Бил я в свой бубен, иногда добавлял к нему варган и пение, и келе́ отзывались. И открыли мне полынью во льду мира, и вижу шаман чужих злых келе́, смотрит мне в глаза с другой стороны. Да и говорит - Тымнэвакат - признай мощь моих келе́, что имена свои прячут.