Кшиасу. Первая кровь
— Да, – кивнула старуха. – Кшиасу. Он тоже быть маленький. Давно-давно. Маленький дух-крокодил. Любопытный. Он видеть пирога с люди, думать – какой крокодил везти на спина столько люди? И подплывать близко. Но воин в пирога увидеть Кшиасу и вонзить в него острый копье. Проткнуть его глаз.
Ло закрыла левый глаз ладонью.
— А-а-ах! – пронеслось среди женщин и детей.
— Кшиасу агарве! – тонкий голос Ло пробился сквозь испуганное аханье. Ваку вторил ей на ломаном английском: – Кшиасу разозлиться! Очень сильно разозлиться и ударить пирога свой сильный хвост! Он разбить пирога, сожрать воин – и расти! Потом сожрать другой воин – и расти! Кшиасу сожрать семь пангве – и расти, расти, расти... Но его рана еще болеть, и Кшиасу думать: «Если я сожрать больше люди, боль кончиться». И он напасть на второй пирога и сожрать все, кто там быть. Боль кончиться, Кшиасу больше не злиться.
Ло покрутила рукой в воздухе.
— Это случиться давно. Много-много круги назад. Но Кшиасу не забыть воин с острый копье. И когда рана снова болеть, дух реки злиться и жрать люди. И расти. Расти. РАСТИ!
Кто-то из детей испуганно взвизгнул. Ричард подошел ближе и тоже слушал, насупившись и ковыряя землю большим пальцем ноги.
Одна женщина нерешительно задала вопрос, и Ло вскинула руки. У нас это означало «сдаюсь», у пангве – «я не знаю».
— Никто не знать, когда уйти Кшиасу. Три дождь назад он съесть пять воин – съесть всех в пирога, кроме господин москитов. Ло надеяться, его боль пройти и он больше не злиться. Но Кшиасу всегда в река. Иметь один глаз, но его глаз смотреть далеко на берег. Если Кшиасу много-много злиться, он выползать на берег и есть люди в домах…
"Господин москитов"
Ну, и исходничек:
