Это ж, товарищи, просто праздник какой-то

Вот что мне подарили на новый год

 Комплект иллюстраций к «Культурным особенностям»:

— Ангиконди — ответила она. Мелодично и непонятно. Звездный свет  задрожал на ресницах, губах вкуса теплой ночи, перца и пьянящей тари.  Задрожал, вспыхнул костром, пробежал слепящей волной от ее губ по венам.  Мысли смыло и унесло прочь из головы. Миа прервала поцелуй, откинулась,  рубашка с тихим шорохом поползла с ее плеч. Эрвин затаил дыхание,  сморгнул дважды, глядя, как мерцает и горит колдовским светом кожа.  Серебряная диадемой на лбу вспыхнул далекий Архенар, берилловой искрой  разметалась между острых ключиц таинственная голубая Спика. И алый,  зловещий Аздраг — прицельной точкой под налитой грудью.

— Ну хорошо, уговорила. Не страшный. Честный, веселый, но наивный до  ужаса. Слушай, не злись, пожалуйста. Поговори с ними, если будет  возможность. Просто поговори. И не смотри букой, а то они тебя уже на  своем иначе чем хан-шай не называют...

— Это что?

— Слово туземное. Не поймешь. Переводчик глючит, собака. То-ли свекровь, то-ли теща, то-ли старшая жена. 

А вот корабельный челнок не торопился улетать. Погасли огни — вначале  ярко-желтый курсовой, чуть погодя — зелёный и красный на крыльях.  Зелёный никак не хотел гаснуть, мелко дрожал, словно подмигивал на  прощание. Потом все-таки погас. Захлопнулись люки. Заурчал тягач,  подхватывая под нос грозную птицу.

Старшая из всех троих — Миа, Ирина запомнила её имя ещё вчера — сидела  на полу подогнув под себя ноги. Неподвижной статуей, мерцающей в  полумраке. Странно для недавно весёлой, широкоскулой и улыбчивой  девушки. А две остальные крутились вокруг, негромко переговариваясь  звенящими в тишине голосами. Движения рук плавны и торжественны, словно  непонятный ритуал. Даже мелкая, подвижная как ртуть Маар сидела тихо,  лишь руки подрагивали — видно, как ей тяжело усидеть на месте. А  средняя, тонкорукая и изящная, хлопотала вокруг подруги, прикладывая к  её лицу алые, длинные полосы. Осторожно, завивая в хитрую спираль.  Осмотрела, замерла на миг, любуясь узором. Прогладила ладонью. Багровыми  искрами брызнула кровь. С краев алой ленты щерились, впиваясь в кожу  маленькие, игольной остроты когти. Сорванные лепестки цветка тари

Небо чистое, вокруг тишина. Была, пока бэха не взревела мотором. Всю  дорогу до пляжа Эрвин ловил ушами шум — но нет, не гудели в небе винты,  не выли сирены, никто не кричал и не приказывал беглецам остановиться.  Генерал не прилетел. Но с моря к острову шли туземные лодки.

Эмми на экране повернулась — слегка, к камере в профиль. Плеснула вода вокруг левой груди.

"На вид — идеальна, — так же отстраненно подумал господин Дювалье, — Только..."

Клубы пара разошлись, открывая крутое бедро. С темно-синей, мертвенной полосой. Штрих-код.

"Тысячеглазый всех побери. Тюремная татуировка".