Как в Ренесе появился принц

День девятый, и я продолжаю иллюстрировать сказку "Апельсиновое проклятие".

Счастливо прожили вместе достойные Гаспаро и Олимпия – король и королева Ренесы. Они любили друг друга, уважали, берегли. Но была у них неизбывная печаль: хотели иметь ребенка, а не вышло. Немолода уже была королева, но каждый вечер вставала на колени перед раскрытым окном и обращалась к красному закатному солнышку: “Боже родимый, светлый и милостивый, дай мне сыночка доброго и здорового. Я его воспитаю, научу, окружу заботой и лаской, и не будет во всем королевстве дитя счастливее, не будет во всем мире принца достойнее!” Долго могла королева, расписывать, едва ли не стихами, будущее, которое ждало ее желанного сына. 

И в этот вечер молилась королева, а Гаспаро сидел на королевском ложе и сочувственно вздыхал, слушая супругу, пока не задремал. Проснулся он от громкого крика: на кровати кто-то возился. Король поджал ноги. Слова застыли на губах Олимпии, она отняла ладони от лица и медленно развернулась, не вставая с колен. На королевском ложе, на бархатных подушках, лежал нарядно одетый младенец. Он сжимал крохотные кулачки и вопил во всю силу молодых легких.

– Как это у тебя получилось? – король подполз ближе к брыкающемуся чуду.

– Боже милостивый! Услышал! – всплеснула руками Олимпия, не решаясь коснуться младенца. Вдруг он растворится в воздухе?

– Услышал? – повторил Гаспаро, переводя взгляд с ребенка на сияющий солнечный шар в окне, и согнулся пополам, ударив лбом в подушку. – Значит он здесь, рядом!

– О, Всемогущий! Может у тебя есть еще? Дай нам, верным слугам, еще одного. А лучше двух. Много детей! У меня было семь братьев и сестер, – веселая, дружная семья!

– Ты что, старый? – испугалась Олимпия, схватив, наконец, чадо и прижав его к груди. – Благодари лучше! Будешь жадничать, отберет и этого!