Семеро смелых: 1. Сашка
Автор: Шибанутый очкозаврhttps://author.today/reader/67508
(Из личного дневника красноармейца Дотца А. В.)
«Когда начался освободительный поход в Западную Украину и Западную Белоруссию, то сопротивления польской армии почти и не было. Люди же встречали нас цветами. Выбегали перед машинами и радостно приветствовали Красную Армию. Жаловались на притеснения со стороны польских панов.
Белополяки, те, что не успели уйти, скрывались по домам. Но мы их не трогали. Одного несознательного красноармейца, что отобрал у польской учительницы двое часов, расстреляли перед строем. Больше случаев насилия над гражданскими не было.
Германские солдаты тоже встретили нас цветами. Вышли прямо к танкам, вручали букеты из анютиных глазок: здесь этот цветок забавно называется братек. Делились папиросами.
Пришлось переводить, уж больно товарищам было любопытно с немцами поговорить.
А я никак в толк взять не могу. Все последние годы мы гитлеровцев называли фашистами. В газетах писалось, как они коммунистов притесняют.
Я же сам доклад в школе готовил по газетной заметке: «Фашистское судилище о поджоге рейхстага продолжается»
А потом, раз — Пакт о ненападении.
Два — Договор о дружбе и границе.
Про ненападение я понимаю: старшие товарищи говорят, что война все равно будет, надо подготовиться. Но "Договор о дружбе"?
Это что же получается, мы, советские люди, теперь с фашистами, с которыми воевать будем, сейчас дружим?
У меня в "Артеке" шестеро друзей было, очень разных пацанов. Бывало и ссорились. А потом мирились. Но фашиста другом назвать я бы не смог. Даже ради мира.
Вот Васек Пушкарев мне настоящим другом был. С таким нигде не страшно. Он высокий, сильный, а плавать не умел. И сам нам в этом признаться не побоялся.
Тогда Митька Булгаков сказал, что для этого тоже смелость нужна, чтобы о своих недостатках говорить. А еще он он нас учил прямо заявлять, если с чем-то не согласен.
А я сейчас с решением правительства не согласен. Только как и кому об этом заявить?
Я что, получается, трус?
Неделю назад товарищ комбриг вместе с генералом Гудерианом рядом стоял, улыбался, руку жал. Прямо под нацистской свастикой. Потом германские войска из города маршем ушли, а мы, наоборот, вступили.
Раненые гитлеровцы до сих пор в Брест-Литовске. Как транспортабельными станут, так к своим и вернутся.
Горожане красноармейцам при встрече улыбаются. Но часть поляков по лесам прячется. Боятся они нас. И вроде не только бывшее офицерье, но и простые люди.
Странно это все.
Только делиться такими мыслями с товарищами я боюсь. Не поймут, сочтут за предателя.
А меня вопрос терзает: если мы с Германией потом воевать будем, то что с советскими немцами сделают?
Года два назад я слышал как папа с дядей на кухне шептались, что война скоро, и сейчас всех немцев, что на оборонных предприятиях работали, арестовали. Не знаю, правда это или нет. В нашей семье предателей нет. Да и откуда изменникам и врагам среди советской молодежи взяться, если большевики уже без малого двадцать лет у руля? Вся же молодежь в стране воспитана советской властью!
Мои стихи, что я наркому Ежову посвятил, даже в газете напечатали. А до этого я стихи про товарища Ягоду писал, но тот троцкистом оказался. Помню, как в "Пионерской правде" написали: "Враги народа понесли заслуженную кару".
Там еще говорилось, что Ягода и Буланов покушались на жизнь товарища Ежова. Только зачем Ягоде на жизнь своего заместителя покушаться? Опять у меня сомнения, а вслух сказать о них не решаюсь.
Сложно это все. Совершенно непонятно, что впереди ждет.
Вот сейчас Советский Союз и Германия заявляют, что если Англия и Франция войну с гитлеровцами не прекратят, то они за ее продолжение ответственность и несут.
А если с Германией мы дружим, то Англия — теперь враг? Или как? Запутался я окончательно».
-- -- --
Поручик Метельский, что остался добровольцем прикрывать отход остатков польского гарнизона, а потом сумел укрыться в городе у одной добросердечной и очень смелой пани, прицелился из своего «манлихера» в проезжающий грузовик.
Настоящие патриоты всегда помогут: смельчака и в лес выведут, и оружие ему достанут.
Поручик плавно нажал на спуск.
Краснопузый со странными — немецкими
--чертами лица смешно взмахнул руками и вывалился из кузова, зарывшись мертвым лицом в дорожную грязь.Одним большевиком меньше.
Грузовик резко затормозил, бойцы посыпались из кузова на землю.
Стрелок медленно отползал в сторону реки: «Нет, не будет захватчикам покоя на землях Речи Посполитой. Не будет!»
Через пять дней отряд партизан во главе с Тадеушем Метельским будет выдан Красной Армии просоветски настроенными белорусскими крестьянами, к которым поляки обратятся в поисках провианта.
семь коротких историй для "подумать";
семь судеб, отражающих эпоху;