Рецензия на роман «Наёмный убийца»

Предупреждение. Сказка – ложь, да в ней намек и уйма СПОЙЛЕРОВ!!!

Тихий скрип вырвал из сна. Матильда приподняла голову, правая кисть нащупала пластик почти невесомого «Глока».

Похоже, что открывалась дверь. На всякий случай ствол под одеялом уставился на вход.

Пусто. Дверь заперта. Это, наверное, форточка скрипнула, больше нечему.

Пистолет вернулся под подушку, Матильда встала, наглухо закрыла окно, из-за которого с улицы за ней подглядывал наглый фонарь, а на обратном пути задержалась у зеркала. Губы довольно растянулись: как же она повзрослела! Увидел бы ее сейчас Леон…

– Ты повзрослела, – донесся голос от кровати.

Леон сидел на краю, взгляд привычно прятался за темными очками, осунувшееся лицо глядело на Матильду.

С рыданиями, которых у себя просто не представляла, она бросилась к нему. Плевать, что неодета, это же Леон, а не отчим, который жадно шлепал по попе и пожирал масляным взглядом, когда она шла из ванной или ходила по дому в одной маечке.

– Оденься. – Леон протянул ей пижаму.

– Не хочу! – Она бросила пижаму в угол. – Я тебя не стесняюсь!

Со вздохом он усадил ее рядом с собой и чуть ли не силой прикрыл одеялом:

– Стыда нет у тебя, а плохо думать будут обо мне.

– Леон… – Ее трясло от счастья и слез. – Тебя же убили!

– Видимо, у сценариста и режиссера кончились деньги, и они нашли способ меня оживить. Как Конан-Дойль Шерлока Холмса. Снимут продолжение – и снова убьют, но уже не до конца, чтобы в следующий раз с «обоснуем» долго не мучиться. Ну что я все о себе да о себе. Расскажи, как живешь.

Матильда выложила все подчистую. Как сначала ее отдали приемным родителям…

– Как Гарри Поттера? – хмыкнул в короткой паузе Леон.

И как школа оказалась не обычной школой…

– Хогвартс?

Матильда возмутилась:

– Не смейся. Это был кошмар. После безумного обучения я стала профессиональным киллером на службе у государства. Мне вживляли управляющий чип, а конторы-конкуренты охотились за ним. Я ловила на живца педофилов и устраняла неугодных политиков. Я любила симпатичных мальчиков и по заданию своей конторы ублажала мерзких стариков, а потом хирурги нашей «школы» для очередной акции вновь делали меня желанной для жаждавших познакомиться с девочкой. Я научилась такому, что тебе даже не снилось…

Она рассказывала взахлеб, с вызывавшими дрожь подробностями, от которых самой становилось горько и неприятно. Леон только кивал. Его лицо оставалось непроницаемым.

– И ты ничего скажешь? – Она ударила его локтем в прикрытую пиджаком подплечную кобуру, но пистолета на привычном месте не оказалось. Локоть угодил в  ребра.

Леон скривился. Прошло несколько бесконечных минут, прежде чем прозвучал жестокий вердикт:

– Не верю.

– Но я говорю правду! Все так и было!

– С точки зрения подростка – да. Это небывалые приключения, но это всего лишь выдуманные приключения и ничего больше. У твоей истории приятный язык, приноравливающийся к интересам целевой аудитории – подросткам и любителям драйва, несомненно, понравится, для них это шикарный приключенческий триллер. Динамика, балансирующий на нужной грани эротический флер, умеренная жесткость и хорошая грамотность – все это делает повествование увлекательным. Бесконечная череда мальчиков с пухлыми губами, убиваемые пачками подосланные громилы, школа бессердечных детей-убийц… Повторюсь, подростки и диванные любители боевиков будут в восторге. А полицейские, криминал, политики и те, кто знает о жизни за границей (и о жизни вообще) не из телевизора, увидят комедию.

Матильда врезала локтем еще раз, уже нарочно:

– Это не комедия! Все было всерьез!

– Когда в дом заходит полицейский, тебе, когда рассказываешь об этом, нужно влезть в голову полицейского, узнать его задачи и возможности, лексикон и варианты поведения в разных ситуациях. Тогда он заговорит нужными словами о нужных вещах и совершит профессиональные действия, после которых мне придется в него поверить. То же самое с каждым персонажем, включая «конторы». Образы у тебя, конечно, яркие, описание короткие и при этом достаточные, чтобы нарисовалась картинка. Погружение в сюжет у слушателя почти полное, не хватает лишь правдоподобных деталей и общей достоверности. Посторонняя бедная девочка делает утренние пробежки мимо жилья «важных богатых горожан»? Гм. Или они не важные, или недостаточно богатые. Тем более, сразу за этим сказано, что там есть, где спрятаться, и пути отхода хорошие. Станиславский переворачивается в гробу. Или вот, например, иммигрант дядя Федор, у которого такие связи в верхах, что не фермером ему быть, а миллиардером (или, что достовернее, отбывать срок за мошенничество), если он может найденную в кустах девочку обеспечить документами из миграционной службы, чтобы ни к ней, ни к нему ни у кого не осталось вопросов. И так далее. – Леон вздохнул. – И еще. История тогда западает в душу и тогда обретает настоящесть, когда герой входит в нее одним человеком, а выходит другим. Слом характера или вставший перед героем невыносимый выбор делают из истории Историю. Героиня твоего рассказа – ни разу не Матильда, которую я знал. У той Матильды был мотив, она горела местью за погибшую семью. В твоей истории безудержной свободой, невозможной для обычного человека, наслаждается малолетняя убийца без страха и упрека и, кстати, без зачатков совести. Говорят, фильм «Красотка» так нравится женщинам, потому что воплотил их подсознательную мечту: переспать с кучей мужиков и выйти замуж за умного честного миллионера. Твоя история из той же категории. Я не вижу в ней ничего, кроме захватывающих приключений. Твоя героиня – это Лолита и Никита (последнее – с ударением на «а») в одном флаконе. Помню, были какие-то фильмы про спецшколы, где из девочек-малолеток делают убийц… Я не смог их смотреть. Неправдоподобно и ничего не дает душе. История должна иметь идею или мощный достоверный конфликт и задумываться с конца. Вот у некого Петра Ингвина (ну, ты его знаешь), «Смыжи» родились из идеи, что любовь материальна, она – пятое агрегатное состояние вещества, изначальное. Чтобы выразить идею, понадобился новый мир со своими законами, а в нем – необходимые герои. Или в «Вы не хотите летать» того же дяди Пети перед героиней встает вопрос: как радоваться жизни на светлой стороне Земли, зная, что на темной стороне люди страдают? 

Матильда отпрянула от Леона:

– Ты как-то странно говоришь. И о таких вещах… Ты не Леон?!

Ночной гость еще раз вздохнул и поднялся.

– Увы. Я – тот самый дядя Петя из соседней квартиры.

– И по-твоему, моя история недостоверна, но увлекательна?

– Наоборот, она увлекательна, но недостоверна.

– А что сделать, чтобы она стала достоверной?

Дядя Петя опустил голову:

– Не мне давать тебе советы, я сам еще учусь. Что мог, я уже сказал, остальное будет переливанием из пустого в порожнее.

– Но сейчас мне нужно именно твое мнение, пусть даже неправильное. Скажи: по-твоему, что мне нужно сделать?

– Для начала ответь на главный вопрос: о чем твоя история?

– Она…

И Матильда задумалась.