Предвосьмимартовское. Романтическое

Видавшая виды жёлтая Татра подкатила к месту остановки со свойственным всем трамваям  легким позвякиванием. Он вошёл внутрь, вагон был полупустой,  в открытые форточки влетала прохлада воскресного летнего утра.  Вагон мягко покачивало, а стук колёс по стыкам рельсов приятно успокаивал. Он любил трамваи, особенно старые,  что-то было в них от другой, более понятной ему жизни, в которой не было сумасшедшей и бессмысленной гонки. 

Вдруг он заметил девушку, она сидела по левой стороне трамвая, там, где места были одиночными. Она явно разглядывала его, но заметив к себе внимание, быстро отвернулась к окну, картинно и сосредоточенно нахмурив бровки. Он улыбнулся,  она, скосив на него правый глаз, тоже не смогла на секунду сдержать легкой улыбки на губах, однако, быстро это исправила и ещё тщательнее сосредоточилась на пейзаже за окном. 

Она была красивая. С рыжими волосами,  перехваченными сзади в толстый хвост, на лице забавные конопушки, одета в   простое летнее платье, обычная, самая что ни на есть обычная девушка в  трамвае. Но ему понравилось, он уже даже хотел подойти и познакомится. Как вдруг, мир перед глазами словно померк:

- Ты понимаешь, ну вот кто ты?! У неё высшее образование, у неё мама кандидат наук, а ты? – грузный человек с большим пузом громко и сосредоточенно нёс какую-то одному ему понятную пургу, а стоящая за его плечом рыжеволосая девушка лишь растерянно кивала головой – вот кто  ты? У тебя и образования нет, работа – сегодня есть, а завтра нет. А у неё госслужба, понимаешь?! Мы с матерью её с самого детства учится заставляли, карьеру ей продумывали. А тут ты! 

Сидевшая справа взлохмаченная женщина лет хорошо за 40 нервно стучала пальцами по столу, несколько раз пыталась что-то сказать, но замолкала, лишь кивала в знак согласия с мужем. Само образованное дитя, одарённое прелестью госслужбы, лишь растерянно хлопало глазами, переводя взгляд с отца на молодого человека. 

- Ну, понимаешь ты! Ну, в жизни крутится надо! Ты понимаешь, какая сейчас политическая обстановка?! А ты вот связи с этим имел – человек с пузом порылся в лежащих перед ним бумагах -с Навальным! 

- Я не имел связи с Навальным, я был волонтером на выборах, а вы, я смотрю, на меня цело досье собрали. Не поленились. Только какое-то это всё имеет отношение ко мне и вашей дочери? 

- Как какое отношение?! Как какое отношение?! – человек с пузом забрызгал слюной так, что долетало даже через стол – Да я военный пенсионер! Да я 20 лет в ракетной  шахте под Ульяновском!  Да у меня грамота от командования! А ты?! Кто ты?! А неё карьера, а у неё госслужба! 

- Во-первых, вашу дочь зовут Маша, а во-вторых ей 28 лет. Вам не кажется, что она сама разберется и карьере и в отношениях? 

- Да как сама?! Как сама? Она же из-за тебя карьеру погубит, революционер ты проклятый! А у неё госслужба! У неё перспективы! Мы с первого класса её к этому готовили. 

- Вы можете понять, что мы с вашей дочерью любим друг-друга? Причем тут карьера, какая госслужба? 

- Ой, да какая любовь – пузатый рассмеялся, усилив водопад брызжущей слюны в разы – вот мы с Лариской – он посмотрел на жену – в годы дефицита познакомились, пошли в ЗАГС, подали заявление фиктивное и в салон для новобрачных. Ей колечко  справили и платье, а мне костюм и ботинки. А потом решили не забирать заявление, молодым офицерам квартиры давали, но только семейным и с детьми. Вот… вот это любовь, а не этот ваш «играй гормон». 

Он поднял голову и внимательно посмотрел на рыжеволосую. Ей было явно стыдно от всего происходящего, но сказать ничего она так и не решилась. 

- Селькоровская, следующая Уралчермет. 

Опять мягкое постукивание железных колёс о стыки, прохладный ветерок из открытых форточек. Рыжеволосая смотрела на него уже с нескрываемой улыбкой. В это время двери трамвая открылись и он резко и спонтанно вышел из вагона. Зазвенел колокольчик, загудел электродвигатель и трамвай  застучал колесами дальше. 

Он огляделся, никогда здесь раньше не был. Недалеко стояла стекляшка с шаурмой, он не спеша пошёл к ней, оглядываясь в след уходящему трамваю. 

- Одну классическую, пожалуйста. 

- Сейчас будет – ответил молодой небритый парень с южным акцентом. 

***

Шаурма была вкусной. Он неторопливо кусал её, идя по пустынной в утренний час улочке. Было хорошо, но как-то тоскливо. Но ведь, в конце-концов, ей тоже ничего не мешало выйти из того трамвая, да? Пройти остановку пешком, пока молодой кавказец орудовал ножом по вертелу и скручивал лаваш. Совершенно ничего не мешало. Наверное. 

Его обогнал молодой парень на велосипеде одетый в зелёную униформу доставщика еды. Из весящего где-то телефона раздавалось уносившись в даль: 

- От женщин кругом голова, влюбись хлопот не обреешься. А что любовь? Одни слова! И толку вряд ли с  них добьёшься. Как говорил папаша мой… 

А дальше доставщик еды скрылся за поворотом, увезя с собой мудрость российского панк-рока. А шаурма  была реальна вкусной, это да! Хорошо, что он всё же сошел на Селькоровской.