Новогодний кот

Началось все с того, что Кириллу приснился кошмар. За ним гналась собака Баскервилей, и он долго от нее убегал по каким-то кустам и болотам. Если б дело так обстояло наяву, нормальная собака его бы уже давно догнала. Но это ж сон! И Кирилл с усилием выдирал ноги из грязи, однако собака, хоть и была где-то рядом, все никак не могла его настигнуть. А потом он забрел в какие-то вовсе непролазные дебри, остановился, прислушался: собака подвывала где-то далеко, да так жалобно, что ясно было: с ней случилось что-то нехорошее. Он постоял, послушал, плюнул — и пошел смотреть, что там с несчастной собакой приключилось. Идти сразу стало легче, под ногами мягко пружинил радостный зелененький мох, из которого торчали пушистые белые кашки.

И проснулся.

Почему-то было холодно, как будто ветер распахнул балконную дверь. А подвывание не прекратилось. Наверное, соседский щеночек. Оставшись дома один, он мог залезть куда-нибудь за мебель и застрять, а то и просто тосковать по бросившим его хозяевам. А голосок его, несмотря на нежный возраст, хорошо проникает сквозь стены: не левретка все-таки, а сенбернар. Сегодня, правда, очень уж хорошо проникает, как будто щенок страдает прямо в комнате.

Кирилл перевернулся на другой бок, чтобы глянуть, что там с балконной дверью, и понял, что все еще спит. Посреди комнаты висело нечто вроде небольшого обруча, с внешней стороны покрытого инеем. Сквозь обруч была видна батарея под окном и немного шторы. Никакого шнурка, на котором обруч мог бы висеть и не падать, не наблюдалось. И подвывание доносилось именно оттуда.

Заворожено глядя на обруч, Кирилл сел и спустил ноги на ледяной пол; встал и медленно обошел вокруг невиданного дива. С обратной стороны из обруча пытался выбраться большой кот. Его морда едва вмещалась в обруч, а две передние лапы только и смогли, что уцепиться за края портала. А это был именно портал, что же еще? И значит, сон продолжался.

Золотистые глаза страдальчески уставились на Кирилла, кот сдавленно мявкнул и попробовал продвинуть лапы вперед.

— Застрял? — с сочувствием спросил Кирилл. — Ничего, голова пролезла — значит, и весь пролезешь.

Он присел на пол перед порталом — на глазах обрастающий все более толстым слоем инея обруч оказался как раз на уровне его головы — и осторожно подтянул к себе одну лапу: чуть-чуть, чтобы можно было ухватиться рукой. Подтянул вторую лапу.

— Знаешь, я очень боюсь тебя поломать, если дерну, — сообщил он коту, берясь за лапы.

— Мя! — решительно выдохнул кот.

И Кирилл рванул лапы на себя. Кот не порвался, а выскочил из портала примерно по пояс.

— У-у, у-у... — провыл кот.

— Больно? — спросил Кирилл, отпуская кота.

— Мя! — ответил кот, и это прозвучало примерно как «Еще бы!». Он безвольно свисал из портала, не делая попыток опереться на лапы.

— Эй, ты что? — озабоченно осведомился Кирилл. — Вылезти не можешь?

— Мя-а-а... — простонал кот.

Что-то он великоват, — начал понимать Кирилл. Будь это наяву, такого большого кота следовало бы испугаться. Домашние кошки такими огромными не бывают. Но во сне проблемы безопасности Кирилла не беспокоили, а потому он встал, перехватил кота за ребра около передних лап и еще раз дернул. На этот раз кот выскочил весь, за исключением конца хвоста, застрявшего в совсем сузившемся портале. Кирилл тут же схватил хвост и потянул, опасаясь, что схлопнувшийся портал хвост отрежет, но портал схлопнулся только после того, как хвост из него освободился.

Иней опал на пол, образовав довольно внушительный сугроб. Таять он не спешил.

Кот валялся рядом, явно не имея сил шевельнуть хоть лапой.

Тут до Кирилла дошло, что в комнате что-то не жарко, и он торопливо сунул ноги в штаны, а потом метнулся в прихожую надеть куртку и ботинки. Потом он заглянул в ванную за тазом, и поспешно сгреб сугроб, пока он не растаял и не просочился к нижним соседям. Иней обжигал холодом пальцы, и до Кирилла постепенно начало доходить, что с этим сном что-то не то.

Кот не двигался.

Хотя... какой кот? Котище!

Кирилл вышел в кухню и поставил греться чайник. Возвращаться в выстуженную комнату не хотелось, и он включил телевизор.

Как и следовало ожидать, на одном канале шли «Чародеи», на другом «Ирония судьбы», на третьем радостно возбужденные дикторы рассказывали о том, как страна вступает в новый год. Судя по часам, страна уже успела вступить в новый год примерно до Иркутска. Давно стемнело, Кирилл и планировал проснуться примерно в это время, чтобы не торопясь поставить на стол заготовленное вкусненькое, уютно устроиться на кухонном диване, открыть бутылку пива и провести ночь в Интернете. Идти никуда не хотелось, общаться с людьми вживую — тоже. Рай интроверта, как-то так.

Он выключил пока телевизор, чтобы не бухтел над ухом, и занялся грогом.

Рука сама собой — автоматом и по привычке — откинула крышку ноута, взяла с полки чашку (толстый фарфор, шестьсот миллилитров, на клетчатом боку нерусскими буквами написано «кофе»), отмерила сахар. Точно так же автоматически из холодильника появился лимон и как бы сам собой отрезался солидный кусок в чашку. Ложка основательно перетерла сахар с лимоном, из бутылки в чашку вылилось несколько щедрых бульков рома (тоже само собой, разумеется), а тут и чайник закипел, водой горячей поделился, — и Кирилл, сказав себе: «Йо-хо-хо, и бутылка рома», присел за ноут и пошел себе на ФБ. Черт, как же он замерз, и как был кстати грог!

На ФБ все поздравляли всех с новым годом, Кирилл ответил на поздравления, полайкал и сам написал несколько коментов.

Чуток согревшись, он оглянулся на звук в комнате и нахмурился: звуков никаких быть не должно, он же один в квартире!

Скрипнула, шире открываясь, дверь, и из комнаты, пошатываясь, вышел большой кот.

— То есть, я все еще сплю? — спросил его Кирилл.

Кот приблизился, с усилием залез на диван, сунул нос в чашку и мотнул головой.

— Ты уверен? — спросил его Кирилл, положив руку коту на холку.

Кот дрожал и даже сквозь шерсть казался очень холодным. Тогда Кирилл встал, снял с посудной полки пиалу и отлил туда грогу. Кот немедленно сунул туда морду.

— Не горячо? — на всякий случай поинтересовался Кирилл.

Кот поднял голову, буркнул «Ня!» и продолжил лакать.

Кирилл на всякий случай прикрыл его пледом и заглянул в холодильник.

— Колбасу будешь? — спросил он своего гостя, выставляя на стол тарелку.

Кот презрительно посмотрел на тончайшие ломтики сервелата, деликатно отвернулся в сторону и чихнул.

— Действительно, — согласился Кирилл. — Что тут есть? Но я не знал, что у меня такой гость будет. Щас в магазин сбегаю, куплю чего-нибудь для тебя. Мяса, наверное? — он призадумался, вспоминая, чем кормят котов. — Или рыбы? Ты мороженую рыбу ешь?

Кот чихнул.

— Да нет, я понимаю, что тебе холодно, — поправился Кирилл. — Если я тебе рыбу сварю, не будешь потом отворачиваться и закопать пытаться? А то кое-какие мои знакомые коты переборчивые...

Кот снова чихнул.

— Простыл, да?

Кирилл открыл лежащую на холодильнике телефонную книгу еще советских времен, прошелся пальцем по густо исписанным вдоль и поперек форзацам и подтянул телефон ближе.

— Галкина, у меня кот простудился, что делать? — спросил он, дождавшись ответа.

— Янковский! Ты с ума сошел? — ответила Галкина. Фоном к ее словам шли какие-то разговоры, стуки и прочие звуки, которые бывают в нормальной семье за несколько часов до нового года. Даже явное шкворчание сковороды было слышно, да так, что у Кирилла слюнки потекли.

— Галкина, может, мне какое-нибудь лекарство купить ему? — спросил Кирилл, подобрав слюни. — Только в человеческой аптеке, потому что котиную уже, наверное, закрыли.

— Янковский! — заорала Галкина, перекрикивая шум на своей кухне. — Котов надо было раньше лечить, не дожидаясь, пока новый год стукнет!

— А он у меня только что появился, — объяснил Кирилл. — Я его из какой-то дырки вынул. Он дрожит и чихает. Кажется, очень сильно замерз. Дышит с каким-то присвистом. Я ему грогу дал. А колбасы он не хочет.

— Грогу??? Янковский, ты чудовище!

— Он сам, — оправдался Кирилл. — Если б ты так промерзла, небось тоже грогу захотела бы.

Кот внимательно слушал разговор.

— У вас, мужиков, только одно лекарство, — пробормотала Галкина.

Кот чихнул.

— Ты тоже простужен? — спросила Галкина.

— Нет, это кот.

— Громко. Большой кот, наверное?

— Очень большой.

— Мейнкун, что ли? — спросила Галкина и бросила трубку.

— А как лечить-то? — глупейшим образом вопросил Кирилл назойливые гудки. — Ладно, спрошу в аптеке, — заключил он и положил трубку на рычаг.

Кот чихнул и лег, пытаясь укутаться в плед. Пришлось накрыть его с головой, оставив маленькую дырочку для дыхания.

Кирилл засобирался в магазин, но не успел еще собраться, как в дверь квартиры застучали ногой, и пришлось открывать. Естественно, это явилась Галкина: куртка нараспашку (а сколько там из подъезда в подъезд бежать?), в одной руке чемоданчик, в другой — какая-то сумка, под мышкой — пухлый пакет.

— Держи торбу!

Кирилл принял в руки сумку.

— Там салатики, котлетки и всякое такое, — объясняла Галкина.

— Да я вроде не голодаю...

— Если б ты видел, сколько матушка наготовила!- не приняла отговорок Галкина. — Нам это придется до рождества поедать, а то и до старого нового года. Так что ешь на здоровье, все равно выкидывать. — Она хотела было снять куртку, но остановилась, еще не вынув рук из рукавов: — Слушай, да у тебя дубарь! Тут здоровый кот задрожит, не только больной.

— Так получилось... — промямлил Кирилл. — Пошли на кухню, там теплее.

Пока Кирилл перекладывал принесенные дары на стол, Галкина села на край дивана и осмотрелась:

— Ну, где твой котик?

Плед зашевелился, кот недовольно выдрал из-под Галкиной хвост и снова лег. Плед с него сполз.

Если Галкина не заорала, то только потому, что дыхание у нее перехватило от ужаса.

— Это кот? — сипло спросила она, когда смогла говорить.

— Это определенно не кошка, — дипломатично сообщил Кирилл. — Ты чего трясешься?

— Янковский, это пума!

— Ты думаешь?

— Ну... окрас равномерный, пятен не видно, так что, наверное, не леопард и не ягуар. Давай осторожно выйдем и позвоним в МЧС, — выговорила Галкина.

— Давай не будем никому звонить, — предложил Кирилл. — Если мне приснился такой кот, так что — теперь людям праздник портить?

— Янковский, ты в своем уме? — осторожно спросила Галкина.

— Даже если и не в своем, я все равно не признаюсь, — сообщил Кирилл. — Лучше давай кота лечить.

Кот сел, посмотрел на Кирилла, посмотрел на Галкину и тяжело вздохнул.

— Слушай, в нем что-то хлюпает, — озабоченно сказал Кирилл. — Может, антибиотики надо колоть?

— Янковский! Какие антибиотики? Какое колоть? — взмолилась Галкина. — Я даже не знаю, какая у пум нормальная температура. Я больше по котикам-собачкам.

— Это котик, — убежденно сказал Кирилл.

— Ты псих, — безнадежно констатировала Галкина.

Кот чихнул.

— Ему ветеринар из зоопарка нужен, — сказала Галкина. — Я же не знаю, как ему дозы рассчитывать.

— Ну где я тебе в новогоднюю ночь достану ветеринара из зоопарка? — резонно возразил Кирилл.

Кот лег, ему явно было нехорошо.

— Тепло, теплое питье и хорошее питание, — высказалась Галкина, глядя на кота. — И учти, Янковский, когда он оклемается и придет в себя, он тебя сожрет.

— Это мой сон, — возразил Кирилл. — В моем сне кот будет вести себя прилично, или я проснусь.

— Псих, — подтвердила диагноз Галкина.

Кирилл налил в пиалу воды из чайника и добавил сахару. Протянул руку к бутылке, но Галкина воззвала:

— Ты подумай, зачем тебе в стельку пьяный хищник в доме?

— Значит, только лимон, — откорректировал рецепт Кирилл и выдавил в пиалу немного сока. — Витамин Ц полезен при простуде, — добавил он убежденно. Он подсунул пиалу под нос коту. — Давай пей, пока теплое. При простуде надо больше пить.

Кот немного похлебал и отвернулся.

— Не забудь запастись наполнителем для лотка, — посоветовала Галкина, глядя на эту идиллию. — И учти, что лотком будет вся твоя комната.

— Слушай, шла бы ты, — посоветовал Кирилл. — Мы с котом как-нибудь сами разберемся.

Галкина забрала свой чемоданчик и без слов пошла к дверям.

— Селедку под шубой делали? — в спину спросил Кирилл.

— Что за вопрос, — не оборачиваясь, ответила Галкина. — Я тебе оставлю. Заходи завтра, если кот тебя не съест.

Кирилл закрыл за ней дверь и в раздумье заглянул в санузел:

— А в самом деле, как ты будешь насчет туалета устраиваться?

Кот нехотя сполз с дивана, шатаясь, дошел до унитаза, посмотрел критически, повернулся, поерзал, пристраиваясь, пожурчал, царапнул пол лапой и побрел обратно на кухню.

— Молодец какой! — похвалил его Кирилл, спуская воду. — Так я пойду тебе пожрать куплю, а ты тут смотри за порядком.

В магазине Кирилл внимательно изучил мясную витрину, но то, что оставалось, годилось разве что на суп. Поэтому он перешел в рыбный отдел и положил в корзину пару килограммов трески: вроде бы он когда-то слышал, что треска — очень полезная рыба. Потом ему пришло в голову, что бульон — тоже очень полезен для больных, и все-таки купил немного костей с мясом. У витрины с копченостями и соленостями задержался с сомнением: вроде бы котам это нельзя... но все равно купил грудинки, с расчетом: не съест кот, так сам съем. И еще купил мандаринов, не для кота, а для себя. Что это за глупость встречать новый год без мандаринов?

Придя домой, Кирилл сразу поставил вариться рыбу.

Кот спал, тяжело посапывая, укрытый с головой пледом.

Кирилл посидел часов до четырех, встретил новый год практически как планировал, с пивом, закусками и Интернетом.

Кот несколько раз просыпался, хлебал сладкую лимонную воду, погрыз, явно через силу, немного трески, пару раз навестил туалет, сделал попытку посмотреть интернетное видео вместе с Кириллом, но сон его свалил.

Сон в конце концов свалил и Кирилла, и он отправился спать. В комнате по-прежнему было холодно, и раздеваться он не стал, только что курку снял и накинул поверх одеяла.

Когда он проснулся, за окном было светло. Спросонья Кирилл еще попытался сообразить, с чего это спать завалился одетым, вспомнил сон про кота из портала, подивился, каким реалистическим сон казался.

С кухни донесся тихий звук, вроде того, как ложка шкрябает по миске. Кирилл насторожился. Шкряб повторился, потом еще и еще.

Пришлось вставать и идти выяснять, что там происходит на кухне.

На кухонном подоконнике сидел незнакомый юнец в рваной одежде. Сидел, доедал галкинское оливье и с интересом смотрел в окно, хотя что там вообще могло быть интересного?

— Ты кто? — поинтересовался Кирилл.

— Белочка я, — со вздохом ответил юнец, отставляя на подоконник миску. — Вот хвостик, — он потряс длинными светлыми волосами, забранными в хвост.

— Я столько не пил, — возразил Кирилл.

— Ну тогда я кот, — юнец снова вздохнул.

— Как докажешь? — спросил Кирилл.

Юнец задумался.

— Знаешь, мне после вчерашнего лишний раз перекидываться не тянет, — наконец сказал он. — Совершенно сил нет. Разве что на полуоборот хватит. Хочешь, клыки покажу?

— Зачем мне твои клыки? Ты вампир, что ли?

Юнец пожал плечами:

— Если сильно понадобится, могу сойти и за вампира. Но кровь малопитательная, не люблю я ее. Я бы лучше чего-нибудь горячего попил. Только я не понял, как ты воду греешь, а сам не рискнул.

— Какой интересный сон, — пробормотал Кирилл и включил чайник.

— Это не сон, — вздохнул юнец. — Просто я из параллельного мира. У нас встречаются артефакты для кипячения воды, но они немного другие. Я потом попробую разобраться, как ты кипятильник активируешь, но не сейчас. Сейчас у меня голова не варит.

— Не сон, значит, — меланхолично заключил Кирилл. — Ну что ж, ладно. Кофе пить будешь?

*

Думаю, в этом году вторая книга про Арагарту таки будет писаться. В этом месяце я допишу Сердце Запада и сделаю в том цикле перерыв.

В общем, посмотрим, как получится.

С новым годом!