Эльвира Дартаньян, рассказ «Шестой»: «Rammstein». «Парфюмер». Психоанализ

Der Wahnsinn

Ist nur eine schmale Brücke

Die Ufer sind Vernunft und Trieb

Rammstein. «Du Riechst So Gut»

EXORDIUM

Для начала скажу, что лучше всего этот пост будет восприниматься в том случае, если сначала вы прочтёте рассказ, ибо сюжет повторяться не будет. Можете сделать как я: читаете рассказ, потом читаете разбор и снова читаете рассказ, вооружившись новым знанием. 

Для полноты ощущений.

Я советую путь, по которому прошёл сам. Сначала я просто прочитал, не анализируя и воспринимая лишь поверхность. Потом прочитал уже с помощью представленных здесь инструментов. По сути, только так можно раскрыть всю прелесть этого рассказа и стоящей за ним истории.

Таковая моя идея предельной транспарентности и честности. Мне скрывать нечего. Советую только то, что пробовал и делал сам.

Разбор будет скорее нейтральным, исследующим то, что обычно остаётся скрытым от глаз читателя. Раз уж меня «обвинили» в том, что я разборы делать не умею, то самое время это опровергнуть. Или подтвердить, тут уж как получится. Но факт останется фактом — отзыв написан.

Некоторые моменты могут показаться непрояснёнными. Это сделано для того, чтобы вы могли самостоятельно сформировать мнение о «Шестом».

ЧАСТЬ I: «RAMMSTEIN»

Как гласит аннотация «Шестого»,

Текст написан по мотивам клипа группы Rammstein Du Riechst So Gut

...поэтому я предлагаю посмотреть клип.

«Du riechst so gut» (нем.  «Ты пахнешь так хорошо») — первый сингл группы Rammstein из первого альбома Herzeleid. Текст песни был написан Тиллем Линдеманном под впечатлением от романа Патрика Зюскинда «Парфюмер» и повествует о хищнике, который находится в поиске жертвы и включает в себя тему безумия и одержимости охотника.

Информация невозбранно взята с Википедии.

Клип представлен для ознакомления и лучшего понимания истории создания как рассказа, так и формирования контекста для восприятия моего разбора.

Следующая часть посвящена произведению, вдохновившему герра Линдеманна на написание песни, а также приоткроет завесу тайны над величием «Шестого».

Разумеется, я мог пройти мимо рассказа, стоящего на плечах титанов.

ЧАСТЬ II: «ПАРФЮМЕР»

Если провести границу, отделяющую человека от зверя, то точкой отсчёта станет то, что Фрейд и вслед за ним Лакан назвали Вещью — это невозможно-реальная точка, к которой стремится желание. В качестве иллюстрации можно привести следующий пример: столкнувшись с невозможностью получить желаемое, животное переключает внимание на иной, менее привлекательный объект, в то время как человек продолжает попытки получить желаемое. Зверя фрустрация (состояние, возникающее в ситуации невозможности удовлетворения потребностей; несоответствие желаний имеющимся возможностям) останавливает, человека — нет.

Субъект, который стремится к невозможному, есть субъект невротический, возводящий наслаждение в абсолют. Он стремится к невозможному пределу, и даже существует только тогда, когда направлен на этот предел. Вне стремления его нет.

Что является этой невозможной точкой?

В терминологии Лакана, эта точка получила название объект а. Это невозможный элемент, который, если включить его в реальность, вызывает катастрофу. Часто он представляет собой удовольствие-бонус, призму, через которую воспринимаются события — то, что позволяет нам воспринимать событие (например, романтической формирование пары на фоне глобальных событий/изменений/катастроф). Также объект а — это нечто такое, что всегда находится или в избытке, или в недостатке.

Гренуй из «Парфюмера» — пример того, как человек разрушается включением нового невозможного избыточного/недостаточного фактора. Лакан дополнил список частичный объектов (эпифеноменов-причин, активирующих желание) Фрейда (груд, пенис, экскременты) ещё двумя: это голос и взгляд. Этот список можно продолжать ещё долго, но нам нужен всего лишь ещё один элемент: запах. Я сам не раз сталкивался с феноменом запаха и потому считаю его вполне допустимым.

Гренуй — пример невозможного человека: он не имеет своего запаха, но при этом одарён феноменальным обонянием. Стремясь создать идеальный запах, он убивает женщин и создаёт идеальный аромат, которому невозможно противостоять. Здесь объект а (причина, вызывающая желание) — то, что есть в тебе и что больше, чем ты сам, то, что заставляет желать. Любовь направлена не на субъекта, а на то, что у него есть, то, что любят больше него самого. Это ситуация, когда в человеке любят что-то, но не его самого.

Т.е. Гренуй есть просто субъект, который оказался лишён объекта-причины желания, и не может быть тем, кого желают другие. И потому он превращает недостаток в избыток, искусственно создавая объект а. Т.е. желание есть иллюзия, эпифеномен — человек думает, что желает другого, хотя причина кроется в запахе, не в самом человеке. Это желание не имеет отношения к личности. Но Гренуй воспринимает объект — запах — напрямую, а потому чужд всякому эротизму, который он иронично воспринимает как игру. Он понимает, что любят лишь запах, но не человека.

Единственный выход для него — самоубийство. Гренуй выливает на себя эссенцию, и умирает, разорванный на части горожанами, став наконец объектом желания.

Центральный момент «Парфюмера» — это извлечение объект а из ядра объекта: как в виде самой идеи запаха (основополагающий элемент сюжета), так и буквально (извлечение Гренуем запаха из убитых женщин для создания эссенции).

Сегодняшняя экзегеза будет посвящена этим объектам а, которые или присутствуют в избытке, или их недостаточно. Мы рассмотрим сюжетообразующий дисбаланс «Шестого», который вызван этими частичными объектами.

ЧАСТЬ III: ПСИХОАНАЛИЗ

Я вижу то, во что влюблен… во что влюблен, то я и вижу

Овидий. «Метаморфозы»

Практически сразу после встречи Родана и Эстель формируется красная нить рассказа. Она представляет собой вопрос «Che vuoi?», «Что ты хочешь от меня?». Эта встреча — встреча с загадочным желанием Другого с последующей попыткой понять «чего Другой хочет от меня?» и «чем я являюсь для Другого?».

Рассмотрим треугольник Лакана, с помощью которого нам предстоит изучить рассказ.

Треугольник Лакана

Углы — три измерения, из которых по Лакану состоит вселенная для человека:

Реальное (травмирующая реальность, которая противостоит символизации; это диахрония, время, то, к чему субъект имеет доступ через обращение к тому же месту, где впервые был обнаружен объект, которое, однако, никогда не бывает полностью успешным возвращением к тому же самому объекту) — встреча с Роданом является итерацией, при которой, однако, Родан каждый раз оказывается другим.

Символическое (сфера языка и общения, в которой формируется Другой (бессознательное) или язык как конструкция. Благодаря языку мы оживаем, но закон не существует вне нас, структуры нет вне нас и языка не существует вне нас и поэтому Другого нет вне нас, но именно он задает нам координаты) — попытка Эстель получить описание Родана от других людей упирается в то, что Родана воспринимают по-разному; в каком-то смысле он противится символизации из-за сходной с Протеем возможности изменят облик.

Воображаемое (сфера образов, с которыми человек идентифицирует себя, и которые привлекают внимание) — фантазии Эстель, с помощью которых она осмысляет происходящее и природу Родана.

Центр:

J (Наслаждение, бездна травмирующего и избыточного удовольствия, угрожающая поглотить субъекта) — всепоглощающая страсть, вызванная объектами а.

Стороны — способы нормализации Нечто в середине, попытка сделать его менее угрожающим:

S(А) (несостоятельность символического порядка, факт существования чего-то, что противостоит символизации и создаёт пробелы в порядке; проистекает из шока от совершенно произвольного, непреднамеренного столкновения с Реальным)

a (частичный объект, запускающий действие)

Ф (восхитительный образ, невозможная Вещь)

Изменения, происходящие с героями, отслеживаются по этому треугольнику:

S(A) — символический объект, несводимый к воображаемой игре зеркальных отражений и в то же самое время выступающий воплощением нехватки в Другом, невозможности, вокруг которой и структурируется символический порядок. Это абсолютно произвольный элемент, лежащий в основании символической необходимости.

а — уже упомянутые частичные объекты: взгляд, голос, запах. Остатки Реального, того, что приводит в движение символическое движение интерпретации, это пустота в центре символического порядка, «загадка».

Ф — невозможный, но тем не менее реальный Родан, способный изменять свою внешность. Представляет собой инверсию характерного для нуара образа femme fatale.

Следующие два аспекта является характерными чертами порнографии: это повторение и взгляд. Оба элемента есть и в «Шестом», но рассказ именно эротичен (в жанрах и тегах это не указано, но так даже лучше — проще воспринимать его непосредственно), что понимаешь не сразу. Лично для меня вся глубина эротичности была раскрыта лишь при повторном прочтении.

В чём отличие эротики от порнографии? Эротика — это невысказанный подтекст, это напряжение между персонажами, которое видно, но которое не получает должного развития. Это освобождение подавленного содержания. Порнография — это действие, лишённое фантазии.

Сцены встречи повторяются, но всё, что есть у Родана и Эстель — это объекты а: запах, голос и взгляд. Общение происходит скорее посредством объектов а, а не вербально.

Причём последняя сцена минималистична и скорее подразумевает чем показывает, что делает её более выигрышной: это провал в описании, который создаёт уединённость без вмешательства в процесс зрителя. Это — личное наслаждение, которое исключено из публичной сферы. Но и наслаждение «действительное» — о нём известно Другому (читателю). Это пробел, оставляющий место для фантазии.

И в этот момент, когда оба субъекта максимально приближены друг к другу, происходит афанизис — самоуничтожение объекта при приближение к своей фантазии слишком близко. Иллюзия разрушается, и нет больше былой идиллии.

Остаётся только одно — расставание.

*  *  *

Отдельный момент — это этика, основанная на отсылке к травмирующему Реальному, с которым можно столкнуться в пропасти желаний Другого.

Сексуальные различия у Лакана — это антагонизм/противопоставление, которое нужно символизировать, но сделать это можно только путём принятия своих несовместимостей.

В философии Канта Прекрасное, Возвышенное и Чудовищное образует триады, которой придерживается и Лакан (стороны треугольника повторяют триаду Канта). Их взаимоотношение выражают кольца Борромео, в котором два понятия соединены через третье (Красота делает возможным Чудовищное, возвышенность связывает Прекрасное и Чудовищное).

Кольца Борромео

В диалектике Гегеля понятие, достигшее высшей точки, становится следующим: абсолютная красота возвышенна, абсолютная возвышенность чудовищна. Все понятия взаимосвязаны и не существуют в отрыве от других составляющих.

Прекрасное (Этель), столкнувшийся с Чудовищным (Родан), формирует Возвышенное. Именно в этом соотношении выражается вся внутренняя красота «Шестого».

ПОСЛЕСУДЬБИЕ

Возможно, эта часть будет самой странной, но она является примененным условием. Здесь я расскажу, как «Шестой» повлиял на то, что сейчас (не)пишу я. Есть у меня такая тенденция, учиться у других.

На данный момент в «Эхе тьмы» есть одна-единственная сцена, которую можно назвать эротической. Хотя таковой она является, скорее всего, только для меня. После редактуры я немного удлинил её для лучшего погружения, но сейчас я понимаю, что нужно удлинить ещё больше, добавив деталей. Также «Эхо» получит как минимум одну бонусную главу, посвящённую этой теме.

Если вы хотите получить отзыв на свой рассказ от скромной рок-звезды мира литературы, то оставляйте заявку в комментариях к этому посту.