
Написал комментарий к гостевой книге пользователя Алья Андрей Александрович
Взаимно, мой юный друг
Заходил
Взаимно, мой юный друг
Молодец, жму конечность. Посмотрел.
Фоткаю сам без нейро.
Не обижайтесь, дамы и господа. но Лем, как и многие деятели того времени, был лишь сатириком и не творил, а лишь высмеивал имеющееся.
Тётя с пивком потянет, не зря писатели и режиссёры эротику вставляют, ради этого читают-смотрят. Страшный секрет рассказал, блин.
С нейросетью каждый сможет, я делаю их сам и фотки тоже.
Как у них досуг организован в плане личного?
Ты напиши про настоящий подвиг. Как выживает человек, умиравший от рака. Рецидивов нет, но химия сделала его жизнь настоящим адом, и лишь ненависть к бросившему его на смерть миру поддерживает в нём жизнь. Я знаю эту историю не понаслышке.
Второй, вестимо.
Комментарий был удален автором.
Последний танец - романтика, но пафосно.
Постапокалипсис удобный жанр для деградации. Цивилизация в реале крепче дикости. Написано хорошо.
Неплохо, сложный сюжет
Как я понимаю автора. У меня здоровье украли и нормальую жизнь. После онкологии и условно летального облучения я живу в аду. Три комы, две клинические смерти, инсульт мозжечка, 99 раз чуть не умер от простых инфекций из-за дефицита иммунитета, спасибо химии и облучению.
А кто-то в депрессии от бросившей шлюхи. Им бы мою долю, посмотрел бы, чего их жизнь стоит. Я выжил, а они?
Что чудища и демоны, если сам из года в год в аду на Земле, и жизнь от болезни - ад?
С почтением
Неплохо, я придумал сказку про коалу и лошадь, друзей. В десять лет.
На каждую хитрую задницу будет свой хрен с винтом. На каждого дикаря достаточно стен.
Молодец, уважуха тебе
Кошек и страну вечного сна, где подобные кошкам разумные просыпаются лишь опли насущных дел на несколько часов, а потом неделяии спят
Я давно с ними
А что делать, если Это везде? Как будто мир лишь ширма, отодвинешь и увидишь Их.
Спасибо, мой юный друг
Написал комментарий к произведению Посылка из Луизианы
Мне нравится. Вот нечто похожее:
Всё-таки, это самый обычный туннель. Не стоит верить всему, что люди болтают.
Данетки.
Это был полуосвещённый грот гигантских размеров, в котором я разглядел могильники, сложенные в круг валуны, римское строение с низким куполом, разрушенный сакский жертвенник, раннеанглийскую деревянную постройку.
Лавкрафт Г. Ф. Крысы в стенах.
Подземелье было тихим, сырым и спокойным. Старая лампочка мерцала от сырости и вскоре с яростным мерцанием погасла совсем. Коридор пах застарелой сыростью, кирпичные заплесневевшие стены осыпались себе на бетонный пол с тихим шорохом. Вот и рядом со мной упал кусок кирпича, подняв немного бурой пыли. Всё, как обычно. Я лежал на этом месте уже много времени. Или мало, разница уже не велика. Главное, что покой, и некуда спешить.
Вскоре мимо меня прошли двое, крайне бледных людей в рубищах с застывшими на невыразительных лицах глазами. Один из них, что ростом поменьше и с вроде как женскими формами, посмотрел на меня недолго и потом пошёл со спутником — или спутницей, не разобрать, — дальше. Что они тут искали, я так и не понял.
После их ухода опять наступила тишина, а я продолжил лежать на полу, весь в пыли и сырости. Лишь рабочий костюм спасал меня от грязи, а респиратор с фильтрами на лице — от удушья и пыли. Ощущений не было вообще. Рассмотрев стену и сосчитав все кирпичи в ней, я осмотрел на осыпающийся от сырости цемент и просто уснул.
Некоторое время спустя я проснулся, с исследовательским интересом глядя на всё, меня окружающее. Ничего не изменилось: лампочка погасла и даже не искрила, с потолка и по стенам немного текла ржавая вода.
И я со сломанной шеей – ещё бы, после неудачного ремонта стен советских подземных коммуникаций, - лежал себе на прежнем месте.