Рецензия на сборник поэзии «Брахиколон: Обряд»

В засильи однообразного, «гладкого», обыденного цепляешься за любую экзотику, как жаждущий в пустыне. А если экзотика оказывается еще и качественной...

Для тех, кто в танке, очень простыми словами: брахиколон — это стихотворный размер, где каждый слог — ударный. Понятное дело, такая манера письма очень ограничивает словарный запас пишущего: 99% слов состоят из одного слога. При этом они должны рисовать картинку, а не быть простым набором строчек, переписанных из словарика.

Не знаю, сколь простым оказался эксперимент для самой Гариетт Серой, написавшей этот сборник, но читать его — непросто. Требуется изрядно перестроить ум, который начнёт искать подстрочие в односложных строках и рисовать ту самую картинку. После этого уже удаётся получать удовольствие от эксперимента вместе с автором.

Но давайте ознакомимся с теми стихами, что приглянулись мне больше прочих.

Обряд второй — Дитя

Дым.
Дом.
Бил
Гром.

Пал
Муж.
Снег,
Стуж.
Не
Кров,
А
Ров...

Бог
Мил,
Дай
Сил!

16 коротких слов. Что в них? Женщина, потерявшая мужа. Тот погиб на войне («пал»). На дворе зима — «Снег, Стуж». Но откуда тогда «Бил Гром»? Скорее всего, речь идёт о том, что новость о смерти супруга была для героини как гром с ясного неба. А может, «Снег, Стуж» — это не зима, а ассоциация со смертью, с умиранием, с концом. Либо же всё смешалось: и погода, и эмоции. В душе и на дворе — страшная буря. Жена уже не видит, что там, зима или лето, гроза или вьюга. Любой из вариантов — недобрая погода. Её жизнь теперь — «Не Кров, А Ров». И ей остаётся только молить бога или богов в своем обряде о милости.

Меж
Мхов
И
Снов
Мой
Путь.

Тих
Будь!

Жена крадётся в лес (меж мхов) ночью (меж снов). Её скрытность и призыв («Тих Будь!») говорят нам о том, что такие обряды не приветствуются, и надо держать их в тайне. Или она боится жителей леса, иного мира? Ей тяжело идти («Не Мочь»). Гонит кого-то, словно случайных бесов, прилетевших на огонек ее свечи:

Не
Мочь.
Ну,
Прочь!
Во
Мрак
В
Скак!

Дальше всё понятно, она продолжает свой сокровенный путь и начинает колдовское действо:

Во
Двор
Как
Вор.
Для
Нас
Сей
Час:
Ночь
Лун!
Так
Юн...

Без
Слёз
Меж
Роз
Им
Дам.

«Меж Роз Им Дам» — подношение богам или духам укладывают на землю среди дерев и цветов. Подношение дорогое, раз героиня подчёркивает, что даёт его «Без Слёз». Было бы легко его собрать, стала бы она акцентировать внимание на том, что сдержала слёзы? А может (страшное допущение) — она приносит в жертву саму себя? Поэтому автор завершает историю, выделяя шрифтом последние слова:

Был
Дом.
Бил
Гром...

Обряд четвёртый: шаман

Этот попроще. С первых строк колдовство, старинный рецепт, котёл, бурлящее зелье:

Влас
Прядь,
Шкур
Пядь.
Вод
Плеск
Звон,
Блеск.

Но шаман отвлекается на рефлексию:

Как
Стар
Я
Стал
Стал
Мал
Мне
Чум...

Вряд ли шаман отъелся на харчах, приносимых простым людям. Духовно ему чум мал. Он уже вырос из этого. И старый уже — пора ходить по бескрайнему небу, а не по полу задымленного чума.

Плод
Дум,
Горсть
Трав,
Мой
Нрав
Всем
Дик!
Мой
Лик
Как
Мел:
Чист,
Бел.
Взор
Пуст.

Скрип.
Хруст.

Любопытно, что одним из ингредиентов становится «Плод Дум». Известно, что любое магическое действо неотделимо от его оператора. Шаман бросает травы в котёл, но ум его занят собственным положением в обществе («Мой Нрав Всем Дик!»). И контрастом лицо — чистое, белое. Напомажено по-шамански пеплом или глиной, и символически — внутренним светом, исходящим от шамана. Но «Взор Пуст»... Хорош ли этот свет, добр ли он, несмотря на его белизну? О чём же твоё камлание, шаман?

Дым.
Пар.
След
Чар
Мне
В дар
Дал
Бог,
Что
Глох
И
Скуп.

Герой не так уж рад своему колдовскому дару, раз называет бога глухим и скупым. В шамане нет восторга оттого, что он избран богом для этого дара, редкого, могущественного.

Вишь!
Труп?
Ха!
Нет,
Хворь!
Бред!

Не
Дам
Ни
Там
Ни
Тут
Плесть
Пут!

Выше мы дошли до сути работы шамана. Он собирается изгнать из принесённого ему человека хворь, исцелить порчу, наведённую кем-то со стороны.

Пусть
Хворь
Меж
Зорь.
Бить!
Сечь!
Гнать!
Жечь!

Мой
Люд,
Бес
Лют!

Хворь
Клочь.

Сгинь
Прочь!

Завершается стихотворение уже непосредственно обрядом, где шаман гонит злого духа («беса лютого») из больного всеми известными ему способами. Вообще, посмотрев на рефлексию первой половины текста, я ожидал, что и под конец будет какой-то хитрый вывод. Но не случилось.

Ещё очень приглянулся Обряд шестой: певичка, но построфно разбирать не буду. Есть там интересные находки, вроде портрета четырьмя словами («Лик — Воск. Шик, Лоск»), разочарованная констатация («Как Мух Здесь Шлюх»), и превращение себя в товар («Как Лот Я Здесь»). Вообще, сильным показалось, особенно в оконцовке, которой я не дождался в «Шамане».

***

Я видел разные брахиколоны.

Асеевский был эмоционально-пейзажной зарисовкой, предшествовавший основной части стихотворения:

Стынь,
Стужа,
Стынь,
Стужа,
стынь,
стынь,
стынь!
День -
ужас,
день -
ужас,
День,
день,
динь!

Встречалось пропагандистско-яростное (тоже Асеев):

Бей
тех,
чей
смех!
Вей,
рей,
сей
снег!

Бажовский был сказкой:

Гол
Бес
Шел
В лес
Вдруг
— Стоп!
Жук
В лоб!
Бес
Рад:
Влез
В ад.

Видел брахиколоны-действо, брахиколоны-юмор... А чем стали для меня строфы «Обряда»? Загадкой, которую читателю требуется разгадать, интеллектуальной игрой с сюжетом, за которой я, впрочем, не упустил художественность.

Спасибо, автор!