальной сатиры, где грань между живым и мертвым не просто стерта, а заляпана грязью и машинным маслом. В общем и целом - безумие и хаос.

Авторы выстраивают мир, в котором технология и теология сплелись в уродливый, но по-своему завораживающий узел. Здесь есть Горняя Система Провидения (ГСП), работающая как небесный сервер, и есть «дикая сеть» — биологическая грибница, прорастающая сквозь стены и в человеческие мозги. И посреди этого — маленькая трагедия тринадцатилетней Тимки, чья жизнь оборвалась глупо, в погоне за виртуальным призом игры «Добрый Хазар», чтобы превратиться в существование внутри композитного тела механа под именем Марика.

Поначалу этот мир кажется избыточным, но потом эта избыточность начинает работать на атмосферу. Ты действительно веришь в этот хаос. Веришь в Установщика по имени Пепел — меланхоличного пацифиста с огненными перчатками в шкафу, который вынужден клепать оружие и создавать тела для заблудших душ. Его образ, пожалуй, самый цельный: бывший человек, ставший инструментом высших сил, он живет в окружении пустых оболочек, прикручивает к «ухваткам» мышиные черепа и пытается сохранить остатки человечности, возясь с девочкой-подростком в теле боевой машины и свалившейся с неба «ангелицей».

Трио главных героев — Пепел, Марика и Кармабелла — это, конечно, классическая схема «разные и несовместимые вынуждены спасать мир», но химия между ними работает за счет потрясающих бытовых деталей. Авторы очень ловко показывают, как тяжело привыкнуть к неживому телу: Марика, которая ест бутерброд только для того, чтобы поддержать иллюзию-наваждение, или её тоска по тактильным ощущениям, когда она греет замерзшую подругу теплом своего реактора, — это трогает до глубины души.

А Кармабелла (или Белла) заслуживает особого упоминания. Сущность с манией величия, запертая в теле земной девушки-альбиноса, ведущая себя как капризный ребенок с гранатой. Она раздражает, она пугает, но за её попытками понять физиологию наблюдать крайне интересно. Сцена её «сошествия» на землю — не величественный полет, а падение пьяной тушкой в грязь, — задает тон всему повествованию. Её «святость» проявляется специфически: через пьяный дебош в рок-кафе «Сыворотка», поцелуи с первым встречным рокером Болтом и эпичный прыжок на крышу «хаммера» во время митинга. 

Когда эта неземная дева объявляет войну мэру, называя его «главным хряком», ты понимаешь: скучно не будет. И, конечно, нельзя не упомянуть Пака — древний автомобиль «Паккард», в который Пепел вселил душу кота. Машина, которая требует свежей курятины, урчит мотором как сытый зверь и хулиганит на дорогах — это просто находка, добавляющая истории живого, мурчащего шарма.

С другой стороны баррикад — инспектор Друц и его спецотдел. И вот тут писателям хочется пожать руку. Друц не картонный злодей. Он уставший, циничный профессионал, который пытается удержать город от распада, маневрируя между бюрократией и мистикой. Сцена переговоров с разумным ведром мозгового желе в бассейне — это, пожалуй, одна из вершин абсурда в книге, но абсурда логичного. 

Бюрократия проникает даже в отношения с загробным миром: желе требует заложника, цитирует песни Smokie, ставит условия по температуре и вентиляции, а полицейские, вместо того чтобы сжечь слизь, строят ей «кабинет» и скидываются на мясо. Это смешно и дико одновременно. Мир Ризы бюрократизирован до тошноты: даже чтобы вызвать душу утопленника, нужен радар НАТО и разрешение начальства, а за любую ошибку грозит разнос от мэра, который сам, похоже, медленно превращается в свинью и скрывает уши под волосами.

Также любопытна линия «Клохтуна» — сущности, занявшей живое тело Тимки в больнице. Это самая болезненная и психологически острая часть книги. Читать о том, как паразит наслаждается физическими ощущениями (едой, теплом, болью), пока настоящая хозяйка тела заперта в металле, физически неприятно. А его (вернее, её) отношение к маме Тимки, Зосе — смесь презрения и животного страха перед искренней, жертвенной материнской любовью — создает мощный эмоциональный конфликт. Легенда об Уголине, которую читает лже-Тимка и которая вызывает у неё галлюцинации адского пламени, проходит красной нитью через сюжет, намекая на какие-то древние корни происходящего и добавляя истории глубины и готической мрачности.

Интересно показан и мир аномалистов — этаких сталкеров городской мистики. Визит нашей троицы в контору Колиса, где на полках стоят банки с законсервированными бесами, а эксперт вежливо просит кусочек кожи на анализ, — прекрасный пример того, как обыденное соседствует с запредельным. Друц, притворяющийся простым ухажером, и Пепел, понимающий, что их раскрыли, — эта сцена в музее нежити написана с отличным саспенсом. Мы видим, что даже в мире магии всё решают связи, хитрость и вовремя разбитая банка с голодным духом.

Конечно, текст плотный, насыщенный запахами, звуками и тактильными ощущениями. Ты чувствуешь холод неживого тела Марики, вкус дешевого пива, слышишь вой сирен. Но, несмотря на мрачный антураж, «В образе» оставляет удивительно светлое и бодрое послевкусие. Это история о том, как совершенно чужие, поломанные жизнью и смертью существа становятся настоящей семьей. Они ругаются, делят одеяло, красят друг другу волосы и спасают друг друга из переделок. 

И пока у них есть верный кот-автомобиль Пак, готовый рвануть с места в карьер, пока они способны смеяться над опасностью и поддерживать друг друга, никакая тьма, никакие свиные рыла во власти и никакое мозговое желе им не страшны. Это драйвовая, хулиганская и очень живая книга о том, что даже будучи собранным из металлолома, можно оставаться человеком больше, чем многие из тех, кто ходит в живой коже.