Рецензия на роман «Nero Cesare»

Для начала, немного предисловия.

Хочу отметить, что взялась за чтение данного произведения по той причине, что являюсь большим поклонником Чезаре Борджиа, изучая исторические свидетельства о нем довольно длительное время и, одновременно, не обходя стороной большинство произведений, которые посвящены столь яркому историческому персонажу, вдохновившему собственной личностью даже таких мыслителей, как его современники Макиавелли и Леонардо да Винчи, а также гораздо более поздних, таких, как Ницше. И там было чем вдохновляться. Ведь Чезаре был тем, кто, проповедуя идеи гуманистов, не только верил в то, что он перерождение великого Цезаря, но и преследовал амбициозную идею возрождения Pax Romana, для осуществления которой необходимо было сначала объединить Италию под единым, сильным правителем, «Новым Цезарем», коим он видел себя. И в этом была не только гордыня и амбиции, достойные Македонского, но и его «священная миссия» как гуманиста. И всех, кто стоял на его пути, то есть на пути этой высокой цели, необходимо было безжалостно уничтожить. Будь то враг, друг или даже собственный брат... Хотя причастность Чезаре к убийству оного до сих пор остается вопросом спорным. 

Но, перейдем к самой рецензии... 

1. Общее впечатление – Хорошее. Это исторический мини-роман, который представляет собой... Что? Историю смерти и любви? Убийства и разврата? Или же одного сплошного неистового безумия, выливающегося во все эти крайности? Что бы там ни было, а история эта наполненная роком, страстью и готическим драматизмом, но, на мой взгляд, грешащая излишней театральностью. 

2. Сюжет – Одна из неподтвержденных версий убийства Хуана Борджиа его братом Чезаре Борджиа, поданная через призму библейской истории убийства Авеля его братом Каином, в апокалиптическом антураже, сотканном из образов Всадника на бледном коне, Вавилонской блудницы и Зверя.  

3. Герои — Само семейство Борджиа, а также некоторые сопутствующие персонажи. Главным является Чезаре Борджиа. Одним из ключевых — его сестра, Лукреция. Остальные в разной степени второстепенны. Я не буду подробно описывать всех персонажей, рассмотрю лишь самого основного.

Но сначала оговорюсь о структуре произведения, которое можно разделить на две части. 
В первой — убийство, смерть и похороны. Грациозное и грандиозное шествие Смерти но ночному Риму прямиком в развернувшийся пастью могилы Ад. 
Во второй — страсть, похоть и ни капли раскаяния. Вторая часть почти целиком состоит из сцены секса (со всем его безумием, жаждой обладания, безудержной похотью и приступами садизма), на мой вкус излишне затянутой. 
Обе части связывает между собой тема одержимости главных персонажей. 

Итак, Чезаре...

В первой части он представляется нам сразу во всей своей красе. Он жесток, хладнокровен, смертельно спокоен. Он все давно продумал и лишь ждал подходящего момента... И вот сейчас, после того, как дело сделано, он наконец на вершине и наслаждается плодами своих многолетних мечтаний, теперь реализовавшихся. Месть, упоение, ни капли жалости ни к убиенному брату, ни к стенающему отцу. Одним взмахом клинка он убрал со своего пути их обоих. Одним точным ударом перекроил всю свою жизнь и судьбу. 

Но что мы вдруг видим... этот расчетливый стратег, этот утонченный интриган внезапно зачем-то палится, спрашивая во всеуслышание у допрашиваемого свидетеля: «Ты видел как кого-то сбросили в реку, верно?» Зачем? Он боялся, что тот сам, без подсказки, этого не расскажет? Или хотел подчеркнуть этим отцу, что, дескать, ты прав в своих догадках — это был я, тот, кто убил твоего любимого сына? Толсто как-то и топорно... Ведь по-всему видно, что отец и так уже обо всем догадался из заносчивого поведения, выразительной одежды и двусмысленных фраз Чезаре. К чему тогда так глупо выставлять свою причастность напоказ? 

По постоянно и неоднократно проводимым параллелям с образом Всадника на бледном коне из Апокалипсиса, Каина, совершившего убийство Авеля и прочим сюжетам перед нами вырисовывается образ Чезаре как хитрого, хладнокровного, несгибаемого Демона. И имя ему Смерть... Бесстрастная, холодная, жестокая, не жалеющая даже собственную мать. И в этом упорном присвоении ему такого имиджа, уже больше начинаешь сочувствовать его отцу и матери, которые вроде бы и сами виноваты, и даже убиенному Хуану, который, несмотря на всю свою развратность преподносится вдруг как безвинный Авель. Но, возможно, что в этом состоит задумка авторов. И вот мы видим пред собой сложившийся образ Черазе: "Черного Цезаря, Антихриста, в чьем имени печать Зверя, Каинова печать". Образ этот по-своему цельный и прекрасный в своей порочности, бесстрастности и жестокой, несгибаемой целеустремленности. 

Но, увы, во второй части мы его уже больше не встретим... В ней мы встретим уже ревнивца, обезумевшего от страсти и убившего брата из ревности, что тот посмел посягнуть на его женщину, его божество. Но даже и это амплуа немного портит один момент... Так, Чезаре говорит, что пришел к Лукреции, чтобы сказать, что убьет любого, кто посмеет смотреть на нее с желанием, что вырвет ему сердце и принесет ей. Вот где, казалось бы, мощь любви, обожествления своей женщины, сила безумной страсти... Но может все совсем не так? Может он пришел сюда лишь потому, что хотел сделать сестру соучастницей и разделить хоть с кем-то груз ответственности за убийство? Ведь именно это Лукреция ему и позволяет. И в этот момент в своей исступленности, Чезаре начинает выглядеть слабым. Это уже не тот грозный всадник Апокалипсиса. Это лишь любовник, который испугался, что кто-то отнимет у него любовницу, на которой он так буйно помешан. А затем устрашившийся и того, что он останется один со своим безумием и свершенным в его порыве преступлением. И именно страх толкает его несколько раз спросить сестру: «Ты не рада?». Страшно даже представить, что было бы с ним, отвернувшись она от него в этот момент...

4. Язык и стилистика – Язык произведения можно назвать почти шикарным. Лишь иногда часто повторяющееся слова и излишнее количество слова кровь и его производных — это, пожалуй, единственные маленькие минусы. Плюсы же — роскошная, богатая образность, витиеватые описания, переплетенные в сложный, замысловатый узор нитями библейских сюжетов и образов.

5. Достоверность – Достоверность описанных событий, самих по себе, вопрос открытый. Так как описанная авторами версия не нова, то никаких глобальных несостыковок в ней быть попросту и не может. Так что все описанное выглядит имеющим право на существование.

6. Психология отношений – Была отчасти рассмотрена в описании персонажа Чезаре. Что касается Лукреции, то она проработана психологически немного хуже. Ее одновременная невинность и порочность не находят иного объяснения, кроме как в безумии, то есть ее безумной страсти-любви к Чезаре. Если ее и мучает вина, то не особо. Все ее «нет» можно понять как «да» и наоборот. Грозный Папа Борджиа сломлен и вызывает лишь жалость. Особого внимания его мыслям и чувствам после того, как страшная правда все-таки подтвердилась не уделяется. Они описываются лишь как безумная, безудержная скорбь. Самым психологически достоверным мне показался, как ни странно, образ Хуана, к которому так никак и не приклеился упрямо цепляемый на него образ Авеля. Хуан так и остался Хуаном. Жестоким, взбалмошным, грубым, избалованным и самоуверенным юнцом, который по сути сам ускорил собственную смерть, но который, тем не менее, не лишен некоторой степени порочного очарования. 

7. Основная мысль текста – Как мне показалось, основной мыслью изначально была идея того, что Чезаре — своеобразный Антихрист своего времени. Она довольно последовательно выдерживалась в первой части. Но из второй начинает неизбежно складывается впечатление, что основной посыл текста все же в том, что Чезаре и Лукреция ни в чем не виноваты. Это все их безумная страсть, которая была настолько испепеляющей, что сжигала не только их самих, но и всех окружающих, кому не посчастливилось стоять слишком уж близко. 

8. Отображение – Обе части между собой связывает не только сюжет, но и образность. Часто мелькает образ быка, являющегося символом семейства, а также острого, холодного клинка, раздирающего плоть, и раны, истекающей кровью. Общие тона произведения яркие: кроваво-красные, черные и контрастно к ним белые, что составляет собой классическое трехцветие любой готической драмы. Описания насыщены. Контрасты неслучайны и продуманны. А перекликающиеся образы шикарны в своей двусмысленности. 

9. Ошибки и ляпы – Небольшая неправдоподобность есть в моменте убийства Джорджо. Он продирался сквозь толпу с трудом, а когда вышел, наконец, то получил смертельный удар от Микелотто, побежавшего (сквозь эту же толпу) исполнять приказ Чезаре. Но вот как Микелотто мог знать, где именно Джорджо сможет выбраться из плотной толпы посреди ночи и оказаться там раньше него немного непонятно...

10. ИТОГ:  Произведение наверняка понравится любителям сильных, роковых страстей с привкусом порока, качественно упакованных в исторический антураж и снабженных мистическим библейским ореолом.